- О, все так серьезно? – мужчина взглянул на нее снова, на этот раз оценивающе. – Приятно познакомиться, Марина. Я отчим Максима. Бояться меня не надо, я не кусаюсь.
- Очень рада, обещаю не бояться, - рассмеялась женщина.
- Наташ, у нас гости! – громко крикнул Сергей. На лице Макса отразилось недоумение. – Вылазь из теплицы, встречай, принимай.
Марина переводила взгляд с Максима на Сергея и обратно. Парень явно был растерян, но стоило низкой кругленькой женщине с длинной темной косой появиться из-за угла дома, как тут же расслабился и улыбнулся.
- Вот так ничего себе! Поздравляю! Чего молчал? Почему не позвонил, не рассказал?
- А что рассказывать? – мужчина коротко притянул к себе подошедшую женщину. – Она одна, я один. Вдвоем оно как-то веселее.
- Тетя Наташа, поздравляю, - Макс не выдержал и бросился обнимать сначала её, потом отчима. – Я, значит, там переживаю, как он один. А тут такое! Восторг!
***
- Пойдемте скорее чай пить. Расскажете, что у вас, как. Утомились, наверное, к нам ехать?
Они шли в дом за семенящей впереди женщиной. Наталья оказалась той еще болтушкой. Это в начале стеснялась, а теперь разговорилась во всю. Макс пропустил Марину в комнату первой и едва не впечатался в её спину. Женщина замерла на месте, как живая статуя. Он обхватил её плечи руками, чтобы втолкнуть в комнату, но почувствовал как она дрожит и замер.
- Марина?
Она с ужасом смотрела на стену. Фотографии, вырезки из газет. Почти на всех симпатичный взлохмаченный парень, чем-то похожий на Макса, дружески обнимал… Рогова. Человека, что превратил ее жизнь в ад. Человека, который попользовался несчастной перепуганной девчонкой, а потом бросил своим псам на растерзание. Краска спала с лица. Паника взвилась. Осознание обрушилось.
Несколько вырезок на стене.
«Куратор программы «Золотой запас»…»
«Самый молодой топ-менеджер»
«Молодые и перспективные: Владимир Кравцов»
Она вспомнила этого парня. На скамейке подсудимых. Несчастье, которое случилось с братом – это она. Та, кто посадил его за решетку вместе с Роговым.
Марина вырвалась из рук Макса, каким-то чудом прошмыгнула мимо него в дверь и выбежала из дома, едва не сбив с ног Сергея. Сердце стучало как сумасшедшее. Слезы текли по щекам. Сбежать отсюда, как можно дальше. Плевать, что до города больше ста километров. Бежать…
Глава 16. От себя не убежишь
Уйти. Убежать. Не было сил ни секунды находиться в этом доме. Её месть, да, она свершилась, но задела не только виновника. Марина знала, что по делу проходили еще какие-то люди, но считала, раз их призвали к ответу, значит, виноваты. Её интересовал только один.
Сейчас она впервые увидела настоящие плоды своей мести. Разрушенная семья, крах карьеры Владимира, смерть самого дорогого Максиму человека. Вот она – цена ее мести, которую вместо Марины заплатил кто-то другой. Заплатили невинные люди.
Увязая каблуками в размытой после ночного дождя дороге, она слышала сзади удивленные оклики Макса и его отца. Потом остался только Макс. Вот её схватили за плечо и остановили, грубо развернув на себя. Женщину колотило, как в лихорадке, как будто не так давно отступившая болезнь вернулась снова.
- Марин, что случилось? Что за побег? – он тяжело дышал после бега.
- Я не могу. Не могу ничего объяснить. Все это большая ошибка. Я тебя не заслужила. Мне нужно уехать прямо сейчас.
- Нет.
Она плакала, сжав руками жесткую ткань его ветровки, которую он так и не успел снять в доме. Её обняли. Марина позволила себе насладиться прикосновениями любимых рук. Последний раз. Даже если она расскажет ему, и он простит. А так и будет, без сомнения. Она не простит сама себя. Не сможет видеть людей, жизнь которых так хладнокровно сломала, пусть и нечаянно, пусть и случайно. Убийца не может смотреть в глаза жертве. Нет сил, нет смелости. Есть сердце. Но лучше бы его не было. Тогда она смогла бы, не дрогнув, быть с ними рядом, слушать рассказы о прекрасном брате Володе и его несчастной судьбе, наслаждаться теплом и добротой. Смогла бы смотреть на грустный взгляд Макса при воспоминаниях о матери и не чувствовать разрывающую изнутри боль. Но, увы, у нее было это чертово защемленное сейчас чувством вины сердце.
Когда слезы кончились, Марина собрала, наконец, волю в кулак, чтобы расстаться с этим запахом, этими руками, этим человеком.
- А теперь рассказывай, - строго потребовал Макс, удерживая в руках отчаянно сопротивляющуюся женщину. – Что случилось?
- Отпусти, отпусти, отпусти, - шептала она, как заклинание, которое не желало работать.
- Нет, - сильные руки прижали к себе еще сильнее. – Никогда. Рассказывай.
Ещё немного побившись в его руках, Марина сдалась. Как ему противостоять? Как противостоять голосу, который проникает под кожу и забирает волю? Как противостоять рукам, от прикосновений которых тело превращается в податливую глину? Как противостоять человеку, которого любишь до такой степени, что сердце вот-вот откажется биться из-за одной единственной мысли о разлуке?
- Это я виновата, Макс. Я посадила твоего брата в тюрьму. Из-за меня твоя мама испытала потрясение и умерла. Это моя месть, Макс, привела к этому. Те фото на стене. Твой брат на всех из них с Роговым – человеком, который разбил меня на кусочки, уничтожил и получил свое наказание. Мне было все равно сколько еще людей пострадает, хотелось только, чтобы комфортная жизнь этого ублюдка была разрушена. В итоге я разрушила жизнь и твоей семьи, Макс. Я не смогу быть с тобой, умирая от угрызений совести. Улыбаться Сергею, зная, что из-за меня его сын в тюрьме, а любимая женщина мертва. Я не могу.
Художник молчал, не выпуская её из объятий. Марина слышала бешеный стук его сердца, сбитое дыхание и больше не пыталась вырваться. Он решает, что-то обдумывает, пытается переварить. Оттолкнет? Очевидно.
Но понятия очевидно и Максим Кравцов редко были совместимы. Она совсем забыла об этом.
- Тогда компенсируй, - произнес он через несколько минут, растянувшихся в вечность. – Компенсируй мне то тепло, которого я лишился по твоей милости. Возмести мне семью, которую потерял. Не убегай. Будь со мной. Люби меня. Ты должна мне много тепла, очень много и я требую его от тебя.
Марина чуть отстранилась и подняла на него удивленный взгляд. Напряженное лицо, сжавшиеся в тонкую ниточку губы, волосы прилипли ко лбу.
- Макс, что ты несешь? Отпусти меня, наконец. Зачем тебе та, кто разрушил твою семью? – попыталась вразумить. Но ей не дали закончить самоуничижительную речь. Он целовал ее долго, будто рассказывая, передавая и горечь, и боль, и напряжение. Все, что смущало сейчас его душу. Всё, что вызвала в нем Марина своим побегом. Парень боялся ее потерять и не скрывал этого ни секунды.
