- Что у тебя там?
Подпрыгнувший после прочтения письма градус настроения, вдохновлял на всякие-разные хулиганства. Девушка приблизилась на шаг и, встав на носочки, заглянула через плечо. Успела выцепить только пару слов, прежде чем Лев сложил листок вдвое и спрятал в задний карман джинс.
- А у тебя?
Попытался забрать её письмо, но Рита ловко увернулась и отбежала на пару шагов.
- У меня там ценные указания от Марины, только для девочек, - показала язык.
- А для любопытных мальчиков там ничего нет?
О да. Этот взгляд. На лице ни одной эмоции, зато глаза говорят сами за себя. Инстинкт охотника вечен, он живет внутри каждого мужчины и если включается, то просто так от него не убежать.
Два быстрых шага, он почти схватил, картинно помахавшую конвертом Риту. Но та ловко извернулась и, смеясь, отбежала к камину.
- Рита, - угрожающе.
Прищурил карие глаза и, прыжком перемахнув через диван, оказался напротив. Через секунду она уже упиралась спиной в стену, глядя на него снизу вверх. Конверт прижимала к груди ладошкой.
- Отдай конверт, - угрожающе, но совершенно не страшно.
- Меняю на твой, - улыбалась жертва Льва, которая совершенно не собиралась сдаваться.
- Тебе говорили, что ты невозможная женщина? - злился, делая еще полшага вперед.
Пространства между ними почти не осталось. Тепло двух тел перемешалось, запах её повседневных духов с нотками зеленого чая и его дымно-медовый.
- Только то, что выносимая, - голос сел.
- Хорошо, что напомнила!
- Ты этого не сделаешь. Не вздумай! Неееет!
Наклонился, чтобы подхватить под бедра, но тут же получил ладонями по плечам. Конверт выпал из рук девушки и залетел куда-то под ёлку.
- Еще как сделаю.
Смеялся Лев, все-таки подцепив девушку. Но никуда закидывать не стал, просто приподнял над полом. Рита ойкнула и вцепилась руками в плечи, сквозь ткань толстовки чувствуя горячее дыхание. Приятно и странно волнующе.
Мужчина перенес её и поставил ногами на диван. Теперь он смотрел на неё снизу вверх.
- Псих, - буркнула Рита.
Недовольство было таким наигранным, что его никто не принял всерьез.
- Два часа назад ты говорила, что я слишком стараюсь быть нормальным. Определись уже.
- Ты псих, который слишком старается быть нормальным.
Пожала плечами девушка. Дразнить Льва , кажется, теперь это её любимое развлечение. Особенно, если каждый раз она будет чувствовать себя так уютно в сильных руках и чувствовать вместо обжигающего холода приятное, медленно проникающее под кожу тепло.
- И каким я тебе больше нравлюсь?
Вопрос огорошил. Рита пошатнулась и обязательно бы рухнула на пол,если бы её не держали очень и очень крепко. Сердце разогналось и устроило крови такой скоростной забег по организму, что она прилила к щекам.
Этот вопрос, этот взгляд - смущало всё, как и руки на бедрах. Что ответить, если она сама еще до конца не понимает. То, что произошло в тот день на станции было наваждением, стихийным порывом, вспышкой желания.
Он не стал дожидаться ответа, уткнулся лбом в её живот и прошептал:
- Если бы хоть какой-то я тебе нравился, это было бы хорошо.
Обняла, запуская пальцы в шелковистые огненно-рыжие волосы. Она услышала с этих словах всё: мольбу о помощи, желание все изменить и невозможность справиться самостоятельно. Кажется, прежде чем родить ребенка, ей придется снова научить ходить его отца.
“Ты мне нравишься. Любой. Даже холодный и злой,” - подумала Рита, но вслух сказала совсем другое.
- Я подумаю над этим…
Странный разговор прервал громкий рингтон айфона.
- Прости, надо взять трубку.
Лев отпустил её и быстро вышел в коридор, что позволило, наконец, вздохнуть полной грудью и унять дрожь на кончиках пальцев.
Он вернулся через минуту, прижимая к уху мобильник. Сосредоточенный, снова с ледяной маской на лице и тихим:
- Мам, ты с ума сошла? Какие Крыска и Лариска до второго января?
Глава 11
Лев
Кажется, он сошел с ума. Видимо, Макс и Марина здорово начихали в этой квартире. Она вся пронизана безумием. Что это сейчас было? Он правда играл с Ритой? Дурачился? Прижимая айфон к уху, Лев слушал маму через слово.
Не сразу сообразил, что она имеет ввиду.
- Левушка, ну Новый год на Бали, понимаешь? С собаками никак нельзя! Кроме тебя присмотреть некому. Они же тебя так любят! Второго января прилечу и заберу, честно-честно.
- Мам, ты с ума сошла? Какие Крыска и Лариска до второго января?
Ещё двух такс ему в этом дурдоме не хватало. Черно-подпалой с вытянутым острым носом, вертлявой, как пиявка, с профессиональными навыками вора - за что и получила свое имя Крыска. И высокомерной рыжей, ленивой и степенной длинношерстной Лариски. Воровать? Еще чего! Поднесите на блюдечке. Нет, не на этом, а с золотой каемочкой.
- Черт, мам, тут все изменилось. Я даже дома не живу!
- Левушка, что случилось? - всполошилась тут же. - Ты заболел? Что-то с работой? Где ты? Мне позвонить папе? Он все решит!
- Мама, спокойно. Новости хорошие, скажу при личной встрече. Живу я у Максима, в его квартире.
- О! Ты продаешь свой склеп? Ну наконец-то! Так, я приеду послезавтра утром, в три у меня уже самолет. Максим собачник и мое золотко, он точно не будет против, если Крыска и Лариска поживут у него. Всё, скидывай адрес. Пока-пока!
Как всегда внезапно, мама отключилась. Лев только цокнул языком, глядя на погасший экран телефона и виновато посмотрел на Риту.
- Скажи мне, что у тебя нет аллергии на шерсть.
- Нет, - удивленно хлопая глазами, ответила девушка. - И животных я люблю. А что такое?
- Мама. Собралась новый год на Бали встречать. Приезжает послезавтра, просит присмотреть за таксами. Ты не против, если мы ей все расскажем?
- Конечно, нет . Родителей нужно предупредить. И кстати, я нашла еще один конверт и вот это.
Рита вытащила из-за дивана большую коричневую коробку, доверху наполненную мишурой и елочными игрушками. Взяла лежащий на верхушке черный конверт и прочитала вслух:
- Ёлку нарядить не успели. Справляйтесь сами!
- Справимся?
- Думаю, да. Но сначала чай с печеньками!
Рита на словах “чай с печеньками” так заразительно улыбалась, что он тоже не сдержался. Как эта девушка умудряется сочетать внутри себя эту детсткость, временами переходящую в безалаберность, и удивительное понимание, готовность мыслить рационально, которую она продемонстрировала утром у Германа.
