Книга Эон. Исследования о символике самости, страница 58. Автор книги Карл Густав Юнг

Онлайн книга «Эон. Исследования о символике самости»

Страница

²⁹¹ Магнетическое притяжение исходит здесь не от доктрины или от воды, а от «Сына», которого символизирует змей, как у Иоанна (3:14) ^[528]. Христос – магнит, который притягивает к себе части субстанций в человеке, имеющие божественное происхождение, (признаки Отца), и возвращает их в место их рождения на небесах. Змей – эквивалент рыбы. По общему мнению, Спасителя интерпретировали и как рыбу, и как змея: он рыба, поскольку поднялся из неведомых глубин, и змей, поскольку таинственным образом вышел из тьмы. Рыбы и змеи – излюбленные символы для описания психических событий или переживаний, которые внезапно вырываются из бессознательного и производят либо пугающий, либо спасительный эффект. По этой причине они часто выражаются мотивом животных-помощников. Сравнение Христа со змеем более аутентично, чем сравнение с рыбой, однако оно было не столь популярно в примитивном христианстве. Гностики предпочитали его, ибо это был давно установившийся символ «доброго» genius loci, Агатодаймона, а также их любимого Нуса. Оба символа обладают огромной ценностью, когда речь заходит о естественной, инстинктивной интерпретации фигуры Христа. Териоморфные символы крайне распространены в сновидениях и других манифестациях бессознательного. Они выражают психический уровень того или иного содержания; иными словами, такие содержания находятся на стадии бессознательности, столь же далекой от человеческого сознания, как психика животного. Теплокровные или холоднокровные позвоночные всех видов или даже беспозвоночные, таким образом, указывают на степень бессознательности. Психопатологам знать это крайне важно, ибо эти содержания могут порождать на всех уровнях симптомы, локализованные в соответствующих органических или физиологических функциях. Например, симптомы могут отчетливо коррелировать со спинномозговой и симпатической нервной системой. Вероятно, о чем-то подобном догадывались сетиане: говоря о змее, Ипполит упоминает, что они сравнивали «Отца» с головным мозгом ( ), а «Сына» – с мозжечком и спинным мозгом ( ). На самом деле змея символизирует «холоднокровные», нечеловеческие содержания и тенденции абстрактно-интеллектуальной или конкретно-животной природы – одним словом, внечеловеческое свойство в человеке.

²⁹² Третье упоминание магнита обнаруживается у Ипполита в изложении доктрины сетиан. Последняя содержит примечательные аналогии с алхимическими доктринами Средневековья, хотя непосредственную преемственность доказать невозможно. По словам Ипполита, она разъясняет теорию «составления и смешения»: луч света сверху смешивается с темными водами внизу в форме крошечной искры. В момент смерти индивида, а также при его фигуральной смерти как мистическом опыте смешанные субстанции снова разделяются. Этот мистический опыт представляет собой divisio и separatio смеси ( ). Я намеренно привожу латинские термины, которыми пользовались в средневековой алхимии, ибо они, в сущности, означают то же, что и гностические понятия. Разделение смеси позволяет алхимику извлечь anima или spiritus из prima materia. Во время этой процедуры появляется Меркурий со своим разделяющим мечом (им пользуется и адепт!), который сетиане относят к Матф., 10:34: «Не мир пришел я принести, но меч». В результате разделения смеси то, что ранее было смешано с «другим», теперь возвращается на «свое место», к тому, что ему «присуще» или «родственно» ( ), как «железо к магниту» ^[529]. Так же искра или луч света, «получив благодаря учению свое должное место, спешит к Логосу, нисходящему с высот в образе раба… [быстрее], чем железо [летит] к магниту» ^[530].

²⁹³ Здесь магнетическое притяжение исходит от Логоса. Он обозначает мысль или идею, которая была сформулирована и изложена, т. е. содержание и продукт сознания. Следовательно, Логос подобен aqua doctrinae, но если Логос обладает преимуществом автономной личности, то aqua doctrinae лишь пассивный объект человеческого действия. Логос ближе к исторической фигуре Христа, так же как «вода» ближе к магической воде, используемой в ритуалах (омовение, окропление, крещение). Три наших примера магнетического действия предполагают три различных формы магнетического агента:

1. Агент как неодушевленная и сама по себе пассивная субстанция, вода. Извлекается из глубин колодца руками человека и используется согласно его нуждам. Обозначает видимую доктрину, aqua doctrinae или Логос, передаваемый другим через слова и ритуал.

2. Агент как одушевленное автономное существо, змей. Появляется спонтанно или возникает неожиданно; зачаровывает. Его пристальный взгляд застыл, а кровь холодна и чужда человеку. Он переползает через спящего, а затем тот находит его в своем ботинке или в кармане. Он выражает страх перед всем нечеловеческим и благоговение ко всему возвышенному, выходящему за рамки человеческого. Он – нижайшее (дьявол) и высочайшее (сын Божий, Логос, Нус, Агатодаймон). Присутствие змеи пугает; ее находят в непредвиденных местах и в неожиданное время. Как и рыба, она репрезентирует и персонифицирует темное и бездонное, пучину вод, лес, ночь, пещеру. Когда первобытный человек говорит «змея», он имеет в виду переживание чего-то внечеловеческого. Змея не аллегория и не метафора, ибо ее форма символична сама по себе; необходимо отметить, что именно «Сын» имеет форму змеи, а не наоборот: змея не означает «Сын».

Страница