8
340 В числе объективных символов самости я уже упоминал распространенную у наасенов концепцию
, неделимой точки. Данная концепция полностью согласуется с понятиями «Монады» и «Сына Человеческого» у Моноима. Ипполит говорит:
Моноим… полагает, что существует такой Человек, как Океан, о коем поэт говорит нечто вроде: Океан, источник богов и людей
[652]. Иными словами, он говорит, что Человек есть Все; источник вселенной, нерожденный, непорочный, вечный; и что есть еще Сын упомянутого Человека, каковой рожден и способен страдать, и чье рождение вне времени, и не было ни желаемо, ни предопределено… Этот Человек есть единая Монада, несоставная [и] неделимая, [тем не менее] составная [и] делимая; любящая и пребывающая в мире со всеми вещами [и тем не менее] воюющая со всеми вещами и борющаяся с собой во всех вещах; неподобная и подобная [себе], словно музыкальная гармония, содержащая все вещи… всем вещам дающая рождение. Она сама себе мать и отец, два бессмертных имени. Эмблема полного человека, говорит Моноим, есть йота или черта
[653]. Эта единая точка и есть несоставная, простая, несмешанная Монада, не состоящая из ничего, но в то же время состоящая из многих форм, многих частей. Эта неделимая йота многоликая, тысячеглазая и тысячеименная. Это – эмблема полного и неделимого Человека… Сын Человеческий есть единая йота, текущая с высоты, полная и наполняющая все вещи, содержащая в себе все, что есть в Человеке, Отце Сына Человеческого
[654].
341 Данная парадоскальная идея о Монаде у Моноима описывает психологическую природу самости с точки зрения мыслителя II века, находившегося под сильным влиянием христианского откровения.
342 Параллельная концепция обнаруживается у Плотина, который жил чуть позже (ок. 205–2701). Он говорит в «Эннеадах»: «Если душа помнит о своей жизни в прежнее время, то она вместе с тем знает, что свойственное ее природе движение есть не прямолинейное, а круговое, притом не около чего-нибудь внешнего, а около центра. А так как центр есть начало круга, то это значит, что, двигаясь около своего центра, душа движется около того начала, от которого происходит, и этим своим движением стоит в тесной связи и в соответствии со своим началом. Так должно бы быть со всеми душами, не только души богов всегда находятся в таком положении, которое и делает их богами, ибо чья душа стоит всегда в тесной связи с началом, тот есть бог; чья же душа значительно отдалилась от него, тот имеет многочастную природу человека, а то и зверя»
[655].
343 Здесь точка выступает центром круга, созданного, так сказать, круговым движением души. Но эта точка есть «центр всех вещей», образ Бога. Данная идея по-прежнему лежит в основе символов мандалы в современных сновидениях
[656].
344 Равной значимостью обладает и распространенная у гностиков идея
, или искры
[657]. Она соответствует scintilla vitae, «малой искре души» у Майстера Экхарта
[658], встречающейся довольно рано в учении Сатурнина
[659]. Аналогичным образом «физик» Гераклит, говорят, представлял душу как «искру звездной сущности»
[660]. Согласно Ипполиту, в доктрине сетиан тьма удерживает «в рабстве сияние и искру света»
[661] и «малейшая искра» тонко примешана к темным водам
[662] внизу
[663]. Симон Маг
[664] учит, что в семени и в молоке имеется весьма малая искра, которая «увеличивается и превращается в силу безграничную и неизменную»
[665].
