— «Грустно, хоть плачь. Пошла подругу искать и сама заблудилась. И Михея снова звать совестно. Обожду. Хоть до самой ночи буду тут сидеть. Найдут Радуню и за меня примутся. Тот же Михей».
И еще пыталась девушка отыскать приметные тропки, да все без толку, будто какая-то неведомая сила возвращала ее назад к тихой заводи в глубине леса. Наконец, устала Леда, смирилась, уселась на бережок, сама над собой потешаться:
— Ну, вылитая сестрица Аленушка, что из-за братца плачет. Васнецова только не хватает, чтобы такой момент запечатлеть.
Много ли, мало ли сидела Леда на прибрежной кочке, в окружении молодой ивовой поросли, вглядывалась в кружочки зеленой ряски на спокойной воде. А вон там, чуть поодаль белые кувшинки растут… Паучок-водомерка как по льду прокатился по туго натянутой водной глади… Плеснула мелкая рыбешка, а может, лягушка с коряги прыгнула.
Вдруг закрыло небо над лесом черная тень, зашумели от ветра верхушки старых берез, а потом наступила зловещая тишина. Да, неужто, гроза приближается? С самого утра ни единого облачка не заметно было, и когда только набежать успели. А потом опять стало светло, снова запели пташки, замелькали над водой стрекозы. И Леда успокоилась, разогнали тучу солнечные лучи, знать, минует и дождик.
А потом что-то большое будто ударилось оземь неподалеку, задрожали берега омута, далеко выплеснулась вода. Сама девушка даже с кочки слетела, рухнула в густую траву и долго лежала так, зажмурившись, в страхе пошевелиться. А когда помаленьку пришла в себя, то первым делом ухватилась за мокрый подол длинного платья. Поднялась на колени, выжала, как сумела, да решила вернуться к воде, сполоснуть лицо.
А как поднялась в полный рост, просто оцепенела от изумления — буквально в двадцати метрах от нее у другого берега по пояс в воде стоял незнакомый мужчина. Мылся, кажется… Стоял он спиной к девушке и хорошо было видно, что на коже его нарисованы какие-то узоры из мелких чешуек — крапинок. Все плечи и руки аж до локтей в таком темно-зеленом раскрасе. А на лопатке будто бы крыло… Точно. И лапы когтистые ниже и хвост. Ужас-то какой! Это зачем же надо было над собой этак извратиться! Леда всегда с предубеждением относилась к татуировкам, ей это категорически не нравилось и все тут. Даже если выглядит красиво, как у незнакомца. Умелый кто рисовал, не иначе, старался…
И что же теперь самой Леде делать? Прочь бежать, а если опять кривая дорога на берег выведет, еще и прямо на этого чужака. В кустах затаиться, переждать, пока сам из воды выйдет и скроется в лесу. А чего собственно бояться, может, это из местных кто, сейчас Леда ему скажет, что она сама из Гнездовья, пусть верный путь подскажет. Пока девушка так раздумывала, мужчина с головой окунулся в воду, вынырнул через короткий срок и теперь довольно отфыркивался. Волосы длинные, темные, похоже, и сам-то весь смуглый, еще и рисуночки эти… А по телу видно, что крепок — грудь широкая, мышцы на руках выделяются. Да и как мужику в этом мире хлюпиком быть, если каждый день надо в руках то меч, то топор держать, а то и косу-борону, если ты земледелец.
А все ж таки не годится за голым мужиком из кустов подсматривать, еще заметит, стыда не оберешься. Леда опустила глаза и хотела уже спрятаться дальше в камыши, не решаясь окликнуть незнакомца, как тот резко обернулся в ее сторону и первым подал голос:
— И долго еще на меня глядеть будешь? Давно бы пора самой раздеться, да в воду ступить.
От такого заявления, Леда сначала опешила на пару мгновений, а потом бросила прятаться и выпрямилась, опуская мокрый подол.
— И с какой же стати мне лезть в воду? Я не купаться сюда пришла, а заблудилась просто.
Потом еще подумала чуток и прибавила тише:
— Не хотела вам мешать, ждала, пока сами выйдете и оденетесь. Вы из поселка? Можете меня в Гнездовье проводить? Я там живу.
— В Гнездовье? Это с каких же пор ты там обитаешь? — удивленно переспросил мужчина, и вдруг вытянул вперед руки, опускаясь на воду.
Леда тут же поняла его намерения и отступила назад на пару шагов. Сердце билось неровно.
«Оделся бы сначала, чего плыть-то ко мне голышом… А если, вообще, весь на берег выберется, если он псих какой-нибудь местный, а вдруг да разбойник какой, проходимец».
Чувство самосохранения взяло верх и, перестав отгадывать загадки про чужака, девушка побежала, куда глаза глядят лишь бы дальше от заводи.
— Стой, глупая, все равно догоню! Вернись, не то пожалеешь!
«Ага, сейчас… Дуру нашел, так я к тебе и вернулась!»
Как на беду попадались впереди пни да ухабы, мокрое платье облепило колени, мешая бежать, слезы лились ручьем сами по себе, хотя Леда и старалась удержаться. И ведь не будешь кричать — «аукать», вдруг этот «водяной» первым услышит. И что только у него на уме… Леда остановилась дух перевести, утерла мокрое лицо, попыталась оглядеться. Кажется, осинка знакомая, прежде девушка здесь уже проходила, и этот ракитовый куст тоже. Ой, мамочки, вон и берег виден! Леда метнулась в обратном направлении и тут же налетала на чужака. Хорошо, хоть одетым стоял, рубаха да штаны, даже поясом успел повязаться.
— Да успокойся уже, чего мечешься, как шальная? Или, думаешь, не удержу?
Леда просто из себя вышла, чувствуя, как все ближе притягивает ее к себе незнакомец.
— Не тронь! Пусти говорю, тебе же хуже будет!
— Это с чего же вдруг?
— Я невеста Младшего Князя! И Радсей меня очень любит. Попробуй только тронь, из — под земли тебя достанут. Скоро и Старший прилетит, со дня на день дожидаются…
Мужчина медленно отстранил от себя Леду, продолжая крепко удерживать за плечи:
— Радсей сейчас жениться надумал? И на теб-е-е? Врешь, верно, с испугу. А ты-то сама кто такая? Откуда взялась?
Леда, дыша тяжело, освободиться пыталась, да чужак не пускал, продолжая пристально ее разглядывать.
— Ну, чего примолкла? Сказывай уже, что забыла в лесу? Откуда Радсея знаешь?
— Меня Леда зовут, давно здесь плутаю, от омута не могу уйти почему-то, все время обратно тянет. И сказала я правду, Радсей мой жених.
В темных глаза мужчины словно вспыхнули острые огоньки, его пальцы на плечах у девушки медленно разжались:
— Дитя от него ждешь? И когда только успели! Вроде всего второй месяц меня дома нет, а тебя что-то я в Гнездовье не припомню.
Леда тут же смекнула, что незнакомец этот из свиты Князя, может, раньше Самого послан в усадьбу, предупредить о возвращении господина. Тем более отчитываться перед ним она не должна.
— Отведите меня к поселению, обо мне, наверно, жених уже беспокоится. Я вас очень прошу! Вы же сами туда направляетесь? Нам должно быть по пути.
— По пути, говоришь… А вот ты почему вместо того, чтобы при женихе находиться по лесу шляешься? С кем здесь встречу назначила? Отвечай-ка, живо!
От таких непонятных упреков Леда вспыхнула и сама накинулась на чужака с гневной речью:
