– Корпус боеспособен. Потери, конечно, имеются, но в целом воевать можно. Танков тоже негусто, но на одну бригаду набирается. Почти. Готов выполнить приказ!
– Я к чему спрашиваю? Вы ж понимаете мое положение? Совсем мне не с руки было просить помощи, но и не попросить и не выполнить задачу – это… В общем, останется только ехать в тыл и писать мемуары с жалобами на судьбу. Обещаю, что требовать от вас обоих героических подвигов не буду, но в авангард, кроме вас, мне сейчас поставить некого. Поэтому вынужден. И еще – понимаю, что вы непростые ребята. Особенно Додонов, да и ты, полковник, тоже. Поэтому влезать в подробности, как и что вы будете делать, не стану. Но приказы вы выполнять будете.
За разговором колонна доехала до штаба дивизии, а теперь сводной группы. Штаб располагался в большом бункере, предназначенном как раз для управления обороной УРа. Додонов и Соколов снова помогли раненому генералу.
Еременко спустился на землю, оперся на палку и внимательно осмотрелся.
Заметив в стороне накрытые масксетями машины союзников и людей возле них, в непривычной форме, уточнил у Додонова:
– Это, что ли, союзники?
– Так точно, товарищ генерал-полковник!
– А пообщаться с ними можно?
– Это только через особиста. На этот счет у него особые полномочия и указания. Даже если разрешит – сначала кучу бумаг подписать придется. И пройти детектор лжи.
– Это что еще за чудо такое?
– Аппарат, определяющий, где человек лжет, а где говорит правду.
– А ты, полковник, прошел этот… как его… детектор? – поинтересовался у Соколова Еременко.
– Никак нет! Допуска не имею. Особый отдел настоятельно рекомендовал и мне, и моим подчиненным к союзникам не приближаться. Что характерно, права у особиста генерала Додонова такие, что мой корпусной, имеющий более высокое звание в их организации, стоит перед дивизионным навытяжку.
– Ну, нет так нет! Не очень-то и хотелось. Главное – чтоб польза была. Польза есть от них? А, Додонов?
– Вы же сами хвалили моих артиллеристов за точную стрельбу. Вот это их прямая заслуга.
– Ну, ладно! Пошли в штаб. Помнится, меня чаем угостить тут обещали. Да я бы и пообедал. Может, и продукты у вас тут от союзников?
– Отчасти можно и так сказать. Сублимированные.
Еременко, уже шедший по направлению ко входу в штаб, остановился.
– Вот как? Покажешь. И попробуем.
30 декабря 1941 г.
Москва. Кремль
Над большой картой, расстеленной на столе для совещаний в кабинете Сталина, склонились два человека: хозяин кабинета и его давнишний соратник – начальник Генерального Штаба Красной Армии маршал Шапошников. Последний предпочитал старые добрые бумажные карты новомодной видеотехнике союзников.
– Излагай, Борис Михайлович! В целом обстановку я знаю, но мне интересно твое видение и твое мнение об обстановке на Западном фронте.
– Как это ни удивительно, но противник до сих пор не поверил в возможность окружения группы «Центр». Точнее сказать, не поверил в то, что мы сможем это сделать. Хотя после знакомства с материалами союзников я уже должен бы привыкнуть к истинно арийскому высокомерию. Итак, вывода войск из намечающегося окружения не наблюдается. Снабжение войск на Гжатском, Юхновском и Ржевском направлении осуществляется по дорогам севернее и южнее Ельни. Объемы перевозок существенно упали, но с учетом имевшихся запасов в районе Вязьмы и Ржева боеприпасов пока хватает. Питание войск обеспечивается за счет павшего конского состава и за счет гражданского населения. Буквально под метелку обирают людей. В целом противник на этих направлениях фронт держит, хотя и отступает. Обороняются немцы умело и стойко. Хотя я бы сказал, что основная проблема в нас самих, нежели в противнике. К сожалению, за лето – осень мы потеряли огромное количество командного состава в звене полк – дивизия. Плюс мобилизация – количество дивизий выросло многократно. В итоге уровень подготовки командиров всех степеней просел очень существенно. И вариантов исправить ситуацию на данный момент Генеральный Штаб не видит. Поэтому мы просто отжимаем немцев от Москвы. Никаких обходов, охватов выполнить, за редким исключением, не получается. Ни командиры, ни войска этого делать практически не умеют. Чуть лучше обстоят дела у Лукина и Вишневского. И у них опыт какой-никакой есть, и штабы дивизий, так сказать, обстрелянные имеются.
Далее, немцы считают возможным удержать горловину между Спас-Деменском и Дорогобужем. Более того, они собираются ликвидировать наш плацдарм в районе Ельни. С этой целью на Ельню брошен целый моторизованный корпус, прибывший из Европы. Плюс с востока город атакует пехотный корпус из состава резерва группы «Центр». В общем, жарко там. Одновременно фронтом на север южнее Дорогобужа развертывается еще один пехотный корпус. Задача – не допустить прорыва войск Еременко к Ельне. Северо-западнее Спас-Деменска разворачивается сводная группа в составе шести потрепанных, но еще боеспособных дивизий с такой же задачей.
Положение наших войск. Наша ставка на перспективных командующих армиями на флангах оправдалась. Еременко с ближайшей задачей справился – ударная группа Калининского фронта до Издешковского укрепрайона дошла.
На данный момент Еременко, добавив к переданным в его оперативное подчинение сто шестьдесят шестой мотострелковой и одиннадцатому кавкорпусу свои оставшиеся подвижные части, сформировал сводную конно-механизированную группу под командованием комдива-166 генерала Додонова. Завтра утром после артподготовки и при содействии авиации сорок третий САД с рубежа Дендино – Шавеево КМГ переходит в наступление. Задача – соединиться с плацдармом сто сорок четвертой дивизии. Сто сорок четвертая и бригады четвертого ВДК одновременно наносят встречный удар. Я убежден, задача будет выполнена в первые же сутки. Да и противник положение оценивает трезво. По данным разведки, части, находящиеся между районом Сафоново – Издешково и Дорогобужем, оставляя прикрытие, выводятся и перебрасываются кружным путем в район Ельни. После соединения с Дорогобужским плацдармом и занятием его войсками Калининского фронта, сто сорок четвертая МСД и четвертый воздушно-десантный корпус вливаются в конно-механизированную группу генерала Додонова. И уже им предстоит пробиваться к Ельне с севера.
Теперь левый фланг Западного фронта. Крейзер, Костенко и Курочкин с задачами справляются. Сегодня ночью в район плацдарма у Спас-Деменска с юга вышли передовые части корпуса Белова. На утро штабами Двадцатой армии и кавкорпуса согласованы встречные удары. Корпус Белова передается в подчинение штабу Двадцатой армии. От корпуса Белова передовые части Пятидесятой армии Крейзера отстают на два дня. Костенко и Курочкин, обеспечивая фланги Пятидесятой армии, еще на день. За эти два дня личный состав кавкорпуса отдохнет после рейда, а штабы Ершакова и Белова согласуют все вопросы. Как только плацдарм юго-восточнее Спас-Деменска займут войска Крейзера, Ершаков ударит в направлении Ельни. Напрямик там около семидесяти километров. Учитывая ударные возможности частей Ершакова, считаю возможным пробиться к Ельне за четыре, максимум семь дней. Таким образом, кольцо вокруг армий группы «Центр» должно замкнуться.
