– Первым делом нужно заказать вот такую вывеску. Лучше медную.
– Неправильно, – пробежав текст взглядом, авторитетно сообщил Дарвел, забрал у ошеломленной спутницы стило и уверенно сделал несколько исправлений. – Вот так.
– С чего это? – глянув на свою испорченную работу, возмутилась она, – это обман.
– Ничуть. Просто ты невнимательно посмотрела тот документ. – пояснил наследник с уверенностью человека, не сомневающегося в своей правоте, – я специально искал поместье с правом наследования имени знатного рода. Нельзя же допустить, чтобы разряженные сороки с высокомерием смотрели на девушку, которой я обязан жизнью? Анвиез всё ясно объяснил: еще полчаса на том морозе – и мне бы уже никогда не посчастливилось увидеть родную долину.
– Можно посмотреть? – учтиво попросил маг, вытаскивая листок из рук ошеломлённой знахарки. – Ну все верно… но имя я написал бы полностью. Нечего позволять им панибратство.
И добавил свое исправление. Отодвинул, полюбовался и с чувством прочел:
ВЫВЕСКА
Целительница второй ступени лейда Энильда Лернон Анстор принимает служащих и домочадцев высокородного лэрда Дарвела Тайгерда
1) Круглосуточно – С различными ранами, травмами, отравлениями и острыми болями.
2) Со всеми прочими недомоганиями – ежедневно с девяти часов утра до полудня, кроме выходных и праздничных дней, о коих будет извещено заранее за сутки.
3) Гости высокородного лэрда Дарвела Тайгерда получают помощь целительницы лишь в случаях, упомянутых в первом пункте.
– Но в первые дни нужно будет поставить перед башней пару стражников, – написав на углу листка свою резолюцию, решил наследник, – некоторые гости довольно непонятливы.
– Сейчас у стражников и так наступит горячее времечко, – прозорливо ухмыльнулся маг, – в замке найдется немало упрямцев, готовых нарушить правила карантина.
– Их тоже неплохо бы записать заранее, эти правила, – задумчиво пробормотала знахарка, – чтобы не упустить в суматохе чего-нибудь важного.
– Верная мысль, – согласно кивнул Анвиез, – и для правдоподобности нужно действовать так, словно в замке и в самом деле бушует грозная болезнь. Вот что бы я сделал, чтобы не допустить ее распространения? Первым делом запретил бы всякие увеселения, праздничные застолья, пикники и прогулки… вообще любые компании. Хотя бы на первые три дня… пока не станет ясно, кто успел заразиться, а кто здоров.
– Запереть в своих комнатах по одному, – Дарвел кровожадно ухмыльнулся, представив эту прекрасную картину. Пустые, чистые залы, галереи и коридоры, тихие свободные гостиные и столовые для торжественных пиршеств… и добавил решительно – На пять дней, для верности.
– А слуг одеть в перчатки и балахоны, – припомнив первые правила предосторожности, добавила Ильда, – якобы пропитанные зельем от заразы.
– И выдать защитные амулеты… – одобрил маг, – у меня где-то лежит около сотни одинаковых заготовок. Выдадим самым нужным служащим, охране, поварам, горничным.
В следующие три часа они обсуждали и записывали правила грандиозной аферы, под названием «проказа для принцессы», иногда спорили, иногда добавляли упущенное вначале. И не заметили, как добрались до последней заставы, от которой до замка оставалось всего часа два пути.
– Там творится что-то странное, – в кучерском оконце появилось встревоженное лицо Герса, – вся дорога запружена каретами и телегами.
– Нас должны пропустить внутрь, – нахмурился наследник, выглядывая в свое окно. – Леший, ничего не видно!
– Похоже, это начал действовать Вандерт, – задумался Анвиез, – скорее всего регент просто выпустил из замка всех, считающих себя здоровыми. И упорно доказывающими это амулетами, вескими доводами и клятвами. А заодно регент наверняка выставил и самых рьяных бузотеров, он всегда отличился редким здравомыслием. Значит, придется действовать иначе. Герс, я отгоню с дороги толпу, и они тебя пропустят. Остановишься шагов через двести, и будете держать оборону. Наши лэрды не уступают по нахальству королевским гвардейцам, а открывать инкогнито, когда почти добрались, весьма досадно. На заставу за конями и сундуком схожу сам, под отводом глаз, и постараюсь никого по пути не прибить.
Последние слова разумеется были шуткой, маги белого ордена никогда не отличались неоправданной жестокостью. Но его спутники даже не улыбнулись. Каждый понимал, что напуганная, раздраженная и обозленная толпа бывших обитателей замка, еще недавно даже не задумывавшихся о том, где берётся мясо и кто оплачивает слуг, схожа с бурдюком забродившего вина. Только тронь, и оно рванет во все стороны, заливая вонючим суслом всех неудачников, оказавшихся поблизости.
Герс бдительно следил за запрудившей площадку перед заставой толпой и едва она подалась ближе к воротам, подчиняясь неведомой силе, подхлестнул коней, привычно замедливших ход перед знакомым строением. Обиженные животные всхрапнули и, распугивая самых медлительных из беглецов, рванули вперед.
Вслед кибитке неслись возмущенные крики, хлопала почему-то распахнувшаяся дверца, но повозка неуклонно уходила от горящих отчаянием взоров обозленных бездельников, надеявшихся получить на заставе обед, коней и кареты. Никому из них и в голову не приходило, что всем этим застава обеспечивает лишь герцогскую семью и их служащих по заверенному печатями списку. И в нем никогда не было загостившихся в замке бездельников, да и быть не могло. Все правители долины отличались здравомыслием и рачительностью.
Исчезновение Анвиеза его спутники заметили лишь после того, как кибитка остановилась.
– Он умеет так уходить… – успокоил Дарвел нахмурившуюся знахарку, но она, как выяснилось, думала о другом.
– Нужно выпустить зверей, хоть на пять минут, – сообщила Ильда, решительно распахивая перед барсами дверцу, – боюсь, потом остановимся не скоро.
– Вскоре начнутся имения и особняки знатных лэрдов, желавших жить поближе к замку, – проследив за выпрыгнувшими из повозки барсами, пояснил наследник, – И некоторые из них принадлежат моему роду. Вот в ближайшем и остановимся ненадолго.
– А разве беглецы не могли туда добраться? – засомневалась знахарка.
– Там живет лишь охрана, садовники да повар, который им готовит. И никто из них никогда не нарушит запрета пускать в имение чужих, – успокоил ее Дар.
Минут через пять из ворот заставы выехало трое вооруженных герцогских егерей, ведущих в поводу коня, на спине которого был привязан большой кожаный чемодан и какие-то корзины. Толпа неохотно расступилась, пропуская их к карете, и вскоре ловкие воины уже перепрягли коней и убрали багаж в ящик под сиденьем кучера. Анвиез появился словно из пустоты, скользнул в свое кресло и утомленно выдохнул:
– Можно ехать.
Барсы сообразительно запрыгнули на место, Герс взмахнул кнутом, и застоявшиеся кони помчали кибитку под ненавидящими взглядами оставшихся у заставы блюдолизов, в одночасье потерявших не просто кормушку и постель, но и смысл жизни.
