— Рустам…
Мне нравится произносить его имя. Когда я успела перешагнуть черту, которая разделяет ненависть и симпатию? Упустила этот момент. Все события прошедших недель сложились так. Сами меня подвели к этому.
Но в Рустаме за это время особо ничего не поменялось. Садаев даже сейчас рассматривает меня, словно изучая. Я не могу понять, о чем он думает, даже поймав его взгляд. Он слишком закрытый для меня. Вряд ли он меня любит. Это даже смешно предполагать.
Но вдруг между нами что-то вспыхивает?… обоюдное.
Я медленно веду пальцем от груди вниз, прочерчивая дорожку по рельефу твердых и четких мышц. Но стоит только спуститься чуть ниже мышц живота Рустама, как он внезапно перехватывает мое запястье и отводит в сторону. Прерывает это волнительное изучение его тела.
— Пожалуйста, давай переспим! — выпаливаю я, и тут же чувствую себя полной тупицей. Поправляюсь, чувствуя, как щеки пылают, — ну, в смысле… займемся… этим?
Мне дико нужны нужны его прикосновения. Я хочу повторить то, что между нами было. Забыть сон, забыть про боль в груди, забыть про всё. Раствориться в других эмоциях. Я попрошу его быть аккуратным.
— Нет, — обрывает меня Рустам, опустив мою руку на постель, отсранившись и выпрямившись, — причину сама знаешь.
Блин. Я пылаю еще больше, до самых кончиков ушей, чувствуя, как стыд разливается по телу мучительной волной. Мне отказал мужчина. Супер. Причину, конечно, я и сама знаю, только физически я ощущаю себя в полном порядке.
Я резко поднимаюсь, забыв, что абсолютно голая, и прохладный воздух гладит мое тело. Быстрым движением подползаю вперед, к краю кровати, пока Рустам не ушел — а он собирался это сделать. Мое лицо оказывается прямо напротив его мышц пресса, когда я цепляюсь пальцами за резинку спортивных штанов мужчины. И поднимаю на него взгляд. Встречаю в ответ жесткий, изучающий.
— Я тогда… — я запинаюсь, сглотнув слюну. Краем ладони чувствую твердое достоинство под тканью штанов, — есть другие способы сделать тебе приятно. Можно я попробую?
— Мне не надо делать одолжение, — получаю ответ, — успокойся. Трахать никого левого я не буду. Раз такая тема пошла у нас.
Я моргаю. «У нас такая тема пошла». Какая тема? Он о наших отношениях, о чем-то большем, чем фиктивный брак? Мы говорили об изменах вечером, но мне тогда казалось, что он не станет держать слово и ему больше плевать на мои слова. Дьявол. Он серьезно принял во внимание мою просьбу? Или я выдумываю и он говорит о другом?
— Я не делаю одолжение, — произношу медленно я, — я сама хочу.
Усмешка резко появляется на губах Рустама. У меня от нее сердце уходит в пятки.
— Охренеть ты дерзкая, принцесска. Тогда вперед.
Дыхание вмиг перехватывает. Назад пути нет. Даже тысяча мыслей в голове, вроде «черт, а если это будет глупо, я же ничего не умею, зачем я попросила?», я разбиваю одной: я это ведь уже делала, ничего страшного не случилось. Мне не было больно. И я не чувствовала отвращения.
Я опускаю глаза, не выдержав взгляда Рустама. Действую интуитивно, покорившись инстинктам: подаюсь вперед и льну щекой к его животу. Вдыхаю запах, который отдает горячая кожа. Трусь медленно, как кошка, задевая губами, прикоснувшись легким поцелуем. Невинное движение, но мне кажется, что от этого воздух в комнате становится тяжелее и жарче.
Я тяну штаны вниз. Через секунду понимаю, что это был единственный элемент одежды на Рустаме. Мои руки скользят по бедрам, и потом ладони находят и обхватывают каменный, горячий орган. Он словно еще больше увеличивается, стоит только мне его сжать в руке.
Я начинаю понимать, почему девушки получают от этого удовольствие. В этот раз я все еще испытываю легкое смущение, но мои действия не кажутся мне развратными, постыдными или грязными.
Я это делаю по собственному желанию. Не выпив какую-то дрянь в баре, не по принуждению. Мне даже… нравится.
И чувствую себя я увереннее. Опускаюсь решительно вниз, провожу языком по бархатной, тонкой коже, по выступающим венам. Бросаю в этот момент взгляд на Рустама. Дьявол. Его взгляд горит. Тяжелая ладонь ложится мне на голову, поглаживает небрежно волосы. Мой разум отключается, все лишние мысли и границы исчезают, и я обхватываю губами головку, медленно облизывая языком, как мороженое.
Почему я раньше думала, что это может быть противным? Нет. Это же действительно… заводит. Возможность починиться и одновременно получить кусочек власти над таким мужчиной.
Пытаюсь захватить больше, но вряд ли мой рот вместит такой размер. Стоит только почувствовать, как он упирается в горло, как я инстинктивно отсраняюсь. Не знаю, как справлялись девочки из видеороликов, которые я видела. Правда, меня это не расстраивает. Моего энтузиазма сегодня хватит на все попытки сделать приятно Рустаму.
Он отстраняет меня, взяв за подбородок и подняв. Я растерянно облизываю губы, чувствуя солоноватую смазку на языке.
— Принцесска, — голос Рустама звучит на первый взгляд ровно. Спокойно. Но в нем проскальзывают низкие, хриплые нотки, — хочешь глубокий минет сделать — открой шире рот и высуни язык. И потом уже пытайся медленно насадиться. С первого раза не выйдет, но принцип поймешь.
Сердце заходится в стуке так, словно он не учит меня таким вещам, а мне в любви признался. Отдаленно даже чувствую стыд за такую реакцию. Почему меня это так обрадовало?
Я пытаюсь повторить, не разрывая наш зрительный контакт. Слышу тихий, рваный выдох. В глазах мужчины словно тьма растекается. Чувствую, как он слегка надавливает мне на затылок, но стоит опять головке упереться в небо, как горло мучительно сжимается в рвотном рефлексе, и быстро отстраняюсь, закашлявшись.
— Извини, — произношу я, сглотнув вязкую слюну, — у меня не получа…
— Нормально. Продолжай, мне нравится, — прерывает меня он. И я послушно пробую снова. И снова. Черт, по сравнению с нашим первым разом все изменилось. Больше нет тех отвратительных подколов и комментариев. Боюсь, что он мне даже льстит. Вряд ли мои не сильно умелые движения могут понравиться. Тут на чистом энтузиазме не выедешь.
Но я начинаю ловить определенный ритм. Рустам собирает мои волосы в хвост, сжимая у корней. Направляет. Контролирует. Мне не хватает передышек между попытками. Почему-то и кислорода тоже, но мои движения становятся увереннее. В легкие падает острый и горячий воздух, пропитанный запахом похоти.
