Помощница доктора машинально отреагировала на звон колокольчиков, подвешенных над входной дверью.
– Ну как? – отстранив сигарету от густо накрашенных губ, она бросила взгляд на мою перебинтованную руку.
– В норме.
Именно так я отвечала последние семь месяцев всем, кто интересовался у меня, как я. “В норме”. Не отвечать же, что хреновее уже просто некуда?
Я вытащила из правого кармана плаща упаковку сигарет, затем зажигалку, и закурила.
– Да ты ещё и куришь… – неожиданно выдала моя непредвиденная собеседница.
Она что, выкуривая свою сигарету, только что осудила меня за мою?.. Ситуация могла бы показаться мне интересной или даже комичной, если бы только мне не было безразлично.
– Пью, курю, ругаюсь матом, и от ключицы до ягодицы у меня татуировка в виде дракона.
– Я не об этом… Курение усугубляет похмелье. Разве не знаешь?
– Знаю, – сдвинула брови я и сделала ещё одну затяжку.
– Не стоит так с собой. Ты ещё молодая и такая красивая. Любая бы голливудская звезда позавидовала твоей красоте, деточка.
– Вы тоже ничего, – с безразличием отозвалась я.
Моя красота ещё ничего не дала мне в этом мире. Только восхищения, которые мне даром не нужны. Обменять бы их на то, что мне действительно нужно… Может быть, собери я все высказанные вслух и мысленно умолченные в мой адрес людские восхищения моей внешностью, я смогла бы выменять их на возвращение Робина к жизни?..
Бред…
– О, мистер Холлидей, Вы как всегда вовремя, – женщина перевела своё внимание с меня на пожилого мужчину в деловом костюме с неуклюже торчащей из-под него рукой в белоснежном гипсе. Значит, перелом. – Доктор Даддарио Вас уже ждёт, – бодро добавила она.
– Спасибо, Карла, – отозвался мужчина, пройдя мимо нас с грустным выражением лица.
– У него в прошлом месяце жена умерла, – как только дверь за мужчиной захлопнулась, продолжила разговаривать со мной Карла. – Он так и не смог ей признаться в том, что последний год состоял в отношениях с любовницей. Вот это я понимаю проблема в жизни. Умри мой Эд до того, как я сообщила бы ему о своём любовнике, и я бы всю оставшуюся жизнь мучилась совестью. Благо у меня любовника нет, да и у Эда со здоровьем всё в порядке. Понимаешь, к чему я клоню? У людей самые близкие люди умирают, вот это я понимаю причина напиваться и резать себе руки. А вы, молодые, только университеты позаканчивали, ни детей, ни семей, всё впереди, а стоит поссорится с бойфрендом и сразу руки в кровь. Оно того не стоит, я тебе скажу. Возьми себя в руки, деточка, и благодари вселенную за то, что не знаешь, что такое настоящее горе…
– По-моему, Вы слишком поспешны в своих выводах, – вновь безразлично отозвалась я, естественно решив умолчать о том, что я недавно превратилась в молодую вдову с двумя младенцами на руках, прожив в счастливом браке всего каких-то двести шестьдесят неполных дней. У некоторых пар медовый месяц дольше длится.
– В любом случае, – самоуверенно начала выдавать своё заключение Карла, – кем бы он у тебя ни был, он того не стоит.
Разве?..
Неправда.
Глава 63.
Поздоровавшись с миссис Адамс и кивнув головой мистеру Кембербэтчу, я прошествовала к лифту, стараясь не обращать внимания на спор мистера Докера с его старшей дочерью, суть которого заключалась в том, что девчонка, по словам её отца, не может себе позволить встречаться с двумя парнями одновременно. С двумя парнями одновременно!.. Если бы я была Карлой, я бы сказала, что это перебор в любом возрасте, не то что в пятнадцать лет. Или сколько ей?.. Шестнадцать?..
Мои мысли уже давно не могли ни на чём зациклиться достаточно долго, чтобы отвлечься от звенящей внутренней пустоты, что наверняка было вызвано моим безразличием к внешнему миру, так что о Докерах я думала ровно десять шагов до лифта. Однако очутившись на лестничной площадке своего этажа, мне пришлось столкнуться с другими моими соседями.
– Таша, замечательно выглядишь! – послышалось откуда-то со стороны соседской квартиры, когда я уже открывала ключом свою дверь.
Я обернулась, чтобы убедиться в том, что это Гэвин, и машинально, с болью сжала в кармане перебинтованную руку.
Гэвин с Сильвией выходили из своей квартиры, и сосед не собирался останавливаться:
– Нет, правда, ты просто шикарна…
– Гэвин, сделай одолжение, прекрати делать мне комплименты.
– Ты о чём? – словно ребёнок, не понимающий о чём говорят ему взрослые, округлил глаза Гэвин и наивно развёл руками в воздухе.
– О том, что можешь больше не стараться, Робин всё равно тебя не услышит. Хотя, ведь это твоё поведение всегда не для него было, а для Сильвии, верно? С меня хватит. Делай комплименты своей жене, – без злости, с присущим мне безразличием, закончила монолог я, после чего открыла наконец свою дверь и вошла в квартиру, оставив соседей стоять посреди лестничной площадки в неловком молчании.
Поднявшись наверх, я убралась в ванной, спрятав осколки от банки и раздробленные ракушки в мусорном бачке под двумя чёрными пакетами, чтобы никто не смог их обнаружить, и хорошенько вымыв пол от своей крови, использовав средства с сильным запахом хлорки.
Стоя посреди ванной комнаты с верёвкой в руках, я смотрела на страшно разбитый кафель и надеялась на то, что Полина сюда не зайдёт, а если зайдёт или узнает об этой определённо странной штуке другим путём, например от Моны, не начнёт использовать свою острую дедукцию, чтобы хоть примерно понять, что здесь к чему.
Спрятав верёвку в дальнем углу кладовой, я отправилась в постель. Моя голова всё ещё раскалывалась надвое.
Когда Полина явилась ко мне глубоким вечером, я уже выглядела так, будто была в полном порядке.
– Неплохо выглядишь, – с порога заявила она, пропуская вперёд себя Джоуи. Хотя он и родился вторым, первые шаги он сделал на день раньше своего старшего брата.
Свои первые шаги парни начали делать на десятом месяце от роду, сейчас же им был год и два месяца, и, судя по тому, как уверенно они пользовались своими ногами, я могла не сомневаться в том, что в будущем из них выйдут отличные футболисты.
– Заранее предупреждаю, что это была банка, – многозначительно повела бровями я, приподняв при этом пострадавшую руку.
Тен и Джоуи вцепились в мои ноги. Они явно были рады видеть меня живой.
– Да уж, ничего не скажешь, ты постаралась сделать всё, чтобы я не сочла, что ты пыталась перерезать себе вены. Я чувствую аромат туалетной воды, и эта чистая рубашка… Кстати, тёмно-синий тебе идёт… Значит, всё-таки банка? – любопытствующе заглянула мне в глаза собеседница.
– Всё-таки банка, – поджала губы я и, чтобы отойти от нежелательной темы, подняла на руки одновременно обоих детей, чрезмерно жаждущих моего внимания. – Нам стоит поговорить, – уверенно добавила я.
