В следующий раз разбудил меня голос Агаты:
— Так и будешь сидеть тут, как злой индюк? Иди уже, хоть дров принеси. Все же хоть польза какая-то…
Ее от меня скрывала плотная ткань занавески. Догадывалась, кого она распекает и не знала, как к этому отношусь. Снова почувствовала сильнейший голод, уловив запах готовящейся еды. Пытка какая-то — есть хочу до смерти и не могу насытиться. Сил нет.
— Проснулась? — заглянула ко мне Агата.
Интересно, как она догадалась? Ведь я даже не пошевелилась, не издала ни звука.
— Сейчас, милая, мы совершим небольшое путешествие. Осталось несколько сеансов, после которых ты будешь чувствовать себя почти как прежде…
Она не договорила, откинула с меня одеяло и принялась закутывать, как спеленывают младенцев, во что-то плотное и колючее.
Я и не заметила, как в закутке материализовался Савелий. Обрадовалась только, что не появился он минутой раньше, когда я была полностью обнажена. Кроме противной дерюги, в которую Агата укутала меня с головой, на мне не было ничего. На лицо Савелия смотреть опасалась, но даже так могла представить, как оно выглядит — в комнате ощутимо витали флюиды его злости. В который раз подумала, что сделала ему, вызвав подобное отношение? Злится, что вынужден возиться со мной, вместо того чтобы всего себя отдавать любимой работе? Да и какая мне разница?! Плевать я хотела на таких, как он, и на то, что движет их поступками!
— Бери ее! — велела сыну Агата. — Да поживее. Скоро солнце сядет и пропустим благоприятный момент.
Савелий, все так же молча, приблизился ко мне, и невольно мои глаза встретились с его прозрачными. Сразу же по телу пробежал озноб, словно я прикоснулась к чему-то холодному. Он склонился и подхватил меня на руки. Почти не прилагая усилий.
— Может, на этот раз воспользуемся санями? — спросила Агата, натягивая в темных сенях ватник и повязывая голову теплым платком.
Все это время Савелий держал меня на руках, крепко прижимая к себе. Невольно улавливала ставший уже знакомым запах его кожи. Что чувствовала в такие моменты? Тоску по чему-то ушедшему… С удивлением понимала, что еще на что-то надеюсь, что возможно и в моей жизни произойдут перемены к лучшему.
— Вот же упрямый осел! — разозлилась Агата, когда Савелий со мной на руках гордо прошествовал мимо саней. — Так и будешь опять тащить ее всю дорогу? Путь-то неблизкий…
А меня все устраивало. Погода стояла морозная, это я сразу поняла, глотнув ледяного воздуха и едва не задохнувшись в первый момент. Хорошо Савелий сориентировался молниеносно — повернул меня животом к себе и буквально заставил уткнуть носом в выглядывающую в вырезе куртки шею. Тут же я блаженно размякла от тепла и гладкости его кожи. Даже закрыла глаза от наслаждения. Вряд ли в санях я бы чувствовала себя так же комфортно. Скорее всего, моментально бы замерзла, как цуцик. Так что, пусть несет, если силы позволяют.
Слепящее зимнее солнце уже вплотную приблизилось к горизонту, когда мы остановились возле входа в какую-то пещеру.
— Еще пара минут и опоздали бы, — проворчала Агата. — Завтра будь добр прийти пораньше. Каждый сеанс на счету. Скоро ведь пропадет связь с духами, и кто тогда ей поможет?
ГЛАВА 23
Я с любопытством вертела головой, временами ловя на себе грозные взгляды Савелия. Но держал он меня крепко, бросать вроде не собирался, а поэтому страшно мне совершенно не было. Напротив, не помню, когда было так уютно.
Интересно, где это мы? Вроде как из леса вышли, хоть вдали я и могла разглядеть его кромку. Прямо перед нами отвесные скалистые горы. Но их почти не видно из-за клубящегося вокруг тумана. Приглядевшись, я поняла, что в трещинах гор протекает вода. Скорее всего она теплая, отсюда и туман, который является ничем иным как паром.
Пока я предавалась любопытству, Агата исчезла словно по волшебству. Но уже через секунду до нас донесся ее приглушенный голос:
— Чего застрял? Неси ее уже сюда…
Савелий, казалось, не хотя пошевелился и направился прямиком в туман. Откуда ни возьмись вынырнула расщелина — низкая, как вход в жилище лилипутов. Надо было видеть, как Савелий склонялся со мной на руках в три погибели и проникал внутрь пещеры. Я даже не удержалась и громко прыснула. Наверное, наградой мне послужил очередной сердитый взгляд, но его уже поглотила кромешная тьма.
Мой носильщик споткнулся обо что-то и громко чертыхнулся. Я даже испугаться не успела, как он выпрямился во весь рост и еще крепче прижал меня к себе. Какая же тут темнота! Ни зги не видно, словно меня лишили зрения. Препротивнейшие ощущения. Думаю, Савелий в этом со мной солидарен.
— Не поминай лукавого в святом месте! — прикрикнула на сына Агата, прервав мои размышления. — Сейчас зажгу лампадки. Ишь, нетерпеливый какой. Не впервой же…
На сердитую тираду матери Савелий никак не отреагировал. Хоть бы ответил что, а то молчит, как немтырь. Истукан чертов! Себя я тоже отругала за богохульские мысли в святом, как утверждает Агата, месте.
Один за другим стали появляться огоньки. Агата зажигала какие-то маленькие лампочки. Огоньки образовывали форму большого овала, внутри которого что-то блестело черным. Если раньше я улавливала лишь запах пещерной сырости, то теперь к нему примешался аромат ладана. Надо же! Здесь его тоже используют? Или что-то у них пахнет, как ладан? Получается, что во всех мирах религиозность примерно одинакова?.. Дальше я размышлять не стала. За столько времени, что нахожусь здесь, привыкла не думать, насколько далеко я от дома. Но в такие моменты, когда размышляла о чем-то конкретном и связанном именно с этим миром, становилось страшно.
По телу пробежали мурашки, и я зябко поежилась, ощущая, как под толстое покрывало проникает воображаемый холод, хоть в пещере и было довольно тепло. Савелий удивленно посмотрел на меня, но продолжал хранить молчание. Когда он перевел взгляд на суетящуюся над лампадками Агату, я принялась рассматривать его лицо. Сейчас оно казалось спокойным, даже умиротворенным, словно это место действовало на него особенным образом. Когда он не хмурил брови, не играл желваками и не кидал на меня ледяные взгляды, можно было назвать его почти красивым, хоть и убийственно мужественным. Эх, жаль, что такое бывает очень редко. Да и вел ли он себя так когда-то до этого? Как ни старалась, припомнить не смогла.
— Уф, — пронесся под сводами пещеры натужный вздох Агаты. — Стара я уже для таких штучек. Спина не гнется. Но и поручить некому, не тебе же — варвар несчастный.
Как ни странно, несмотря на то, что при мне Агата еще ни разу не заговорила с сыном ласково, он все терпел, ни разу не ответил тем же. Или он только при мне так себя вел, а наедине с ней мог позволить себе расслабиться? Но что-то мне подсказывало, что первый ответ верный. Интуитивно чувствовала, что мать свою этот великан любит, хоть и тщательно скрывает чувства. А она всю свою любовь отдала второму сыну, вспомнила я рассказ Агаты и загрустила. Разве заслужил Филипп любовь этой женщины? Не сказала бы, что Савелий лучше, но брат его сейчас казался мне самым подлым существом на свете. Если раньше я думала, что люблю его, то сейчас понимала, какой силы ненависть к нему испытываю.
