В гостиной папа смотрел телевизор, одновременно листая журнал.
– Ты одна? – удивился он. – А где Соня?
– Решила навестить родителей.
– Похвально. Ужинать будешь?
– Я ужинала.
– Опять потенциальный клиент? – Он усмехнулся. – Может, нам пора познакомиться?
– Я подумаю, – поцеловав отца, я пошла к себе.
Интересно, отец знает, с кем я встречаюсь? Вадим наверняка знает, раз машина Глеба мозолит глаза его парням. Вопрос в том, входит ли в его обязанности докладывать об этом? У папы сейчас и без меня полно забот. «Скорее всего, не знает», – решила я. Странное дело, меня очень тревожила мысль, как отец отнесется к моему новому знакомству. И дело вовсе не в возрасте Глеба. Вдруг Сонька права и интерес Глеба ко мне возник не случайно? Кажется, у меня психоз начинается. Я готова всех подозревать. Могут у них с отцом быть общие интересы? Судя по тому, что я знаю, вряд ли. И все же…
Я прилегла на диван и закинула руки за голову. Если Глеб конкурент отца, Вадим просто обязан отреагировать на его появление, а вслед за ним и папа. А какой реакции я, собственно, жду? Во-первых, конкурент не значит враг, во-вторых, отец хорошо знает мой характер. Запреты тут не помогут. Он спросил, с кем я встречаюсь, что вполне естественно. Но настаивать на ответе не стал. А что Глеб? С одной стороны, мы вовсю обсуждаем наши отношения, я бы сказала, возможные отношения, с другой, он не спешит оказаться со мной в постели. Этому тоже может быть множество причин. А беспокоюсь я потому, что он мне нравится, как давным-давно никто не нравился. А тут еще Сонька со своими намеками.
– Анюта, – проходя мимо моей комнаты, позвал папа. – Я ложусь. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответила я.
На следующий день я наконец-то смогла сосредоточиться на работе, и Сонька вроде бы тоже. По крайней мере, до самого обеда она ко мне не заглядывала. Зато в половине третьего, когда я собралась перекусить и с этой целью набирала ее номер, подружка вошла в мой кабинет и замерла у порога с видом сироты-страдалицы.
– Ну и что ты там стоишь? – проявила я интерес, прикидывая, откуда следует ждать неприятностей.
– Пожалуй, лучше сесть, – кивнула Сонька, устроилась в кресле и сообщила: – Звонила Вика.
– Так, – кивнула я, наблюдая за подругой. – И что сказала?
– Фамилию Юлиного любовника никто не знает, но познакомились они в клубе, Юля об этом сама рассказывала. Однако завсегдатаем клуба он не был. В «Карусели» отмечали какой-то юбилей или что-то вроде этого, там она его и подцепила. Это было в прошлом году, вроде бы весной. О любовнике Юля особенно не распространялась, она вообще была девушкой замкнутой. До того как им расстаться, любовник часто ей звонил, и она разговаривала с ним в гримерке при других девушках, но на имя никто не обратил внимания. Подарками он ее не заваливал, так что поводов для особого любопытства у девчонок не было. Они считают, что он бизнесмен средней руки, конечно, женатый, вот Юля о нем и не распространялась. Твоего папу бизнесменом средней руки никак не назовешь. На всякий случай напоминаю, у дяди Бори были корпоративки в прошлом году дважды по случаю праздников, но ни разу в «Карусели».
– Ну и что? Его могли пригласить друзья.
– Скажи на милость, почему тебе так хочется, чтобы этим типом оказался твой отец?
Я покрутила пальцем у виска, а Сонька вздохнула:
– Тогда я вовсе ничего не понимаю. Тут вот еще что. Девчонки сказали: примерно две недели назад к ним в клуб наведался парень, его очень интересовали Юля и ее бывший любовник. Он успел поговорить со всеми девчонками. Из клуба его быстро поперли, но он подкарауливал их на улице перед работой. Весьма настойчивый тип. И еще, одна из девчонок вспомнила, что он спрашивал ее о некой Екатерине Сергеевой, не слышала ли она от Юли этого имени. Имя она помнит точно, потому что он повторил его несколько раз, а Сергеева девичья фамилия ее матери. Юля это имя при ней никогда не упоминала. Другим девчонкам он тоже задавал этот вопрос. Что скажешь?
– Скажу, что не только мы заинтересовались таинственным любовником.
– И кому он сдался, кроме нас?
– Той же Эсмеральде, к примеру. Парень не назвался, но ведет себя как заправский сыщик, может, так и есть.
– По-твоему, Эсмеральда обратилась к нему, желая побольше узнать о бывшем любовнике?
– А по-твоему?
– По-моему, Эсмеральде ни к чему расспрашивать о любовнике Юли, если она и так знала, кто он.
– А если у нее были сомнения?
– И при чем здесь какая-то Екатерина Сергеева? Если Эсмеральда обращалась к кому-то за помощью, в милиции должны знать об этом. Или вот-вот узнают.
– Это в том случае, если их перестанет устраивать версия ограбления. Или тот же парень решит явиться к ним. Вика не сказала, как он выглядит?
– Когда он болтался возле клуба, она как раз была на больничном. Но, по словам девчонок, он приятный парень, интеллигентный, на мента не похож.
– А на кого похож?
– Я думаю, не очень-то они над этим голову ломали.
– Но точно не мент, – кивнула я. – Иначе бы охрана «Карусели» его не поперла.
– Ага.
– Логично предположить, что Екатерина Сергеева интересовала его по той же причине, что и Юля.
– Мы что, будем искать эту девицу? – вздохнула Сонька.
– А что еще остается?
Сонька недовольно поморщилась:
– Ладно, давай искать. Только как? В городе полмиллиона жителей, Екатерин Сергеевых может быть два десятка, если не больше. Хотя… Мы могли бы попросить Вадима помочь нам. – Я усмехнулась, а Сонька пригорюнилась. – Других идей нет.
– У меня есть.
Я достала телефон и набрала номер Глеба.
– Я как раз собирался тебе звонить, – сказал он.
– Значит, я тебя опередила. Звоню с корыстной целью.
– Ну, наконец-то, – засмеялся Глеб. – Что я должен для тебя сделать?
– Меня интересует некая Екатерина Сергеева. Предположительно, молодая девушка. Точного возраста не знаю. Если честно, я ничего о ней не знаю. Твоя служба безопасности не могла бы этим заняться?
– Можно вопрос? Точнее, два.
– Первый: почему она меня интересует? А второй: с какой стати я не обращусь к отцу?
Глеб вздохнул:
– Я понял. У тебя есть причины, и ты не хочешь их обсуждать.
– Ты умный парень. Ну, так что?
– Только имя и фамилия? Попробую что-нибудь сделать.
Я закончила разговор, Сонька, сцепив руки на груди, сверлила меня взглядом.
– Ты не хочешь обращаться к Вадиму и доверяешь типу, которого знать не знаешь. Нюся, ты спятила. Скажи, ты папу своего любишь?
