Проблема в том, что люди, постоянно оставаясь на уровне единства логики с историей, не способны в полной мере объяснить особенности развития самой логики. А еще важнее, что развитие познания от низших к высшим уровням сопровождается модификациями, размышлением вспять. Эволюция от простой к более простой, а затем – к более конкретной категории. Это и есть особый процесс структурной деформации. В этом процессе простая категория превращается в подчиненный элемент более конкретной категории, становится существенным фактором, составной частью более высокоуровневой системы. А высокоуровневая конкретная категория, в свою очередь, изменяет удельный вес и структуру изначальной низкоуровневой простой категории. В развитии категории, равно как и в развитии практической деятельности, существует некое «общее освещение». В данном случае это – понятийная структура, отражающая специфику наивысшей практической деятельности человечества. Эта структура господствует над предшествующими понятийными структурами, о чем Маркс писал: «Это – общее освещение, в котором исчезают все другие цвета и которое модифицирует их в их особенностях. Это – особый эфир, который определяет удельный вес всего сущего, что в нем обнаруживается».
Поэтому в марксовой теоретической системе последовательность категорий устанавливается не в соответствии с той очередностью, в которой они играют решающую роль в истории, а с перевернутой очередностью. Новая понятийная структура, более конкретная категория всегда критикуют предшествующую понятийную структуру, изменяют удельный вес и статус ее важнейших элементов, ставят эту предшествующую структуру в подчиненное положение.
Теперь, после изучения прямого и обратного движения в развитии категорий, нетрудно понять, почему Маркс заявлял о том, что размышление над формами человеческой жизни и научный анализ этих форм всегда начинаются задним числом, исходят из готовых результатов процесса развития. Они начинаются так, потому что последующее уже не равно предыдущему, а готовое, завершенное уже не тождественно начинающемуся: произошел структурный, порядковый, стадийный перескок. А если исходить из «предыдущего», «начала», то попадешь в рамки «простой категории», «неразвитого целого», которым следует это «предыдущее», «начало». Находясь внутри «сферы мышления», мысль не способна подняться до «более конкретной категории». Поэтому мыслительный процесс необходимо перевернуть с ног на голову, начать задним числом, от готовых результатов развития. Тогда мышление, основываясь на более конкретной категории и более развитом целом, сформирует критическую функцию и модифицирует прежнюю понятийную структуру.
По этой же самой причине «анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны». Человек есть высшая форма развития обезьяны, их взаимосвязь подобна отношению соответственно более развитого целого и более неразвитого целого, более конкретной категории и простой категории. А потому «намеки более высокого у низших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно». Здесь существует подобная же связь: хотя развитие идет от обезьяны к человеку, более глубоким будет познание в соответствии с логикой «от “человека” к “обезьяне”».
Таково же и развитие социальных, гуманитарных и естественных наук. Например, развитие шло от евклидовой к неевклидовой геометрии, от ньютоновской к современной неклассической механике. Но более глубокие знания о геометрии Евклида и ньютоновской механике были получены после появления соответственно неевклидовой геометрии и неклассической механики. Только тогда люди переосмыслили отношения между старыми и новыми мировоззрениями, осознали достижения и недостатки, плюсы и минусы научных систем Евклида и Ньютона. В указанных обстоятельствах всегда присутствует размышление вспять.
Большое значение марксовой теории практической рефлексии состоит в том, что эта теория объяснила истинную причину того, почему рефлексия выполняет в мышлении функцию положительного момента абсолютного. А причина эта – развитие практической деятельности. Вместе с тем теория практической рефлексии вскрыла процесс размышления вспять, характерный для движения мышления, – то есть критику и модификацию прежней категориальной системы, осуществляемые через установление высшей системы категорий. Марксова теория практической рефлексии показала, что для мышления характерны два направления движения – прямое и обратное. Тем самым эта теория предоставила людям ключ к постижению исторического движения всего человечества.
Марксова теория практической рефлексии и историческая гносеология
В исторической гносеологии марксова теория практической рефлексии конкретизирована в виде метода размышления, начинающегося задним числом. Впервые Маркс предложил этот метод в «Капитале», анализируя природу товарного фетишизма и его особенности.
Согласно Марксу, товар существовал в способах производства, принятых еще в древних Азии, Греции и Риме, «успел уже приобрести прочность естественной формы общественной жизни», однако научное знание о товаре к людям пришло лишь потом – то есть когда было почерпнуто из капиталистического способа производства. Причина тому – подчиненная роль товарного производства в древнеазиатском, древнегреческом и древнеримском обществах и, наоборот, господствующее его положение в обществе капиталистическом, принятие этим типом производства своей характерной формы. Исходя из вышеперечисленного, Маркс четко вывел свой метод размышления, начинающегося задним числом: «Размышление над формами человеческой жизни, а следовательно, и научный анализ этих форм, вообще избирает путь, противоположный их действительному развитию. Оно начинается postfestum [задним числом], то есть исходит из готовых результатов процесса развития».
Если проштудировать марксовы сочинения, то станет хорошо понятно, что метод размышления, начинающегося задним числом, был выдвинут в подробном рассмотрении свойств и тайны товарного фетишизма, которое Маркс предпринял в «Капитале». Однако за этот способ мышления Маркс неуклонно ратует во всех своих работах.
В своей докторской диссертации Маркс применил метод размышления, начинающегося задним числом, для анализа древнегреческой философии, «умозаключил от эпикурейской философии к предшествующим древнегреческим философским системам». Этот подход связан с мнением Маркса о том, что поздняя древнегреческая философия самосознания была наивысшей формой развития всей античной философии: «У эпикурейцев, стоиков и скептиков полностью представлены все моменты самосознания, но каждый момент представлен здесь как нечто существующее в отдельности, <…> а эти [философские] системы, вместе взятые, образуют законченную структуру самосознания» и потому «составляют ключ к истинной истории греческой философии». Именно поэтому в своей диссертации Маркс не выдвигает на передний план те или иные философии, предварявшие эпикурейскую. Напротив, «умозаключает от эпикурейской философии к предшествующим древнегреческим философским системам».
Во введении к сочинению «К критике гегелевской философии права» Маркс высказывает точку зрения о немецком социальном строе, который в 1843 г. находился ниже уровня истории, потому как «в Германии еще только собирались положить начало тому, чему во Франции и Англии собирались уже положить конец». «Там
[212] идет речь о разрешении вопроса, здесь
[213] – лишь о коллизии». Если бы Германия отвергла тогдашний немецкий социальный строй, «исходя из самого немецкого status quo», то это по-прежнему привело бы к анахронизму. В целях правильного и полноценного познания немецкого исторического развития следует отталкиваться от того, «чему во Франции и Англии собирались уже положить конец». Иначе говоря, историческое развитие отсталых наций необходимо понимать в опоре на опыт передовой практической деятельности текущей эпохи.
