– Но я самое страшное, что с тобой произойдёт, – слегка пригнулся вперёд Дариан. – Тебе стоит только спровоцировать во мне сомнение в своих действиях…
– Тебе стоит только спровоцировать во мне предположение о том, что я могу тебя бояться.
– Это не предположение. Ты можешь меня бояться.
– С чего ты взял, что я не напугаю тебя сильнее? – повела бровью я. – Со мной ты рискуешь остаться заикой.
– Ты же со мной просто рискуешь, – вкрадчиво произнёс собеседник. В очередной раз встретившись взглядами, мы вдруг расплылись в улыбках и прыснули смехом.
– Мы сейчас с тобой как два мафиози, – засмеялась я. – Меряемся тем, кто из нас страшнее. Нам только рассыпанного по столу порошка Ирмы не хватает… Ла-а-адно… Мне, пожалуй, пора домой.
Дариан смеялся вместе со мной, но как только я отстранилась от стола, он взялся за внутреннюю часть моего левого бедра, и я машинально бросила взгляд вниз, где он, задрав голову, уже ждал моего взгляда.
– Я страшнее, Таша, – сначала с утихающей улыбкой произнёс он, но потом, перестав улыбаться совсем, внушительно сжал моё бедро и, без единого намёка на улыбку, повторил. – Я страшнее.
Глава 21.
Первые три дня Ирма стойко играла со мной роль глубоко обиженной и невообразимо оскорблённой девушки, в чьё личное пространство буквально ворвались без стука и навели в нём хаос, поняв же, что мне плевать на её “Доводы рассудка”, мгновенно перестала на меня реагировать. Абсолютный игнор высшего класса – вот чему она научилась, посещая школьный театральный кружок. Мне же так было даже проще. Теперь домашние задания девчонки я начинала проверять во время её послешкольных занятий, потому как она успевала их сделать во время перерывов между уроками, чтобы по возвращению домой меньше со мной пересекаться. В итоге я начала уходить с работы сразу по нашему возвращению с гольфа, большого тенниса или уроков французского языка, отчего оказывалась на пороге своего дома уже около пяти часов вечера.
За неделю я задержалась только один раз, чтобы по-быстрому удовлетворить потребности Дариана и сразу же умчаться к себе, где, благодаря возникшему у меня “лишнему” времени, я зависала в родительском доме, в компании Амелии, Жасмин, Мии и Генри, который вскоре уходил на ночную вахту на мебельную фабрику.
Мои молниеносные мелькания перед глазами Дариана и поспешность в нашем единственном за семь дней уединении, которое, к слову, продлилось всего полчаса, незамедлительно дало о себе знать. А именно: всю прошедшую неделю Дариан пытался вызвать во мне эмоции. Вернее, всего одну эмоцию. Он хотел заставить меня ревновать. Случайно взбалтывал о том, что грядущей ночью не собирается ночевать дома, просил Кристофера доставить белые гвоздики какой-то незнакомке в Лондон (знал, что Крис мне расскажет), однажды вернулся с ароматом женских духов на рубашке (тогда мы и уединились на полчаса), дважды забывал на столе для прессы по два билета в оперу и музей, за неделю не попытался залезть на меня больше одного-единственного раза… И всё ради того, чтобы я всерьёз начала его ревновать. И я даже попыталась один раз, честно, когда он сказал, что будет ужинать в компании Патриши Кеннет, знаменитой модели и телеведущей с пятым размером груди. В общем, на сей раз я так сильно старалась приревновать, что не заметила, как забыла, о чём думала. В итоге даже затормозила на обочине, осознав, что совершенно внезапно забыла что-то очень важное, о чём мне непременно стоило бы подумать… Покусав нижнюю губу несколько секунд, я вдруг так же быстро вспомнила, что это всего лишь ужин Дариана Риордана с Патришей Кеннет, и с облегчением выдохнула. Я не забыла ни про скорое возвращение Айрис из поликлиники, ни про закупку новых аэрозолей для Мии, ни про необходимость забрать Мишу из полицейского участка, ни про очередное внеплановое посещение мной Хьюи, ни даже про обещанную мной Амелии помощь с выпечкой. Я забыла всего лишь про банальный ужин, даже не важно кого с кем.
Нажав на газ, я с лёгкой душой направилась домой и больше ни разу за вечер, проведённый в компании Амелии, Жасмин и Мии, не вспомнила о Риордане и, тем более, о Кеннет. Позже, уже перед сном, я вдруг поняла, что вечер миновал, а значит, Дариан с Патришей уже поужинали. Я подумала о том, что, должно быть, Дариан засмотрелся на её пятый размер, что особенно легко сделать в пятничный вечер после пары бокалов вина, и, возможно, он мог бы, нет, определённо он мог бы отвезти её в тот же пятизвёздочный отель, в котором мы с ним однажды уединялись. А потом я – честное слово не специально – подумала о том, что завтра с утра моя очередь идти в магазин и заодно заглянуть в пекарню, чтобы проверить её на наличие любимого макового багета Коко, после чего мне нужно будет навести минимальный порядок в гараже и уже вечером можно было бы зайти к Олафу Гутману…
Больше я не думала о Дариане. Не думала о его ужине с Патришей Кеннет. Не думала о том, как он смотрит на её грудь пятого размера. Не ревновала… Наверное, я дура. Зато честная. Вот она, правда: у меня нет ревности к Дариану Риордану. Я уверена в том, что он не спит с другими женщинами, но даже если бы я вдруг узнала, что ошибаюсь, мне и больно бы не стало. Кажется, лимит моей боли на эту жизнь если не исчерпался, тогда определённо точно стал ограниченным: осталось всего несколько капель, ни одна из которых не пролилась бы из-за мужчины, с которым я просто сплю.
…За все эти месяцы у меня к Дариану даже привязанности не возникло… По-видимому, я и вправду эмоционально напрочь отбитое существо.
Понедельник, двадцатое октября, мрачно, пасмурно, зябко… Я не курила уже несколько дней, и вдруг захотела закурить перед выездом на работу. Однако решила перебить пагубное желание сладким молочным кофе, после чего стало немногим легче.
Погода сегодня была по-британски осенней, так что я даже не сомневалась в том, что со второй половины дня наш низинный городок насквозь затянет вязкое полотно тумана. Конечно я обожала и осень, и туман, и вообще всё, что связано с этими двумя словами, но отчего-то сегодня весь этот мрак меня нешуточно нагнетал.
Выходные пролетели слишком быстро: Нат стала больше проводить времени с Байроном и меньше с нами; Ширли, прежде вступающая в склоки с Генри через Элизабет, не выдержала отсутствия “ниточки” для ссор и, в итоге, уговорила своего самовлюбленного Чейза подловить Генри на заднем дворе, чтобы сказать ему несколько нелестных замечаний, по итогам чего Фултоны вновь вызвали полицию, на вызов вновь приехал шериф Иден и его помощник Тэн Бенсон… Шериф всегда относился к нашей семье с пониманием, особенно его лояльность возросла после того, как новость о том, что мы начали сбор средств на операцию для Мии, пронеслась над всем городом, так что в итоге штраф в очередной раз впаяли именно Ширли и Чейзу. Правда на сей раз Фултонам тоже прилетело за то, что они вызвали полицию на обычную соседскую ссору, в которой даже рукоприкладства не было, но я не вникала в подробности, которые так обожала Коко.
В общем, выходные прошли “так себе”. Единственная надежда оставалась на то, что среди недели я всё-таки выкрою час, а может и два часа на то, чтобы взять с Дариана то, что положено мне по нашей договорённости, но сегодня я точно на это не была настроена, хотя и побрила ноги на тот случай, если вдруг Дариан настоит и я не смогу ему отказать.
