– Мы обе знаем, что ты не откажешься.
– Конечно не откажусь. Нужно хотя бы попытаться… На какое число назначена встреча?
– Пятница седьмого июля в полдень.
– Что ж, у нас в запасе есть три дня, чтобы отрепетировать правильный посыл тех слов, которые я скажу очередному недоумку, желающему предложить мне секс за деньги.
– Должно быть ты ужасно себя чувствуешь перед подобными встречами.
– Гораздо хуже я себя чувствую после. Тошнота не проходит ещё несколько часов. Но, это ведь клуб Робина, верно? А он того стоит…
Мы немного помолчали.
– Как Тен с Джоуи? – очевидно попыталась перевести тему Полина, но я этого предательски не заметила.
– Они стóят ещё больше, – выдала я, вытащив пробку из бутылки красного полусухого.
Лишь через несколько часов я поняла, что именно я сказала. Я признала вслух тот факт, что отдаю свою жизнь в жертву Тену и Джоуи. Да, Полина и сама это прекрасно понимала, но она не должна была этого услышать, тем более от меня!..
Накатившее на меня громадной волной чувство вины заставило меня эту ночь провести с мальчишками в одной комнате и даже прочитать им сказку. Вот до чего может довести неумение держать язык за зубами.
Глава 75.
Дети требовали от меня не просто времени – они пытались по максимуму выжать из меня всё отведённое мной им внимание, а такого было не так уж и много, отчего они с каждым днём старались всё сильнее и больше. В конце концов, им было по году и семь месяцев, а это тот самый возраст, когда ребёнок начинает носиться вокруг вас как угорелый, постоянно набивает себе шишки на лбу и не забывает при этом издавать страшные звуки, от которых у его слушателей порой сердце начинает заходиться тахикардией. За мной значился не один ребёнок. Их было двое, и это был полнейший треш. Сейчас я даже представить себе не могу, как мои родители могли справляться с тройняшками, с учётом того, что до нашего рождения у них уже были Энтони, Пени и Джереми.
Если бы не помощь Моны, я бы определённо сошла с ума. Не смотря на то, что с момента моего знакомства с двойняшками прошло уже больше года, я так и не смогла прикипеть к ним душой, хотя, конечно, и полюбила их. Но любила я их по-своему, особенной и точно не материнской любовью. Это была странная любовь… Мне нравилось, когда мне удавалось заставить этих двух сорванцов улыбнуться, и хотелось просто встать и выйти из комнаты, когда кто-то из них начинал плакать. Особенно тяжело моя психика воспринимала периоды, когда дети забывали о значении горшка. Уже два месяца как мы с Моной пытались приучить их справлять нужду в горшок, и хотя с конца прошлого месяца наши труды начали приносить плоды, всё равно кто-то из них мог надуть в штаны прямо посреди комнаты. Когда подобное случалось, я просто брала ребёнка на руки, с каменным лицом вымывала его, потом немо усаживала обоих детей в их кровати в знак наказания, после чего сама отправлялась в душ, где натиралась мочалкой так, будто запах детской мочи рисковал навсегда впитаться в мою кожу.
И хотя больше всего я ценила время, которое Мона проводила с детьми вне дома, отводя их в группы для развития детей до двух лет или просто гуляя с ними по парку, всё же я пыталась тоже проявлять хоть какое-то участие в их дневной жизни. Например, сегодня я сходила в магазин и обновила им гардероб. Да, Тен и Джоуи в это время были с Моной, но я ведь всё равно занималась тем, что думала о них, так что, думаю, это считается…
Как раз возвращаясь домой с пакетами, переполненными детскими вещами, я увидела, как Роберт бежит в мою сторону, перебегая дорогу в неположенном месте. Махая рукой над головой, он звал меня: “Таша!.. Эй!.. Таша!..”.
Так и не дойдя до своего дома буквально несколько метров, я остановилась на тротуаре как вкопанная. Откровенно говоря, я не знала, что думать, видя, как рослый парень несётся прямиком на меня.
Остановившись всего в паре шагов напротив меня, Роберт нагнулся и, упершись руками в колени, попытался отдышаться.
– Знаешь, а лёгкие у тебя слабые, – заметила я.
– Поэтому я и не курю… – на выдохе ответил парень и сразу же разогнулся. – Я всё придумал!
– Что? – непонимающе заглянула в глаза собеседника я.
– Ты расстроилась из-за того, что назвала меня именем своего бывшего мужа, и решила прекратить наше общение, боясь снова оговориться. Я подумал, ты можешь называть меня Барни.
– Что?! – я криво усмехнулась, явно недопоняв шутку.
– Тогда ты точно не спутаешь моё имя с его, а мне будет кому рассказать о том, что моя бывшая жена чуть не ограбила мою новую квартиру, из-за чего мне пришлось переехать на новое место и начать сожительствовать с пуделем владельца квартиры… Ну так как насчёт Барни?
– Нет уж, – я поморщила носом, но это не помогло мне сдержать улыбку, – так зовут одного из моих племянников. Давай лучше Роберта оставим.
– Ладно… – всё ещё тяжело дыша, упирался руками в бока Роберт. – Как насчёт того, чтобы встретиться сегодня в баре, за нашей стойкой?
Роберту просто было необходимо выговорится и он показывал это всем своим видом. Едва уловимо улыбнувшись, я решила согласиться, после чего мы наверняка бы пожали друг другу руки, если бы не пакеты с детскими вещами в моих руках.
Этим же вечером я узнала, что Ванесса не только преследовала Роберта после их развода, но и пыталась его обокрасть. Даже не представляю, как примерный травматолог-ортопед умудрился жениться на женщине истерического темперамента, но это вполне могло бы выжить из меня жалость, выпей я больше одной порции пива. Однако я выпила только одну, так что Роберт ограничился лишь моим понимающим взглядом и парой десятков понимающих кивков.
Некоторым людям просто необходимо, чтобы их слушали, а некоторым не так уж и важно, что слушать, лишь бы время убивалось само собой. В этом плане мы создавали собой неплохой тандем.
За это утро Полина позвонила мне трижды. Такое бывало только в те дни, когда я собиралась на встречу с очередным потенциальным спонсором, а по факту с извращенцем, и она не знала, как меня подбодрить. Сначала она, как и всегда, посоветовала мне надеть строгий чёрный костюм, что я и сделала, затем, спустя полчаса, перезвонила и сказала, чтобы я не задерживалась с этим придурком, если он вдруг начнёт сыпать мне пошлые намёки, а ещё через полчаса, когда я уже подъезжала к месту встречи, она вновь позвонила, на сей раз чтобы сказать, что будет ожидать меня у себя в мастерской сразу после того, как я освобожусь.
Я любила мастерскую Полины. Она нравилась мне вем: светлыми тонами (что было странно, с учётом того, что Полина была “предводителем” тёмных цветов); странными запахами; расклеенными на всех стенах и валяющимися где не попадя эскизами; разговорами, происходящими между ней и моделями… Естественно я согласилась приехать к ней сразу после своего освобождения.
Я явилась в назначенный день в назначенное место ровно в назначенное время. Хостес ресторана, уже не молодой мужчина с уверенным взглядом и идеально прямой осанкой, сообщил мне о том, что меня уже ожидают, после чего вызвался проводить меня к необходимому столику.
