Легкие танцевальные песни Дениса приятно щекотали уши, незамысловатые тексты про любовь, такие, как она когда-то любила. Даже давала парню послушать, но тот отбрыкивался со словами: «Не буду эту попсу слушать». Кто бы мог подумать, что ты, дорогой Денис, будешь её петь. Лена тихо хихикнула и пригубила шампанское из бокала. Ирония судьбы.
— Спасибо! Всем спасибо! — Денис никак не мог отдышаться, приветствуя фанатов. — Это была последняя песня программы.
Зал разочарованно загудел, требуя еще.
— Да-да, но вы знаете, что на заключительном концерте все немного иначе. Вы ждете сюрприз. Ждете же?
Зал содрогнулся от каких-то нечеловеческих воплей толпы. «Да, ждем!» — неистовствовали фанатки.
— Да-да, понимаю, — он развел руками, призывая быть потише. — Но это не просто последний концерт тура, сегодня это особенный для меня концерт. Сегодня впервые слышит и видит меня очень дорогой мне человек…
Лена зажмурилась, надеясь, что ему не хватит наглости врубить прожектор, направить на неё и устроить какой-нибудь выподверт. Тогда она его точно убьет. Прямо здесь, на глазах у сотен фанаток, огреет по голове бутылкой шампанского.
Зал затих и зашептался. Да, эти девочки хорошо знали, что следует за подобным заявлением в каждой уважающей себя романтической комедии. Но это жизнь и если Денис решит устроить из неё комедию, это будет очень дорого ему стоит. Лена впилась ногтями в руку.
— …и я хочу, чтобы он услышал, как я исполняю именно эту песню. Сегодня. Только один раз, я дарю вам и этому человеку эксклюзив. Будьте счастливы!
Зал взревел, стоило первым аккордам музыка наполнить пространство. Мелодичная, балладная мелодия. Лена выдохнула, не выдал её.
— Мам, у тебя животик болит? — Пашка подошел и погладил по руке. Женщина одернула себя, расслабилась и улыбнулась сыну.
— Нет, все в порядке. Ногу свело, отсидела, — она пересела поудобнее и затащила своего непоседу на колени. Пусть так сидит.
Я шел во тьме,
Шел за тобой в предательской пыли.
Что замела мои следы
И скрыла в тишине.
В густой траве…
Мой шаг несмел, но я иду..
Боюсь и падаю…
Встаю, не отступлю…
Ты — солнце! Ты яркий свет,
Что манит вдаль, меня зовет.
Ты — небо! Что сохранит меня,
Ведь путь к тебе далек….
Ты — сила! Что так вольна,
Но так убийственно сладка…
Ты — жизнь! Будь рядом…
Все, что мне нужно от тебя…
Лена мелко задрожала, прижимая к себе Пашку. Никогда, даже в самом страшном своем кошмаре она и подумать не могла, что услышит эти стихи пропетыми со сцены. Ей было четырнадцать, они сбежали с уроков и пошли есть мороженое. Тогда вышел новый альбом очередной мальчуковой группы, название которой она сейчас и не помнит, но тогда вынесла мозг бедному Денису по полной программе. Он разозлился и сказал, что любой дурак может написать слова для такой песенки. И они на спор начали писать, так и родилось…то, что звучало со сцены. Он написал первую часть, она набросала на смятом тетрадном листе вторую.
Неизвестно, как ему удалось, но он сохранил или запомнил? Черт его знает. Безумный. Первый шок прошел, мелодичная музыка длинного проигрыша успокоила и, кажется, унесла в какое-то другое время, далекое, беззаботное, пахнущее ванильным пломбиром.
Но тут начались слова, которых раньше не было.
Настанет день
И солнца луч развеет мрак.
Забудет бог,
Что кто-то делал все не так.
Забытый, тот, кто где-то
В темноте один.
Увидит свет и
Возвратится пилигрим.
Мой шаг несмел, но я иду..
Боюсь и падаю…
Встаю, не отступлю…
И больше никогда тебя
Не отпущу…
Не отпущу…
Для двух людей больше не существовало этого зала. Каким-то невероятным образом ему, стоя на сцене, удалось поймать взгляд сидящей в полутемной ложе женщины. Один раз, несмело, но она все-таки взглянула на сцену, и он не упустил момент. Исполняя последний куплет Денис ясно видел глаза человека, ради которого пел. Глаза человека, ради которого все это задумывалось тогда, много лет назад. Глаза человека, который сейчас с испугом смотрел на него. Шок-сюрприз удался. Определенно.
Глава 5
Денис ввалился в квартиру с двумя огромными пакетами всякой снеди.
— Ничего себе, это что, гуманитарная помощь голодающим Африки? — улыбнулась Лена, не успев отловить Пашку, который выскочил из комнаты и мгновенно вскарабкался на парня. — Павел! Слезь с дяди Дениса сейчас же! Он и так с сумками, — подошла и попыталась забрать из рук один из пакетов.
— Так, Ленка, брысь. С дороги лучше отойди, а то в ваших коридорах не развернуться.
Женщина показала ему язык, но с дороги все-таки отошла. Пришел тут и командует, сил никаких нет на этого великовозрастного балбеса. Брыськает еще.
— Мадам, еда в общем-то готова. Будет прекрасно, если вы соблаговолите её погреть и накрыть на стол, пока мы с этим замечательным «обезьянышем» изучаем коллекцию роботов.
— Будет не менее прекрасно, если вы, господин, соизволите перед этим свалить с кухни. Ибо, как вы изволили выразиться, у нас тут не развернуться, — не осталась в долгу Лена, выгоняя этих разрушителей со своей кухни. По дороге они все-таки успели уронить со стола стопку из контейнеров. Графин она успела поймать в последний момент.
Ей нужно было о многом поговорить с Денисом, но пока Пашка, перевозбужденный после концерта, не уляжется — сделать это невозможно.
* * *
Через два часа, три куска пиццы, два шарика мороженого и миллион восторгов по поводу «этих светящихся штук, которые «сначала бац, потом бом» ребенок уснул на диване, привалившись к Денису.
— Его надо перенести в комнату. Не двигайся, я заберу, — она чуть спьянилась от вина и даже слегка разомлела в такой доброй, семейной обстановке. Вставать не хотелось, но не спать же Пашке из-за этого сидя.
— Я сам, — Денис аккуратно развернулся и подхватил ребенка на руки. — Что? — он удивленно посмотрел на Лену. Женщина рассматривала их внимательно, чуть склонив голову на бок. До ужаса теплое чувство вызывала в груди эта картина. Теплое и пугающее. Завтра. Сказка закончится завтра и снова придется вернуться в историю под названием жизнь.
— Все в порядке, неси уже его, пока не проснулся.
Он послушно отправился в полутемную комнату. Лена с ужасом осознала, что одна щека у нее мокрая и поспешила вытереть предательски скатившуюся слезу. Что за бред с ней творится? Видимо, совсем размякла от вина. Еще не хватало разрыдаться перед Денисом.
— Уложил, закутал, спит, — отрапортовал парень, аккуратно закрывая дверь в комнату Пашки.
