299 Встречающееся у святого Павла понятие
(ignorantia), возможно, не слишком далеко отстоит от
: оба означают исходное, бессознательное состояние человека. Когда Бог «поглядел сверху» на времена неведения, используемое здесь греческое слово
(despiciens) имеет коннотацию «презирать, пренебрегать»
[536]. В любом случае гностическая традиция говорит, что, когда верховный Бог узрел, насколько жалкими, бессознательными были люди, которых создал демиург, – люди, неспособные даже ходить выпрямившись, – он немедленно взялся за дело их спасения
[537]. В том же отрывке Деяний Павел напоминает афинянам, что они – «род Божий»
[538] и что Бог, неодобрительно глядя на «времена неведения», ниспослал человечеству повеление: «Людям всем повсюду покаяться». Поскольку предыдущее состояние казалось чересчур жалким,
(трансформация разума) приняла моральный характер покаяния в грехах, в результате чего Вульгата смогла перевести это как «poenitentiam agere»
[539]. Грех, в котором надлежит покаяться, есть, разумеется,
или
, бессознательность
[540]. Как мы видели, в этом состоянии пребывает не только человек, но и, согласно гностикам,
, Бог, лишенный сознательности. Данная идея более или менее согласуется с традиционной христианской точкой зрения, что Бог трансформировался при переходе от Ветхого Завета к Новому, из Бога гнева превратившись в Бога Любви, – мысль, ясно выраженная Николасом Кауссином в XVII веке
[541].
300 В данной связи я должен упомянуть результаты предпринятого Ривкой Шерф анализа фигуры Сатаны в Ветхом Завете
[542]. Наряду с историческими изменениями концепции Сатаны меняется и образ Яхве; таким образом, мы можем утверждать, что дифференциация образа Бога присутствует даже в Ветхом Завете, не говоря уже о Новом. Идея, что творящее мир Божество не сознательно, но может грезить, обнаруживается и в индуистской литературе:
Кто воистину знает, кто здесь провозгласит,
Откуда родилось, откуда это творение?
Далее боги (появились) посредством сотворения этого (мира).
Так кто же знает, откуда он возник?
Откуда это творение возникло,
Было ли оно создано или же нет —
Кто надзирает за этим (миром) на высшем небе.
Только он знает или же не знает
[543].
301 Теология Майстера Экхарта знает «Божественную сущность», которой не могут быть приписаны
[544] никакие свойства, за исключением единства и бытия
[545]; она «пребывает в становлении»; она еще не властвует над собой и представляет абсолютное совпадение противоположностей: «Но ее простая природа в том, что касается формы, бесформенна; что до становления – лишена становления; что до бытия – безбытийна; что до предметности, беспредметна» и т. д.
[546]. Единство противоположностей эквивалентно бессознательности, по крайней мере в рамках человеческой логики, ибо сознание предполагает дифференциацию на субъект, объект и отношение между ними. Там, где нет «другого» или оно еще не существует, отсутствует и всякая возможность сознательности. Лишь Отец, Бог, «проистекающий» из божественной сущности, «замечает себя», становится «известен самому себе» и «является себе как некое Лицо». Так от Отца происходит Сын – как мысль Отца о своем собственном бытии. В своем исходном единстве «он не знает ничего», кроме «сверхреального» Одного, каковое есть он сам. Поскольку Божественная сущность бессознательна
[547], то бессознателен и человек, живущий в Боге. В своей проповеди о «нищих духом» (Матф., 5:3) Майстер говорит: «Человек, наделенный такой бедностью, имеет все то, чем он был, когда не жил – ни в себе, ни в истине, ни в Боге. Он настолько пуст и лишен всякого знания, что никакое знание Бога не живет в нем; ибо когда он пребывал в вечной природе Бога, в нем не жило ничего другого; что жило в нем – это он сам. Посему мы говорим, что человек этот столь же пуст и лишен собственного знания, сколько он был, когда не был ничем; он позволяет Богу делать все, что тот захочет, и остается пуст, как и тогда, когда произошел от Бога»
[548]. Следовательно, он должен любить Бога: «Возлюби его таким, каков он есть: не Богом, не духом, не лицом, не образом; как чистое, явное, ясное Одно, каковое он есть, будучи отделен от всякой вторичности; и в это Одно погрузимся навеки, из ничего в ничто. Да поможет нам Бог. Аминь»
[549].
