– Вот как? – Я подняла брови. – Было расследование?
– Ну да, сказали, внезапный инфаркт, прямо за рулем, хорошо, что врезался в столб, и никто больше не пострадал. Так что списали на несчастный случай, тем более человек пожилой, ну переволновался, тем более, жаловался на сердце.
Завещания при нем не нашли, в его конторе тоже. Мы наняли частного сыщика, который и выяснил все подробности. Секретарша сказала, что завещание было, она сама печатала текст, Константин Сергеевич ей доверял. Но сказала приватно, потому что явно чего-то боялась. В общем, осталось ждать чуть больше трех месяцев, и в силу вступит то, первое завещание.
– А причем тут эти, с ритуалами?
– А тот, кто у них главный, и есть маменькин сыночек. Он мистикой увлекается, а больше ничего не делает. То есть это так говорится, а я не верю. Что-то тут не то. И вообще, должна же справедливость восторжествовать.
– Это вряд ли… – осторожно сказала я.
– В общем, случайно я узнала, что Вадим там крутится, ну и решила, чтобы он побольше про этого жреца узнал. Да вот, видно, просчиталась, нельзя на него надеяться.
– Вот это верно.
– Лилиана Васильевна! – это стучали в дверь. – Вас ждут на кастинге!
– Надо идти! – Лилиана встрепенулась. – Работа ждет.
Я вспомнила, что меня она тоже ждет. Условились мы с Лилианой держать друг друга в курсе, если узнаем что полезное. Я-то не собиралась бросать это дело, она – по своим причинам – тоже. На прощание я высказала просьбу:
– Мне бы пару париков и еще чего-нибудь, чтобы внешность менять. У вас на студии этого должно быть много.
– Сделаем!
Охранник Толик проводил меня в раздевалку, терпеливо дождался, когда я оденусь, и отвел в гримерку.
– Что, не взяли? – хмыкнул он.
– Не понравилась, сказали, в другой раз. – Я сделала вид, что расстроилась.
– Я бы тебя взял, – сказал он, – мне ты понравилась.
И сказал это он серьезно, без улыбочки, так что я сдержала ехидный ответ, что, слава богу, не он в студии все решает.
Симпатичная женщина средних лет выдала мне три парика и еще научила, куда вставлять накладки, чтобы нос казался шире, а щеки – пухлее. В общем, я провела время с пользой, и простились мы дружески. Толик куда-то испарился, чему я была только рада, не иначе, он хотел свидание назначить, а мне сейчас не до того.
Карл VII, несчастный дофин Франции, сын безумного короля Карла VI, сам не ведал, имеет ли он права на престол. Никто в королевстве доподлинно не знал, сын ли он покойного короля или герцога Орлеанского, любовника его матери, Изабеллы Баварской, порочной и коварной женщины, которую за глаза называли вавилонской блудницей. Знала это только сама королева – но она хранила тайну. Она презирала своего бледного, болезненного, нерешительного сына и в письмах и документах именовала его «так называемый дофин».
Несчастный дофин сомневался в своих правах – и эти сомнения лишали его последних сил, делали этого человека, и без того робкого, еще слабее. Некрасивый, низкорослый, тощий, с обвислым носом и сонными оловянными глазами, он хотел, казалось, только одного – чтобы его оставили в покое. Он удалялся в самые дальние уголки Шинонского замка, чтобы побыть в тишине и одиночестве.
Но покой был ему недоступен.
Англичане наступали с запада, бургундцы – с востока, остатки королевства таяли на глазах. Истерзанная войной страна распадалась на множество частей, как лоскутное одеяло.
И тут комендант Вокулёра сообщил дофину, что послал к нему какую-то деревенскую девчонку – то ли святую, то ли ведьму, которая вбила себе в голову, что призвана спасти королевство и короновать его на царство.
Так кто же она – святая или ведьма? Дофин никак не мог решить этот вопрос, когда Жанна со своими молодыми спутниками уже входила в Шинонский замок по подвесному мосту. И тогда он решил устроить для нее небольшое испытание.
В парадной зале люди толпились, как на рыночной площади. Рыцари в доспехах, придворные в узких, расшитых золотом камзолах, в башмаках с длинными загнутыми носами, дамы в жестких, как лубок, парчовых платьях и рогатых чепцах с вуалями.
В зале пахло пряными одуряющими духами, но еще сильнее – потом и перегаром. Рыцари и вельможи, прелаты и придворные дамы с удивлением и недоумением смотрели на ту, что вошла в сопровождении двух спутников. В мужской одежде, с коротко остриженными волосами… кто она такая? Женщина или мужчина?
Жанна шагала среди них, не робея и не теряясь, оглядываясь по сторонам в поисках того, к кому пришла. Среди прочих придворных заметила она высокого смуглого человека с яркими карими глазами и густой иссиня-черной бородой. Отчего-то его взгляд взволновал Жанну. Она хотела спросить, кто этот рыцарь, но не знала, к кому обратиться с таким вопросом.
– Должно быть, вот тот – дофин! – прошептал рыцарь Бертран, толкнув Жанну локтем и указав на толстого, важного господина в роскошном камзоле.
– Нет, вот тот! – возразил рыцарь Жан, увидев высокого худощавого вельможу с атласной лентой через плечо, с властным и решительным лицом.
Но Жанна молча прошла мимо того и другого, словно кто-то незримый вел ее за руку.
Среди рыцарей и вельмож дофин был самым невзрачным, неприметным, беднее всех одетым, но Жанна сразу же нашла его в этой толпе, подошла и опустилась на одно колено:
– Да пошлет вам Отец Небесный доброго здравия и долгих лет жизни, благородный дофин!
Дофин усмехнулся. Что ж, эта деревенская девчонка успешно выдержала первое испытание…
А она подошла к нему ближе – слишком близко, как подумали придворные, и проговорила так тихо, что никто, кроме дофина, ее не услышал:
– Можете не сомневаться, милорд, вы – сын своего отца и законный наследник трона!
Дофин вздрогнул. Эта девчонка знает, о чем он более всего беспокоится? Откуда ей известен ответ на вопрос, который мучает его днем и ночью? Кто ее надоумил?
Он быстро огляделся по сторонам – не слышал ли ее слова кто-нибудь из приближенных?
Кажется, нет…
Дофин взял девчонку за локоть и отвел ее в дальний угол палаты, где никто не смог бы подслушать их разговор.
– Кто ты и что тебе нужно? – спросил Дофин, пристально глядя на Жанну своими сонными, припухлыми глазами.
– Я дева Жанна, – ответила та просто. – Царь Небесный прислал меня к вам, милорд, чтобы сказать: вы – истинный наследник французского престола и будете коронованы в Реймсе.
В глазах дофина все еще тлело сомнение, и тогда Жанна негромко проговорила:
– Господин мой велел напомнить вам, милорд, о трех молитвах, которые вы вознесли к его престолу во время паломничества к Лурдской Богоматери.
