Она продолжала лекцию о преступности охоты на кабанов на полном серьезе, но в глазах то и дело мелькали веселые искры. Эмили обычно очень смешили эти монологи.
Но не сегодня.
На Йоссан не похоже – как она решается дразнить шефа? Наверное, получила положительное решение на комиссии по зарплате. Она в бюро уже семь лет. Известно, как работает система в «Лейоне». Конечно, про это нет ни слова ни в информационных материалах, ни на сайте, ни в брошюрах, которые раздают наиболее перспективным студентам в университете. Но все и так знают. Принцип простой: up or out. Вверх или вон. Если тебе на очередной комиссии не повысили зарплату, если совладельцы решили, что с тобой что-то не так, – ищи другую работу. Никто тебя не выгоняет, но методы вполне иезуитские: вдруг в твоей почте появляются одно за другим объявления: такое-то и такое-то предприятие ищет юриста. Но если ей в очередной раз повысили жалованье, почему она ничего не сказала?
Странно. Обычно Йоссан тщательно взвешивает каждое слово, анализирует и начинает нервничать задолго до ежегодного заседания комиссии.
Селедка восьми сортов и молодая картошка на закуску – потрясающе вкусно. А телячья вырезка, которую, оказывается, целые сутки запекали в наглухо закрытом керамическом гриле – просто фантастика… Эмили в основном молчала, улыбалась, старалась наслаждаться едой и держаться как можно более незаметно.
Андерс Хенрикссон тоже произнес речь. Исторический экскурс.
– Когда бюро создавалось сорок лет назад, шведские адвокаты не знали, как пишется слово «трансакция». А сегодня наши бывшие сотрудники читают лекции в Кембридже и Колумбийском университете. Преподают английский язык для юристов. Англичанам и американцам.
Аплодисменты. Эмили, воспользовавшись моментом, поменяла стопочки со шнапсом: себе взяла пустую Андерса, а ему пододвинула свою, полную.
Ланч шел к концу. На десерт принесли сливочное мороженое с клубникой.
Терраса опустела. Почти все поспешили домой – праздновать с семьей и друзьями. Официанты собирали тарелки и стаканы.
Йосефин попрощалась – ей надо было привести себя в порядок к вечеру. Эмили обратила внимание на выстроенные рядами у лестницы пакеты с подарками гостям – в «Лейоне» и в самом деле патронов не жалели. Ну что ж – она выказала подобающее уважение своим бывшим работодателям. Пообщалась и с Магнусом Хасселем, и с Андерсом Хенрикссоном. Теперь ей надо спуститься на служебный этаж. Она выждала момент, когда Хассель отвернется поговорить со старшим официантом, и проскользнула на лестницу, прихватив по пути пакет с подарком.
Спускаясь, заглянула в пакет: юбилейный альбом «Лейона», бутылка дорогого по виду вина со стилизованной под XIX век этикеткой, последние номера юридического журнала Legal 500 и «Форбса». И приглашение бесплатно опробовать новую представительскую модель «вольво-90».
Служебный этаж, как она и ожидала, заперт. Нужно набрать код, но Эмили его уже узнала. Еще до ланча.
– А зачем тебе он? – удивилась Йосефин.
– Поверь… тебе лучше не знать.
Йоссан долго смотрела ей в глаза. Изучала.
– Мне не нравится то, чем ты занимаешься. Это против моих принципов. И дать тебе код – нелояльно по отношению к бюро. Но чего не сделаешь, чтобы стать крестной матерью…
Эмили оглянулась, быстро набрала комбинацию из шести цифр и вошла.
Коридор совершенно пуст. Было бы странно, если бы кто-то работал в праздник. Хотя и такое случалось.
Она здесь проходила тысячу раз, даже больше… наверняка больше, но ни разу за последний год. Как будто вернулась в родительский дом в Йончепинге. Или на школьный двор. Но нет – все знакомо до мелочей, однако в каждой доске объявлений, в каждой картине на стене, за каждой закрытой дверью чудится угроза.
И где же искать содержимое чемодана Samsonite? Сердце колотится, как после хорошей тренировки. Живот почему-то ощущается огромным, куда больше, чем на самом деле.
Где искать?
Спокойно. Двадцать первый век. Подавляющее большинство документов – в электронном виде. Еще при ней с каждым днем становилось все меньше папок на полках. Но совсем они не исчезли. До этого еще далеко.
Многие предпочитают распечатки. Приятнее перелистывать бумаги, чем крутить колесиком мышки и смотреть на мелькающие страницы – исчезает чувство реальности происходящего. Кажется, эти электронные документы пришли откуда-то из виртуальной компьютерной вселенной и там же в любой момент и исчезнут. Иными словами, почти у всех адвокатов в бюро вороха бумаг. Разница в том, что те, кто постарше, уходя, запирают их в сейф.
Первым делом она собиралась поискать в общем для всех архиве. Любые бумаги должны храниться не менее десяти лет – так записано в правилах архивирования юридических документов.
Мягкий ковровый пол. У Эмили в последнее время почти все время побаливала спина: живот, пусть пока и небольшой, влияет на осанку.
Она открыла стальную противопожарную дверь в архив и зажгла свет. Закрыла за собой дверь – с оглушительным грохотом, как ей показалось.
Здесь пахло пылью и старыми бумагами. Полки от пола до потолка, забитые картонными папками и архивными коробами, пронумерованными и надписанными в соответствии с принятой в бюро системой.
И мертвая тишина.
Эмили знала, что искать. Вернее, с чего начать. Документы на владение усадьбой Халленбру Стургорден – все они готовились в «Лейоне».
Она нашла их довольно быстро: еще не забыла схему цветных и цифровых кодов. На верхней полке. Подтащила небольшую шаткую стремянку. Встала на первую ступеньку и взмахнула руками: показалось, что лестничка покачнулась. А может, ребенок шевельнулся в животе.
Сняла нужный короб. Спустилась, положила на столик. Протокол заседания совета директоров, открытие счета, переписка с трастовой компанией в Гонконге, управляющими компаниями, адвокатскими компаниями – свыше десяти различных компаний. Среди прочих – Nordic Light Investment Group.
Бумаги ничего подозрительного не содержат, все оформлено строго по правилам. К тому же на верхней папке толстый слой пыли. В закрытом коробе такой слой за несколько недель не скопится. Скорее, за несколько лет. Так что «мусора» из усадьбы здесь быть не может.
Какой-то звук. Эмили замерла и прислушалась. В коридоре кто-то есть. Она торопливо поставила короб на место и отнесла стремянку на прежнее место.
Огляделась – где можно спрятаться?
Слишком поздно – дверь открылась. Она встала в стороне – в надежде, что кто-то просто заглянул в архив и сейчас же уйдет.
Но нет. Этот кто-то вошел в архив, закрыл за собой дверь и оказался Магнусом Хасселем.
– Эмили? Я думал, ты ушла домой…
Странно – в голосе ни удивления, ни злости.
Стоит и ждет ответа.
