Малышка сосредоточенно следила за новеньким растением в горшке.
— Без проблем, — заявила волчица, стянув с себя шубку, и плюхнулась на пол рядом с дочерью вожака. — Привет, я Ульяна.
Она педагогически органично, словно винтик на своё место, ввернулась в сольную игру девочки…
…Под покровом наползающего на поселение заката я кралась к воротам. Михей меня убьёт, если узнает, но я должна хотя бы попытаться поговорить с Марком. Старший латинос столько преодолел, чтобы жизнь для оборотней в Левенросе была спокойной, чтобы у его стаи была уверенность в завтрашнем дне… Скоро мы с Михеем и Лоу будем в Штатах, а младший здесь всё угробит. Этого нельзя допустить.
Топала по лесной тропинке, репетируя речь. Всё не то! Была поглощена поиском нужных слов и даже не задумывалась, куда иду. Я не знала, где стоял барак, но каким-то чудом пришла правильно. Остановилась перед большим покосившимся домом. В окнах виднелся слабый свет. Обошла постройку — дверь нашлась с торца, и заперта она не была.
— Марк? — осторожно заглянула внутрь.
По пояс голый младший латинос сидел за столом и усердно строгал деревяшку охотничьим ножом. На меня он не смотрел.
— Сбежала от Михея? — голос волка был глухим, в нём слышалась обида. — Отшлёпает… Хотя тебе только в радость, — криво улыбнулся.
Господь бог, он как маленький!
— Я не ругаться пришла. Надо поговорить, — решительно зашагала к столу, выдвинула стул, села.
— Говори, — разрешил.
— Я… — обожглась об его взгляд исподлобья.
Мои руки сами потянулись к расстёгнутой куртке — стянуть мягкую замшу на груди, прикрыться. Не слепая — видела, как Марк смотрел на меня. Голый подкаченный торс, мощные руки… Невольно скользила взглядом по перекатывающимся под смуглой кожей мышцам на плечах оборотня — лезвие ножа в его пальцах ни на секунду не переставало ходить по деревяшке. Движения стали резче — Марк смотрел на меня.
— Говор-р-и, — прорычал, не размыкая зубов.
В бараке ничего даже отдалённо напоминающее печь или камин, а у меня по спине катились капельки пота, и дышать нечем.
— Ты должен стать… вожаком, — нервно сглотнула.
— Только если ты станешь первой самкой стаи, — он ухмыльнулся. — Моей.
Марк — привлекательный парень, но я не испытывала к нему ничего, кроме благодарности за доброе отношение. Сердцу нельзя приказать, а оно беспокойно отсчитывало удары в волнении за Михея, которого носило черт знает где.
— Послушай, я… не могу быть с тобой, Марк, — заговорила, надеясь всё объяснить упёртому оборотню. — Я ничего к тебе не чувствую.
— К Михею чувствуешь?! — заорал и, подскочив на ноги, в одно мгновение оказался рядом со мной.
Не поняла, что произошло — просто почувствовала рывок за шиворот, а в следующую секунду Марк уже вжимал меня в холодную деревянную стену. Навалился так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. Запах младшего забрался в ноздри — терпкий и мужественный, но в нём не было того, что нужно мне. Этот аромат не кружил голову, не заставлял изнывать от желания. Я хотела только освободиться из плена, сбежать. Слишком поздно поняла, как сглупила, придя сюда.
— Отпусти… — выдохнула в лицо Марку.
— Где метка, Рокси? — сильные пальцы оборотня, забрались под воротник моей куртки. — Михей не поставил тебе метку, не сделал своей. Видишь, ты ему не нужна. Хочешь, я укушу? Моя будешь.
Горячее дыхание младшего оборотня обжигало шею, я ощущала его укусы не кожей — оголёнными нервами. Немного больше нажима — и клыки войдут в плоть. Будь на его месте Михей, у меня бы намокло между ног, сама бы его руку себе в трусики засунула, умоляя не останавливаться, но это был… Марк!
— Пусти! — едва не ломая себе кости, старалась вывернуться из железобетонной хватки.
Он не слышал. Рыча, запустил руки мне под кофту, легко нырнул пальцами под лифчик и до боли сжал ими сосок. Я заорала, из глаз покатились слёзы. За пеленой солёной влаги ничего не видела, но вдруг ощутила, что вновь могу дышать. Отвратительное тисканье прекратилось.
— Уходи… — голос младшего латиноса хрипел отчаяньем. — Пошла вон!
Сквозь слёзы с трудом, но рассмотрела оборотня — сумасшедший взгляд вникуда, пальцы, запущенные в волосы. Марк сам испугался того, что хотел сделать…
Выскочила из барака на улицу и, всхлипнув, понеслась в сторону поселения. Произошедшее не вызывало ничего, кроме отвращения, а ещё я насквозь пропахла Марком. Обострившееся обоняние выхватывало чужие мужские ноты — до тошноты противно.
По деревне оборотней я пронеслась не прячась. Быстро пересчитала ступеньки крыльца дома Михея и ввалилась в гостиную. Пусто. Из кухни доносился голосок Лоу и задорный смех Ульяны.
Прижавшись спиной к двери, давилась слезами. Надо успокоиться.
— О, ты уже вернулась, — учительница вышла в гостиную. — Я решила покормить девочку. Там суп был. Свежий, вроде, — она говорила быстро. — Ты ведь не про… тив… — осеклась, глядя на меня. — Боги, что случилось?! — подошла, втянула ноздрями воздух.
— Ничего, — я стянула с себя куртку, стараясь унять дрожь в теле.
— Ничего?! — глаза училки округлились. — Да ты вся пропахла сексом, дорогая, — принюхалась. — И волком. Это что, младший брат вожака? — она сощурилась. — Вот так, значит?! Оставила меня с ребёнком, а сама… — захлебнулась словами. — Не знаю, как у вас — дикарей, а у нас — оборотней, по койкам прыгать не принято, когда свой мужик есть.
Она была возмущена до предела.
Господи, у меня и так проблем выше крыши! Не хватало ещё, чтобы Ульяна рассказала кому-то свою версию моей встречи с Марком. Ну почему все в Левенросе делают выводы прежде, чем я что-то успеваю объяснить?! Даже новенькая…
— Ты всё не так поняла, — я уже не плакала — рыдала.
— А что тут понимать?! — возмутилась учительница, схватившись за шубку на вешалке. — Давай сюда документ, — потрясла протянутой рукой. — Так я и знала, — нахмурилась, глядя на отсутствие подписи. — Без твоей помощи обойдусь. Спасибо.
Грозова ушла, а я побрела к дивану. Упав лицом в маленькие подушки, постаралась задавить истерику.
— Мамочка, ты чего? — между лопаток обожгло прикосновением детской ладошки.
— Всё нормально, мелочь, — уселась, растирая слёзы по лицу. — На улице ветром глаза надуло.
— Ты плачешь, потому что папа заболел? — Лоу свела брови и с сочувствием посмотрела на меня. — Он сильный. Не волнуйся так.
Я сгребла её в охапку и крепко обняла. Сама ведь за отца переживает и ещё меня успокоить пытается. К ней нельзя остаться равнодушной — золотой ребёнок.
— Поиграешь, пока я схожу в душ? — задала вопрос, мечтая смыть с себя запах Марка. — Потом почитаю тебе сказку.
Лоу кивнула в моих объятиях, и входная дверь с грохотом открылась. Войдите, не заперто… На пороге стоял Михей. Злой, как три стаи голодных оборотней. Ноздри волка раздувались — он нюхал. Не успела я в душ…
