Я должна порадоваться за него и отпустить. Иначе и быть не должно... Он столько для меня сделал, без его помощи я бы давно тут загнулась. И пусть Джелло идет дальше с высоко поднятой головой, даже забыв про "мусорную королеву".
На душе стало тепло и спокойно. Думаю, если придется до седых волос дожить на Цоте, я как-нибудь выкручусь. И к тому же тут остается Пойто и Кара, они-то не ноют о своей горькой доле, хотя их вообще никто не обещал спасать.
Я робко обняла Джелло и пыталась улыбаться сквозь слезы.
— Прости меня, прости. Я сейчас не права, мое поведение не достойно шайссы.
— Знала бы ты, как мне тяжело покидать тебя, но так нужно, Ари.
С дивана раздался хриплый голос Кары:
— А зачем тебе ее покидать, ясс? Ты всего лишь должен сделать ее своей женой в глазах сианцев, они уважают семью, их союзы крепки и надежны. Докажи, что Аарин – твоя пара, и ты не можешь улететь с Цоты без нее. Пусть они проглотят это условие и пойдут на уступки.
— Рискованно, - задумался Пойто, - но не лишено смысла. Можно попробовать.
Казалось, Джелло колеблется.
— Ей придется рассказать о себе, всплывет история с запросом летчика, меня обвинят в обмане. Я распорядился подать информацию о гибели девушки с Дейкос.
— Какая разница, откуда она тут взялась? Думаешь, сианцы отнимут у тебя королеву, чтобы отдать тарсианину? Кто он вообще такой? Сын сенатора державы в состоянии холодной войны с ними против будущего владыки Яшнисс. Их решение очевидно будет в твою пользу. Или ты просто не хочешь назвать Ари женой?
Я не могла перенести вопроса ребром и порывисто возразила:
— Хватит на него давить! Я не претендую на такую почетную роль, я останусь здесь, чтобы ждать сколько нужно. Не хочу мешать и ставить под угрозу само возвращение короля.
Джелло медленно развернулся, приложил палец к моим губам в знак молчания.
— Тшшш… дай-ка подумать. А ведь я не брал в расчет такой способ манипуляции военными. Ты давно для меня жена и если нужно соблюсти формальности и заполнить учетные карточки, я готов. Это наш шанс улететь вместе, Ари, мы непременно его испробуем.
От негодования Чугго принялся ходить по комнате, размахивая руками:
— Как все далеко зашло! Тебе отлично известно, что яссы берут жену один раз. Потом ты не сможешь избавиться от нее, чтобы заключить политически выгодный брак.
— Но никто не мешает им жить порознь в случае разлада. Жена у короля одна, а наложниц может быть сколько угодно, самых знатных и милых… - небрежно заметила Кара, зачем-то весело мне подмигнув.
— У вас есть гаремы? – прошептала я, ни к кому конкретно не обращаясь. Ответили мне сразу двое – Чугго и Джелло. Один ехидно, другой почти равнодушно:
— Зачем же отказываться от удовольствия?!
— Так делали в старые времена… Моих родителей уже не коснулось.
Но меня внезапно настиг порыв неслыханной жертвенности и самоуничижения:
— Джелло, поверь, я ни в чем не буду ограничивать твою свободу. Поступай, как тебе лучше!
Вот только он нашел в моих словах скрытый подтекст, который привел его в бешенство.
— Значит, я нужен тебе лишь как средство покинуть Цоту? Ты это только что дала мне понять? Признай же честно, Ари - я для тебя так и остался чудовищем? Ты научилась притворяться, ведь других вариантов нет?
Смотрела на него, приоткрыв рот от изумления и обиды. Как он мог подозревать меня в подобном актерстве… Я искренне желала ему добра. Только бы подобрать правильные слова, чтобы рассеять сомнения.
— Сам знаешь, никогда не играла с тобой. Вспомни, если ненавидела, то открыто, а потом пришли новые чувства, удивительные, яркие, вспомни, как ты привез меня в низину, заросшую цветами, о чем мы говорили вдвоем – нам было хорошо… Но сейчас не хочу висеть у тебя на шее бесполезным грузом. Для тебя открыты грандиозные перспективы, ты увидишь женщин своей расы, а мной ты уже, возможно, насытился. Прошу об одном, забери с Цоты любым возможным способом...
— В чем ты пытаешься меня убедить? Что у тебя на уме? Сначала требуешь тебя увезти, потом хочешь остаться. Надеешься, что тарсианин возобновит поиски? Этого ты в тайне желаешь?
"Он спятил? Он не слышит, что я ему говорю..."
Кара с досадливым стоном приподнялась на подушке:
— Посмотри на нее, король, она же страдает. Такие как она и дня не могут прожить без торчащего члена под боком… Если улетишь один, можешь навсегда ее потерять. Такой товарец не пропадет. Никто из нас не гарантирует, что ты найдешь ее здесь, если вышлешь лучшую поисковую экспедицию после.
— Вранье! – заорала я. – Да что ты вообще можешь знать! Лежи уже молча, обойдемся без твоих многомудрых советов!
— Дуреха! Забудь свои гребаные принципы! Требуй, чтобы любой ценой увез тебя с мусорки, а прямо сейчас летите обратно к сианцам, заключите союз по их законам, тогда вас никто не разлучит. Главное, выбраться из местной ямы, а там уж разберетесь, кто с кем и как.
У меня мучительно заболела голова в области затылка, перед глазами потемнело, захотелось отключиться и полежать в темноте. А Джелло молчит, будто сам не уверен, как следует поступить. Может, он боится снова просить милостей у сианцев... Но это же ради нас!
За спиной раздался дребезжащий от волнения голос:
— Ари, садись, выпей воды, у нас еще полно времени, мы найдем выход.
— Пойто, что бы я без тебя… Ты-то как тут без нас…
Я обхватила руками его тощее тельце и расплакалась. О Пойто мы все забыли, а он тоже человек, хоть и «куцый зяблик». Чугго опять хотел что-то брякнуть, уже злобно нахмурился, но Кара ухватила его за штаны, властно притянула к себе.
— Хорошо, что нам с тобой не надо расставаться, могучий Змей, мы обречены до конца изводить друг друга в этих песках. Обещаю, что иногда позволю тебе находиться сверху. Не могу забыть тот последний раз под утро. Из меня потом лилось полчаса, а твой запах… Умм! Хочу повторить.
— Кара, перестань! – заметно смутившись, проворчал Чугго, подсаживаясь к подруге уже смирным пожилым псом, которому только что почесали за ушком.
Посмотрев на все эти душераздирающие сцены единственным глазом, Шакко презрительно цыкнул и пошел к двери:
— Поставлю новые батареи на летмобиль. Если за ночь не передумаете, завтра на рассвете полетите вдвоем к сианцам. А там все зависит от расположения полковника, твоей настойчивости и ее умении красиво болтать.
Эти простые слова будто поставили точку в разногласиях и общей нервозности. Я заявила, что мне нездоровится, попросила у Пойто «уменьшитель боли». Мы вместе стали разбирать коробку с лекарствами, потом занялись мешком с припасами. Хотелось чем-то отвлечься, так почему бы не устроить первый прощальный ужин.
