— Хочешь сказать, — Соколовский окинул Сергея изумленным взглядом, — Что Лизка Толю ушатала? Толю?!
— Именно. Больше там никого не было. Только эти двое. Я думаю, что все случайно произошло. Девушка просто защищалась. Он изнасиловать ее хотел. Одежда вся порвана, из носа кровь идет…зрелище жуткое, конечно. Как услышала, что я от вас, ко мне в объятия бросилась. Дрожит. Плачет. Когда успокоилась, подошла к Анатолию, по карманам пошарила, вытащила телефон, и потребовала отвезти ее к Гордеевым. Как привез, тут же вас оповестил.
У Борзого в глазах от ярости потемнело. Схватил Сергея за грудки. Руки на мертво в кулаки сжались. Тряханул, что было сил.
— Ты, конечно, молодец, Сережа! Но, еще раз меня разочаруешь, пеняй на себя!
— Борзый, угомонись. Он-то в чем виноват?
Пашка положил руку на его плечо. Ощутимо сжал. Дмитрий агрессивно сбросил с себя ладонь друга.
Все виноваты. Все! И в первую очередь, он сам.
— Какого х*я, я узнаю о событиях только после их завершения? — Процедил сквозь стиснутые зубы. — Решето издевался над моей девочкой. Избивал. Надругался. А я в это время над бумажками копошился. Бл*дь! Даже не подозревал, что нужен ей в этот момент. Не забывай, за что тебе платят. Безопасность Лизы в безоговорочном приоритете. Но! Я должен знать о каждом ее шаге. Села не так, встала не с той ноги… Ты понял меня?
Не смотря на напряженность момента, Волков напуганным не выглядел. Расстроенным, огорченным — да. Но, страха в его глазах не было.
— Больше не подведу. Все понимаю, Дмитрий Аркадиевич. У самого жена и дочь.
Борзый отпустил его так же резко, как схватил.
— Рад, что ты из понятливых.
* * *
Стоило шагнуть за ворота, тут же дорогу им преградила охрана Гордеева. Четыре амбала, почти на пол головы выше него, а низким Похомова назвать было сложновато.
— Нас ждут, — окинул тяжелым взглядом начальника всей этой богадельни.
— Да. Мы предупреждены на ваш счет. Сдайте все оружие. Иначе, вынуждены будем выставить вас за дверь.
— Повтори-ка? — Соколовский был готов ринуться в неравный бой.
— Отдай им ствол! — Процедил сквозь стиснутые зубы Борзый, и, не дожидаясь друга, потянулся за собственным пистолетом.
— Прошу прощения, — заранее извинился мужчина, кивнув своим бойцам. Те принялись бесцеремонно обыскивать посетителей.
— Чисто!
— Вы можете пройти дальше. Приносим извинения, за доставленные неудобства.
Дмитрий, не сказав ни слова, направился в сторону дома. На крыльце их уже встречал хозяин. Гордей был напряжен. Между нахмуренных бровей залегли глубокие складки.
— Лех, в чем дело, а? — Раздался за спиной недовольный голос Пашки. — Уже и нам не доверяешь.
— Я никому не доверяю. Сейчас все мы на взводе, лишняя осторожность не помешает. Мы же народ ранимый. Чуть что не так, сразу за валыны хватаемся. А у меня в доме дети.
Борзый подошел к нему вплотную. Уставился, не мигая, демонстрируя свое превосходство. Догадывался ли Гордеев о проделках брата? Что, если да?
— Дети? Одна спит со мной. Другую ты. Так кто В ТВОЕМ ДОМЕ ребенок? Твой младшенький?
На лице Гордеева заходили желваки. От напряжения радужка глаз потемнела. Но, выдержка ему не изменила:
— Несколько часов назад, к нам приехала Лиза… Мне одного взгляда на девочку хватило, чтобы все понять. А потом ты позвонил, подтверждая мои догадки. И вот, ты здесь. Особым спокойствием не отличаешься. От одного твоего взгляда хочется об стену убиться, честное слово. Я должен был перестраховаться. Извини. Оружие вам обязательно вернут.
Похомов зловеще рассмеялся.
— Тебе ли не знать, Алексей, если мне нужно кого-то вольнуть, то отсутствие ствола меня вряд ли остановит.
— Вольнуть? — Мужчина прокашлялся. — Зачем усугублять? Я понимаю, событие не из приятных, и окажись на твоем месте, отреагировал бы так же. И все, же, надеюсь на твое благоразумие, ведь мы не имеем к этому никакого отношения. К тому же, насколько я понял, Лиза в порядке. Никто не пострадал!
— Это я решу, когда ее увижу! — Гаркнул так, что стоявшая вдалеке охрана насторожилась, но, откровенно говоря, было уже пох*й. Он хотел как можно скорее обнять ее. Прижать к себе. Успокоить.
Шагнул в дом, задев плечом хозяина. Скажи Гордеев сейчас хоть слово, издай хоть один греб*нный звук, и Борзый бы сорвался. Слетел с катушек. Обезумел. Но, мужчина благоразумно молчал, хоть и стоял с каменным лицом.
— Останься здесь. С Лехой. — Бросил через плечо Соколовскому, даже не сомневаясь, что именно так они и поступят.
— Где? — Теперь холодно смотрел на Гордеева.
— Наверху. В комнате Андрея. В самом конце коридора.
Благодарно кивнув, мужчина быстрым шагом поднялся на второй этаж.
Из спальни, на которую его сориентировал Алексей, доносились громкие голоса, граничащие с криком. Едва ли не с пинка открыв дверь, Дмитрий оказался в большой просторной комнате. Алмазова сидела на полу, прислонившись спиной к двери, ведущей в ванную. Глаза раскраснелись от слез. Волосы выбились из перетянутого резинкой хвоста. Руки до крови расцарапаны.
Сопляк Гордеевский обеспокоенными шагами помещение мерил. Оно и понятно, после того, что сделал.
— Лиза открой, прошу тебя. — Прошептала Алмазова севшим голосом. — Я хочу быть рядом. Мы хотим. Хотим помочь. Скажи хотя бы, что произошло. Мы ведь так с ума сойдем.
Завидев Дмитрия, она вскочила на ноги. Похоже, выглядел он сейчас, и правда, устрашающе, потому как Соня мгновенно стала бледная, как полотно. Андрей же, встретившись с ним взглядом, остановился.
— Наконец-то, Вы приехали. — Облегченно выдохнул он. — Наверняка, Вас она послушает.
— Угу, — Рвано втянул в себя воздух, — Но, сначала, п*дла, я ТЕБЯ ПОСЛУШАЮ!
Не мешкая более ни секунды, резко ему кулак под ребра вогнал. Парнишка пополам согнулся. Покраснел. Собственной слюной подавился. Закашлялся, жадно хватая ртом воздух. А Борзого уже прорвало. Словно шлюзы плотины вдруг сами собой опустились, предвещая гибель всему, что стоит на пути. Вся ярость, что в душе накопилась, наконец, обрела материальное очертание. Андрей был застигнут врасплох. Он ошалело смотрел на Похомова.
— За что? — Непонимание сквозило в его затравленном взгляде.
— Он, сука, еще и спрашивает! — Взревел Борзый, прописывая ему с ноги прямо в дыхло. Этот, более серьезный удар, заставил Гордеева беспомощно рухнуть на колени. Взвизгнув от ужаса, Соня вскочила на ноги, и подбежала к другу, прикрывая его собой. Тот закашлялся еще сильнее.
— Ты что творишь, Похомов? Ты рехнулся? Не трогай его!
— Отойди.
— Нет.
