Пожалуй, только Марья проводила меня чуть менее тупым взглядом. Но в тот момент я не обратила на это никакого внимания.
Изгвазданный кровью и гарью сарафан я бросила прямо в сенях вместе с пропитавшейся потом рубахой. Кое-как обмылась над бадьей с холодной водой и поплелась в горницу. Плюхнувшись на лавку, я еще нашла в себе силы позвать домового.
— Батюшка домовой, ты уж выпусти этих, — я мотнула головой в сторону окна, — если уйти надумают. Только смотри, чтобы чего лишнего не прихватили.
— Не тревожься, матушка. — Старичок по обыкновению посмотрел на меня с посудной полки. — Все сделаем, за всем приглядим. На то мы здесь и поставлены. А ты отдыхай.
— И смотри, как бы Моревна чего не учудила, — напомнила я, опуская голову на свернутый тулуп, служивший мне подушкой.
— Не учудит. Яга с нее такую клятву взяла, что ей полвека даже не чихнуть тут на кого-то: силу колдовскую она теперь на Буяне теряет.
— Вот и славно, — невнятно пробормотала я и отключилась.
Разбудили меня в очередной раз солнечные лучи и щебет птиц: я опять забыла задернуть шторки, не говоря уже о ставнях. Сон пошел мне на пользу. От вчерашней тупой усталости остались только больная голова и тоскливая тяжесть в груди. Но это чувство относилось вовсе не к последствиям моих колдовских подвигов.
Вспомнив про Илью, я глубоко вздохнула, сминая пальцами овчину, служившую мне одеялом. «Надо же, как можно прикипеть к человеку за такой короткий срок. Надо будет бабок расспросить. Может, и есть что-то в этой сказке про нареченных…»
Поймав себя на таких мыслях, я резко села. Вот только побеседовать на такие темы с хитроумной Ягой и не менее подлой Ядвигой мне и не хватало. Уж они-то мне нарассказывают. Сплюнув, я встала. Если уж мы сами с Ильей не смогли договориться, то и родственникам со стороны несостоявшейся невесты вмешиваться нечего. Приняв такое решение, я поплелась в сени умываться.
Но мысли то и дело возвращались к тому, что было бы, если бы нам дали еще четверть часа покоя на той поляне. Если бы я все же нашла слова, чтобы рассказать ему, в чем состоит моя служба. Изменило бы это хоть что-то? Поверил бы Илья, что я не зловредная старая бабка, решившая поиграть в переодевания? Или он просто ушел бы на несколько часов раньше? Ответов я не знала. Да что там… Я даже теперь не могла представить, как смогла бы объяснить ему, что я и есть та самая Яга, которая сперва загнала его на огород в общество двух аферистов, а потом отправила искать не существующее во внешнем мире яблочко.
Я посмотрела на свое отражение в бадейке с водой и криво улыбнулась: ведьма с маниакальными садистскими склонностями и даже не раздвоением, а растроением личности. Семейная жизнь скучной быть не может. Потому как никогда заранее не узнаешь, кого встретишь утром на кухне. Ведьму с «поди туда, не знаю куда» наготове? Или нечисть, готовую натравить рой комаров? А может, капризную княжну? Не жена, а сказка.
Сплюнув, я выхватила из сундука первый попавшийся сарафан, мысленно поблагодарив заботливого домового. Если бы не он, я давно бы уже обзавелась еще одной ипостасью: зачуханной грязнули.
А во дворе уже гудели голоса, и на этот раз солировал низкий бас Черномора. Прислушавшись, я разобрала, почему он возмущается. Оказывается, он успел-таки вчера побывать в тереме чешуйных витязей. Но там ему недвусмысленно указали на дверь. Не восприняло боевое братство его внеплановый отпуск. Янка пчелой вилась вокруг, убеждая муженька, что все к лучшему и жить вообще лучше с супругой, а не на два дома.
Я отвела взгляд от сладкой парочки и посмотрела на деревья, высящиеся за частоколом. Лес больше не казался страшным и мрачным. Вот только ассоциации все равно вызывал не самые приятные. Тут же вспомнились мои посиделки с Ильей у костра, а за ними и наша последняя встреча. Я зябко повела плечами и вышла из избушки.
Навстречу тут же выплыла Яга.
— Внученька! Ну и горазда ты спать…
— Я вам не внученька, — привычно фыркнула я. — Моревну куда дели?
— Так вчера еще погнали, — развела руками бабка. — Клятву ведьмовскую дала и пущай идет. А что, надо было ее накормить-напоить да спать уложить?
— Вот еще, — скривилась я, вспомнив нашествие четвероруких уродов.
— И то верно. Нам и самим тесно. Тебе еще учиться и…
— Хватит с меня науки, — мотнула головой я. — Яна вернулась. Пора и честь знать.
Впервые за все время знакомства я увидела, как у древней ведьмы натурально отвисла челюсть.
— То есть как это «честь знать»? — проблеяла она.
— А вот так. Я тут ягствовала только до возвращения сестрички. Она вернулась — мне пора.
— Так Янка тебе поперек не станет, — заулыбалась Яга. — Куда ей, ведьме одаренной, наперекор тебе, природной, идти.
— А я ей сама наперекор не пойду, — пожала плечами я.
— То есть…
— Ухожу я, — раздельно проговорила я.
— Да куда же ты от нас пойдешь, внученька?! — всплеснула руками Яга. — На кого же ты нас покинешь?!
Натурально так всплеснула, с отчаянием и надрывом. Я бы, может, даже и поверила. Недельки две назад, когда еще не знала, что это за актриса престарелая.
— А на Янку и покину. До меня она как-то справлялась, и теперь справится. А мне пора своими делами заняться. Личными!
— Но как же… — снова попыталась возразить Яга, но я только глазами сверкнула.
— Никак! — рявкнула ей в лицо и, не сдержавшись, добавила: — Ну не могу я тут, ясно?! Не мо-гу!
Я развернулась на пятках и зашагала к калитке. За моей спиной Яна что-то поспешно говорила бабке о нареченном. Но я, стараясь не вслушиваться, лишь ускорила шаг. Только такого рода напоминаний о недавнем фиаско моим истрепанным нервам и не хватало.
«Нареченный, как же! — злилась я, пинком распахивая калитку. — Мимопробегайло! Вот он кто! И я ничем не лучше!»
Сама не заметив как, я вылетела за калитку и зашагала по тропинке в лес. И чуть не врезалась в высокую фигуру, выскочившую из кустов мне наперерез.
— Ну, здравствуй, доченька, — оскалилась Марья.
От неожиданности я отступила на шаг, но быстро опомнилась.
— Что тебе нужно?
— Так должок за тобой, — ухмыльнулась ведьма. — Рассчитаться бы. А то войско мне попортила, флот утопила, меня пленила-опозорила.
— Сама виновата, — отрезала я. — Кто тебя сюда звал с войском да флотом твоим?
— Гордая стала да наглая, — скривилась Марья, отступая. — Аль на клятву мою надеешься? Так у каждой клятвы лазейка найдется, коли поискать.
— Так поищи, — огрызнулась я, сжимая кулаки. Я скорее обрадовалась поводу сорвать на ком-нибудь свое отвратительное настроение, чем испугалась ее угроз. — Глядишь, найдешь. То-то мне радости будет.
