Остановившись перед дверью, Савин ещё раз взглянул на часы, убедившись, что опоздал достаточно сильно, поправил форму и вошёл внутрь. Как он и ожидал, трое народных представителей уже ждали его за небольшим круглым столом.
– Командор, вы меня удивляете, – нарочито вежливо произнёс сенатор Шелби, посмотрев на часы. – Сегодня вы почти не опоздали. Ещё немного, и вы научитесь приходить вовремя.
Несмотря на явный укол в сторону Савина, слова сенатора прозвучали крайне сдержанно и корректно, ни малейшего намёка на грубость или презрение. В данный момент Шелби походил на мудрого и заботливого учителя, старательно делавшего вид, что его вовсе не злит очередное опоздание нерадивого ученика. Такая нарочито возвышенная, а точнее, даже демонстративно доминирующая позиция во многом объяснялась почтенным возрастом сенатора – бывшего майора полиции города Беркан. Однако основная причина столь странного поведения состояла в том, что Шелби был знатным троллем, не упускавшим возможности ткнуть Савина в его косяки.
Выдающееся умение говорить людям гадости, сохраняя при этом ангельское выражение лица, Шелби перенял у самого командора, чего вовсе не скрывал. Сенатор явно получал удовольствие, когда бил зазнавшегося главу общины его же оружием, и Савина такое поведение изрядно бесило, хоть он и старательно это скрывал. В такие моменты командор начинал слегка жалеть, что в своё время недооценил Шелби в качестве противника и позволил себе публично унизить того перед подчинёнными на первом заседании совета общины.
«Да кем ты, мать твою, себя возомнил», – подумал Савин, посмотрев на оппонента.
Это был высокий статный мужчина с ухоженной чёрной бородой, сквозь которую активно пробивалась седина.
– Вы, как всегда, очень добры, сенатор, – произнёс Савин столь же вежливо, подкрепив свои слова фирменной добродушной улыбкой. – Господа члены Верховного совета, – обратился он ко всем присутствующим, – прошу извинить меня за задержку.
– Что вы, что вы, командор, – заботливо произнёс Шелби, не дав Савину договорить. – Даже не вздумайте извиняться. Мы прекрасно осведомлены, как сильно вы сейчас загружены. Честно говоря, нам самим неловко отрывать вас от работы в такое время. Ну что же вы стоите? Присаживайтесь, пожалуйста.
Шелби указал командору на единственный свободный стул напротив себя, попутно одарив того снисходительным взглядом. В этот момент Денисом овладело жгучее желание схватить Шелби за волосы и от всей души разбить его довольную физиономию о крышку стола. Он уже представил, как этот самовлюблённый индюк пыхтит и стонет от боли, выплёвывая вместе с кровью собственные зубы. Эта картина заметно подняла Денису настроение, он даже непроизвольно ухмыльнулся, чем вызвал непонимание со стороны присутствующих.
– Вы хотите выступить перед нами стоя, командор? – спросил Шелби, заметив, что Савин не спешит садиться. – Если таким образом вы хотите проявить к нам уважение, то лично я ничего не имею против.
– Нет, сенатор, такого удовольствия я вам не предоставлю.
Сев на свободный стул, командор оказался лицом к лицу со своим самым ярым политическим оппонентом. Между ним и Шелби оставалось менее двух метров – таков был диаметр круглого стола для совещаний. Они пристально посмотрели друг на друга. На двух оставшихся сенаторов, сидевших по правую и левую руку, можно было не обращать внимания. На подобных встречах они исполняли роли молчаливых статистов, задача которых ограничивалась редкими кивками и поддакиваниями.
Савину хватило нескольких секунд тишины, чтобы прокрутить в голове два последних года своей политической карьеры на посту главы общины «Рубеж». Как же всё хорошо начиналось. Когда люди потеряли надежду, он стал их лидером. Когда им нечего было есть, он спас их от голодной смерти. Когда вся долина погрязла в анархии и наполнилась инфицированными, он привёл выживших на это плато и объединил в сильную и самодостаточную общину. Это всё сделал он – Денис Савин. Не жирный ублюдок Диас – бывший начальник полиции, не самовлюблённый индюк Шелби, а именно он. Все граждане общины обязаны ему жизнью, и они должны признавать его единоличную власть как должное. Но что в итоге он получил в качестве благодарности? Жалкую пародию на демократию, где он вынужден регулярно отчитываться перед этими так называемыми «народными представителями».
Всё началось после приземления посадочного модуля космолёта «Аляска», где помимо трёх астронавтов находился ещё и Давид, скрывавшийся внутри бортового компьютера. Он рассчитал всё заранее, поэтому Савин примерно знал, где и когда приземлится капсула. Дальше всё шло по заранее расписанному плану: Савин с несколькими бойцами выдвигается к месту посадки, его ученик Трой с превосходящими силами давидианцев берёт отряд «Рубежа» в кольцо и разыгрывает переговоры, в результате которых Савин отправляется «в гости» к давидианцам. Конечно же, был некоторый риск, что из-за нелепой случайности может начаться перестрелка, но всё прошло как по маслу.
Согласно первоначальному плану, который они с Давидом составили задолго до блэкаута, Савин должен был задержаться в поместье Ториан на две-три недели, максимум месяц. По их задумке, этого времени вполне хватило бы, чтобы окончательно разобраться со сторонниками опального епископа Виго и утвердить Троя в качестве временного консула, правящего от лица самого Давида. Таким образом Савин, он же Странник, он же епископ Дэн, мог бы тайно дёргать за ниточки, держа давидианцев под контролем через своего ученика.
План действительно был хорош, только вот со сроками реализации явно вышел просчёт. Вместо двух запланированных недель Савину пришлось потратить около двух месяцев лишь на переподготовку давидианской армии, чтобы обучить их более или менее эффективно бороться с инфицированными и совершать мародёрные рейды. Ещё столько же ушло на возведение нескольких жилых бараков и производственных построек рядом с поместьем.
Когда же основные задачи были выполнены, пришла зима, и Савин решил в очередной раз повременить с возвращением в «Рубеж». Куда приятней переждать холода в любимом поместье Ториан, окружив себя теплом и уютом трёх любящих жён, которые явно изголодались по своему господину. В конечном итоге его пребывание «в гостях» у давидианцев продлилось почти полгода, поэтому вполне логично, что столь долгое отсутствие главы общины повлекло за собой определённые последствия.
Всё началось с инициативных групп и рабочих комитетов, организованных группой цивилов, в основном бывших копов. Их сильно не устраивало нынешнее положение дел в общине, а в первую очередь откровенно диктаторский свод законов, установленный самопровозглашённым главой. Кто-то требовал увеличения оклада, кто-то сокращения рабочего дня, кто-то улучшения жилищных условий, а кто-то всего сразу.
Шелби быстро смекнул, куда дует ветер, главное было вовремя подсуетиться. Он не зря в своё время дослужился до майора полиции. Умение понимать настроения людей, чувствовать их потребности и знать, что они хотят от него услышать, казалось, просто было у него в крови. Открывшуюся перед ним возможность он не упустил. Собрав недовольных вместе и заручившись поддержкой многих бывших офицеров полиции, Шелби организовал полноценный профсоюз и, что неудивительно, сам же его возглавил. При этом он старался действовать тайно, не прибегая к открытой агитации. И это было вполне разумно, ведь в то время Шелби занимал должность советника главы общины по труду и не хотел досрочно лишиться своих привилегий. Именно поэтому Купер, временно заменявший Савина на посту главы общины, ничего не подозревал ни о созданном профсоюзе, ни о политических амбициях самого Шелби, пока тот не заявил о себе открыто.
