- Держать себя в руках. Делать вид, что спокойно сплю в соседней комнате, - руки медленно и нежно ласкали спину. - Я с ума схожу, Кожевникова, - наклонился и прижался лбом к моему. Его глаза.Темный горящий желанием взгляд. - Из-за тебя. Больше так не могу.
Он тяжело дышал, прижимая все теснее. Я чувствую, что не можешь. Точнее, чем ты можешь, когда не можешь - опьяненные желанием и вином мысли путались.
- Я подписала контракт, - выдохнула ему в губы за секунду до поцелуя.
- Я не готов к серьезным отношениям, - ответил тем же, лаская одной рукой шею. Прикоснулся к резинке и медленно стянул её вниз, волосы свободно рассыпались по плечам.
- Что же делать? - губы совсем близко. Стоит коснуться и произойдет взрыв энергии, возможно, мы создадим сверхновую звезду или целую галактику. Если сможем договориться.
- Тебе решать. Могу обещать только три вещи. Первая - искренность, я не вру тебе сегодня. Каждое слово и действие с этого момента - правда. Вторая - всё, что произойдет здесь сегодня, здесь и останется. Никто ничего не узнает. Третья - к машине не прикоснусь, она твоя, - осторожно коснулся кончиком носа моего. Кажется, перенял этот жест у Бадди - просьба.
Признаться честно, мне хватило бы первого обещания, вот только...
- Что будет с нами? Как мы будем жить после этого? - не отстранилась ни на миллиметр. Сердце стучало, как сумасшедшее. Тело готовилось к захвату и полной капитуляции одновременно. Гордость ушла нокаут, убитая наповал искренностью. Дышу глубоко и жадно.
- Не знаю. Спишем на алкоголь? - почувствовала, как улыбнулся.
Губы случайно задели губы.
Сверхновая родилась.
Яркая вспышка поглотила всё: сознание, гордость, завтрашний день.
Губы к губам, тело к телу.
Треск. Моё платье. Пуговицы его рубашки, рукава. К черту. К черту лишние тряпки. Я хочу касаться его кожи, чувствовать каждое движение мышц, каждую скатившуюся капельку пота, каждый вдох и каждый выдох.
Завтра. Завтра я прокляну себя, его и эту лодку. Но буду помнить каждое движение, каждый стон, каждое прикосновение.
Сегодня. Сегодня я счастлива. Сорвала обертку с лучшего подарка на день рождения.
Сейчас. Сейчас он шепчет мое имя на выдохе, а я царапаю его спину и вижу закрытыми глазами звезды.
И гори оно огнем рожденных нами сверхновых это завтра.
Глава 26
Мне не хотелось говорить. Под гигантским немного колючим пледом, который Марк притащил из каюты, было тепло. Сидеть, прижимаясь обнаженным телом к другому обнаженному телу, уютно и приятно. Короткий поцелуй в висок и горячее дыхание. Кажется, я сделана из облаков. Тело, как вата, вот-вот готово улететь в рассветное небо вместе с мыслями.
Эта ночь рассказала о многом без слов. О том, во что я не могла поверить, но одно знала точно: Громов сдержал обещание. Он был искренен со мной с первого поцелуя до последнего выдоха, с первого прикосновения до последнего нежного шепота: “Оля”.
Больше слов не требовалось. Я могла задать тонну вопросов сейчас и он бы ответил, как обещал. Но не стала, потому что не должна увязнуть в этой истории еще глубже, и теперь точно знала причину. Я не слабое звено цепи, не пешка в его игре и даже не королева.
Меня угораздило стать ахиллесовой пятой игрока, его слабым местом. Тем, из-за чего он может проиграть всё. Но я не позволю этому случиться. Никогда.
Он не признавался в любви, он любил: прикосновением, взглядом, дыханием. У меня от этой любви кружилась голова, тело предавало само себя, а губы шептали всё подряд. Даже о том, о чем стоило молчать.
- Скоро солнце взойдет, - тихий голос вернул к реальности.
- Еще немного, - прижалась теснее. - Пять минут и пойдем одеваться.
Марк не имел ничего против, коротко целуя в макушку.
- Одна проблема, Оля. Одежда эту ночь не пережила, - тихий смешок.
Как во сне вспоминаю треск ткани. Ой. Жмурюсь и прячусь под плед с головой. Я что реально срывала с него рубашку, как чокнутая нимфоманка? Кошмар какой. Одно утешение - мое платье разодрали просто на тряпки. Высунулась из-под пледа и посмотрела на усмехающуюся физиономию Громова. Кажется, тот думал о том же самом.
- И как мы поедем домой, мой пират? - рассмеялась и не удержалась от короткого поцелуя в шею.
- А зачем нам ехать домой? Сбежим от всего и поплывем дальше. Голые суровые пираты. Будем крушить моральные устои, нравственность и девичью честь, - веселье оказалось заразительным.
- Эй, - шлепнула его ладонью по животу. Ох, главное не вспоминать, откуда я ночью оставшиеся кремовые розочки ела. Вспыхнули щеки. Оля, не вспоминать, я сказала!
- Ведьмочка, не кипишуй. Отец с Эммой там какие-то вещи оставили. Найдем что-нибудь подходящее, - судя по взгляду, Марк вспомнил о том же, о чем и я. - Позже.
- Громов, - предостерегающе прошептала и попыталась отодвинуться. Фиг вам. - Не вздумай! - успела вскрикнуть, прежде чем мы скатились с диванчика на пол.
- Добро пожаловать в плен, ваше высочество...
Чертов пират! Распоясавшийся и безумно соблазнительный пират…
***
Больно. Я стояла и с ужасом смотрела на дощатую поверхность пирса. Всего два шага, сделать которые нет сил. Стоит ноге коснуться этих треклятых досок - сказка закончится. Как же повезло Золушке, за неё выбор сделала магия. Полночь: платье превратилось в лохмотья, карета в тыкву и так далее.
В моем случае, хоть платье принц и превратил в лохмотья, но всю остальную сказку придется заканчивать самостоятельно.
Кстати, о платье. Одежда Эммы мне не подошла, пришлось доработать то, что осталось от старой рубашки Марка. Дорвать рукава, завернуться в мягкую ткань и воспользоваться тонким поясом от одного из платьев его мачехи. Ловкость рук и никакого мошенничества, зато теперь у меня есть симпатичное платье хэнд-мэйд и напоминание об этой ночи…
Нет. Все. Оля, возьми себя в руки. Уговор есть уговор. Ты должна сойти с яхты. Покинуть свою сказку. Я проглотила комок горечи и шагнула вперед.
Второй шаг мне сделать не дали. Марк схватил за плечо, с силой развернул лицом к себе. Целовал долго, запоминая вкус моих губ. Я в ответ делала тоже самое, наивно пытаясь задержаться на последней странице своей сказки.
- Доброе утро, молодежь, - приветливо махнул рукой дядя Вася, активно хромая в нашу сторону. Отпрыгнули друг от друга, как влюбленные школьники. - Да ладно вам, целуйтесь. Никому не скажу. От папки, что ль, прячешь? Зря. Он у тебя мировой, все поймет.
- Дядь Вась, - смущенно протянул Марк. - Давай потом. Никому не говори, вообще никому. Лады?
- С тебя причитается, безобразник, - беззлобно махнул рукой мужчина. - Езжайте уже отсюда, сам закончу. Давайте-давайте. Тут мероприятие крупное намечается, скоро организаторы подтягиваться начнут и застукают вас. Бегом-бегом.
