На лестнице послышались тяжелые шаги, и приглушенный голос Вероники произнес:
— Илюш, открой, пожалуйста, боюсь что-нибудь выронить.
Илья распахнул дверь, радуясь отвлекающему моменту. Вероника вошла с уставленным подносом.
— Вот, — сказала она, тяжело дыша, — тебе нужно подкрепиться. Хозяин уже спит, опять пришел на рогах. Напивается почти каждый день. С чего это вдруг? — рассуждала она. — Совсем о печени не заботится. Я уже готовлю ему травяные настои, — она хихикнула, — от которых он подолгу просиживает в туалете. А что, — с вызовом продолжила она, заметив удивленный взгляд Ильи, — печень надо чистить. Ради него же стараюсь. А он, паразит, порет, сводя все мои усилия на нет. Да что о нем говорить! — она махнула рукой, признавая тщетность попыток образумить Карлова. — Давай, кушай! Ты что-то тоже перестал быть нормальным. Вечно куда-то убегаешь, глаза дикие. Я тебе пирожки принесла, свежие, только испекла. Да, что с тобой? — наконец заметила она, что настроение у Ильи слегка необычное. — Чего ты мечешься, как тигр в клетке?
— Так мне легче думать, — ответил ей Илья. Есть он не хотел. От одной мысли о еде становилось дурно. Волнение зашкаливало.
— О чем думать? Ты как будто решаешь проблему мирового масштаба, не меньше. Одно выражение лица чего стоит.
— Может она и не мировая, проблема эта, но для меня трудная, — огрызнулся Илья.
— Так, рассказывай, — Вероника схватила парня за руку и усадила рядом с собой на диван. — Рассказывай, может, что посоветую.
— Да, понимаешь, Ник, мне нужно позвонить одному человеку и кое-о-чем попросить, — неуверенно начал Илья.
— Хорошо, — понимающе кивнула она. — И что это за человек?
— Александра.
— Эта гусыня?! — воскликнула Вероника.
— Она не гусыня! — встал на защиту любимой Илья.
— Самая настоящая гусыня! — упрямилась женщина. — Ты тоже так раньше думал. Не понимаю, что произошло… когда твое мнение о ней переменилось? Если только… — она внимательно воззрилась на Илью добрыми глазами. Затем ее лицо расплылось в счастливой улыбке. — Наконец-то, наконец-то это свершилось. Наш мальчик влюбился! А я все ждала, когда же это произойдет! Когда появится та, что покорит твое сердце. И вот оно, свершилось!
— Перестань, не говори глупостей, — отвернулся от нее Илья, не желая признавать правду.
— Только вот предмет обожания, на мой взгляд, не самый лучший, — не слушала его Вероника. — Уж больно она гордая и надменная. Ходит, задрав свой носик, по сторонам не смотрит.
— Перестань! — взвился Илья, окончательно теряя контроль над собой. — Она не такая. Она замечательная. Умная, добрая и внимательная. Я таких еще не встречал.
— Слава Богу, — восторженно выдохнула Вероника. — Значит, это настоящее. Только того, кого любишь по-настоящему, способен защищать с пеной у рта. Рада за тебя, — она похлопала Илью по спине, отчего он чуть не свалился с дивана. — Так почему ты боишься обратиться к ней с просьбой? И, кстати, о чем ты собираешься ее просить?
— Понимаешь, через месяц я еду на конференцию, в Лиму. Хочу немного подучить английский. А она… у нее ведь своя школа… Вот я и решил ей позвонить.
— Решил или только думаешь? — уточнила Вероника. — Если бы ты решил, то уже говорил бы с ней по телефону, а ты все размышляешь. Поистине, любовь превращает людей в глупцов, заставляет терять разум. Чего ты боишься? Что она откажется? Да она, поди, сама всю голову сломала в поисках причины видеться с тобой чаще. Думаешь, я слепая, не замечаю, как она пожирает тебя глазами? Твое чувство взаимно, мальчик мой, — Вероника взяла Илью за руку. — Она любит тебя. Вы оба любите и любимы, только вот чтобы быть вместе, вам нужно изменить свою жизнь, — она грустно погладила его по руке. — Но речь сейчас не об этом, ведь правда? Звони! Можешь делать это смело, или я — не женщина. Кстати, почему Олеся не возвращается? Ты сказал три дня, а прошло уже больше.
— Она решила остаться там до моего приезда. После конференции я заберу ее, и мы вместе вернемся домой, — ответил Илья, с трудом сохраняя невозмутимость.
— Что, малышке там так понравилось? — удивилась Вероника. — Она немного опоздает в школу, пропустит начало учебного года.
— Не беда, нагонит.
— Как скажешь, только скучно мне без нее.
— Мне тоже, — загрустил Илья.
— Ладно, пошла я спать. А ты поешь и звони, ничего не опасайся.
Когда Вероника ушла, Илья какое-то время еще сидел, разглядывая мобильный телефон, как будто видел его впервые. Затем все-таки решился и набрал номер.
— Ало, — раздался в трубке сонный голос Александры после приличного количества гудков.
— Привет. Я разбудил тебя? — все еще сильно волнуясь, спросил Илья.
— Ничего страшного. Я не успела еще заснуть.
Вероника оказалась права. В голосе Александры Илья уловил нотки радости. Словно камень свалился с души.
— Извини, что звоню так поздно. Просто дело срочное, и время не терпит.
— Говори. Я внимательно слушаю.
Илье очень нравилась в ней черта становиться моментально серьезной, когда обстоятельства того требовали.
— Мне нужно подучить английский в течение месяца, — не очень уверенно произнес он.
— Так, понятно, — тон Александры стал еще более деловитым. Илья улыбнулся, представив ее в пижаме и тапочках, растрепанную со сна, ведущую серьезный разговор. Он постарался выкинуть эти мысли из головы, пока фантазии не переросли в более откровенные. — Тебе нужен разговорный английский, я правильно поняла?
— Ну, в общем, да.
— Хорошо, — она немного подумала. — Я составлю тебе программу на месяц. Когда планируешь начать?
— Можно завтра, после работы? — предложил Илья.
— Хорошо. Где тебе удобнее заниматься?
— Мне все равно. Выбирай ты, — Илья подумал, что это будет уже верх наглости — диктовать свои условия. Он заранее согласен на любое ее предложение.
— Так, — размышляла Александра, — у тебя неудобно — далеко и много отвлекающих факторов, — по всей видимости, она имела в виду Карлова. — Можно у меня. Как ты на это смотришь?
— Я согласен на любые условия, — ответил Илья.
— Ну, условия я тебе ставить не буду, — рассмеялась она, — а вот требовать буду по полной. Учиться будем каждый день. Времени мало, сам понимаешь. Дома у меня есть все необходимое для занятий. Будешь получать даже уроки фонетики. Начнем завтра в семь? К этому времени я уже буду дома.
— Хорошо, договорились. И… спасибо тебе большое.
— Пока не за что. Вот научу тебя хотя бы понимать, о чем говорят, тогда и скажешь спасибо, — по голосу Илья слышал, что она улыбается. — До завтра, — она первая положила трубку.
Илья задумался. «Это будет настоящим испытанием. Сидеть рядом, слушать ее голос, вдыхать ее аромат, и не сметь даже коснуться». Он боялся не совладать с чувствами, боялся и жаждал этого искушения. Каждая клетка его была наполнена этой девушкой. Когда Карякин подкинул идею брать уроки, Илья ухватился за нее только потому, чтобы чаще видеть Александру. Язык не имел значения. Гораздо важнее был учитель.
