«Вот это сумма!» — восхитилась Устинова.
— Ну что, Ирина, готовы мы к дальнейшим приключениям? — бодро спросила она.
— Готовы! Готовы! Ой, Надежда Владимировна! Какая вы классная! С вами ничего не страшно! — принялась нахваливать наставницу девушка.
«Если бы ты знала, как мне страшно! Дурочка маленькая!» — подумала Надя, но осеклась, вспомнив, через какие ужасы пришлось пройти этой девочке.
— Да ладно тебе! Не страшно… пойдем покушаем!.. Ирина, про деньги — молчок! Никому! Даже если спрашивать будут. Ничего не видели и не знаем! Мы вполне имеем на них право за все наши унижения, побои и… прочие неприятности… И те девчонки, которых должны освободить — тоже!.. Бедняжки, за красивой жизнью сюда ехали… наивные! Но с такими деньжищами им не придется на кусок хлеба зарабатывать… подобным образом. На первое время хватит. А там уж… определятся как-нибудь…
— Я поняла, — кивнула Ирина.
Бросив оценивающий взгляд на свое отражение в большом зеркале над раковиной, беглянки остались довольны. Вышли в зал. Выбрали столик в укромном уголочке — на случай, если зайдут преследователи. В то же время с их места можно было наблюдать за входом.
С аппетитом поели хрустящих жареных кусочков куриного мяса с картошкой фри, выпили горячего кофе, съели по пирожному. Потом несколько минут посидели, сытые и слегка расслабленные, на диванчике за пластиковым столиком, не до конца еще веря в свое чудесное освобождение.
— Как сладок дух свободы! — изрекла Надежда умную мысль. — Да, Иринка?
— Ага, — согласилась та.
— Только успокаиваться рано. Мы должны где-то спрятать деньги и добраться до гостиницы. И не надо забывать, что нас ищут…
Вышли на шумную улицу, ощущая непередаваемый «дух свободы». Минут через десять — пятнадцать были на уже знакомой площади с памятником, вокруг которого все еще кружил веселый музыкальный трамвайчик. Обошли шумную публику стороной, на фуникулере спустились с холма. До Галатского моста шли пешком, любуясь огнями ночного Стамбула, затем сели в трамвай. Молча смотрели на проплывающие за окном огни судов, бороздящих Босфор, а дальше — на светящиеся витрины и силуэты зданий…
Они держали путь в аэропорт Ататюрка: Надежда решила спрятать деньги в камере хранения. Ей везде чудилась слежка, и она постоянно озиралась по сторонам, однако никого похожего на своих преследователей так и не заметила. Уже позже она узнала, что от площади Таксим до аэропорта Ататюрка можно было добраться на автобусе, правда, это заняло бы гораздо больше времени.
В аэропорту Надежда оставила Ирину в маленьком кафе, заказав ей сладостей, а сама отправилась искать автоматическую камеру хранения, где в одну из ячеек положила пакет с деньгами, прихватив из него начатую пачку стодолларовых купюр… на мелкие… и другие расходы. Номер выбранного сейфа соответствовал дате рождения любимого поэта, код цифрового замка — дню его смерти. Надя всегда так делала: для кодов и паролей выбирала числа, которые она не могла забыть, а посторонние люди о них не смогли бы догадаться…
На обратном пути, глядя сквозь трамвайное окно на освещенные улицы Стамбула, Надежда постепенно выходила из состояния нервного напряжения. В ней пробуждалось чувство эйфории… и страха одновременно. Руки и ноги мелко дрожали.
— Ира, как ты себя чувствуешь? — спросила она.
— Хорошо, — ответила девушка.
— Да? А меня трясет!.. Ну ладно. Сейчас еще прогуляемся, успокоимся. Винца купим… Или лучше — валерьянки!.. Как-то мне не по себе…
Надежда подумала о том, что хорошо бы завтра хоть немного изменить Иринкин облик: перекрасить волосы, сделать новую стрижку.
Выйдя из скоростного трамвая на остановке «Султанахмет», не спеша шли по старинным улицам, любуясь вечерними видами древнего Стамбула, современными его звуками и вновь обретенной свободой. В маленьком продуктовом магазинчике приобрели бутылку турецкого ежевичного вина, фруктов и минеральной воды.
Многие лавочки уже закрылись, но некоторые еще работали. Проходя мимо сверкающей витрины ювелирного, Надежда спросила:
— Иринка, а ты знаешь, какое кольцо сделал султан Сулейман для своей Хюррем?
— Нет, — ответила она.
— Пойдем, покажу. Сулейман ведь был не только султаном, государственным деятелем и полководцем. Он был еще поэтом и ювелирным мастером!.. Сам создавал ювелирные украшения для своих женщин. И это кольцо, которое стало для Хюррем символом его любви, тоже сделал сам.
Зашли в ювелирный магазин. Услужливый продавец предложил свои товары.
— А покажите нам, пожалуйста, копию кольца Хюррем Султан, — попросила Надежда. Она уже не сомневалась в том, что все торговцы говорят здесь по-русски.
— А-а, Хюррем, — улыбаясь, произнес торговец. Он вынул из стеклянной витрины массивный серебряный перстень с зеленым, похожим на диковинную каплю, прозрачным камнем, обрамленным более мелкими, бесцветными, и положил перед посетительницами.
— Какое-то оно слишком большое… а поизящнее нет? Поменьше?
— Да-а, есть, — мужчина достал более изящное колечко.
— Зеленый камень — это что?
— Здэс агат, — ответил торговец.
— А прозрачные?
— Циркон…
— В настоящем кольце Хюррем, конечно, были изумруд и бриллианты? — спросила Надежда.
— Брыллиа-анты, да-а, — улыбаясь, пропел продавец.
— Красиво, — оценила Ирина.
— Иринка, а давай купим тебе такое колечко? И сережки — для комплекта! Мерь давай!
Девушка не стала спорить и примерила колечко, которое оказалось ей велико. Торговец достал другое, и оно село на тонкий Иринкин пальчик просто идеально.
— Сережки? — предложил мужчина.
— Да, и сережки, пожалуйста, — кивнула Надежда.
Иринка надела украшения, и личико ее засветилось от радости…
По пути в гостиницу, проходя мимо крепостной стены, возвышавшейся на противоположной стороне улицы, Надя сказала:
— А вот это — внешняя крепостная стена султанского дворца Топкапы. Там внутри три ряда таких стен. За ними ты хотела бы жить? Для женщины же это тюрьма!
— За этими стенами — сказка! — мечтательно произнесла Ирина.
— Дурочка маленькая! — засмеялась Надежда. — Это только для султана была сказка! А для остальных, даже близких ему людей, такая сказка часто заканчивалась трагически. Попал в опалу — голова с плеч! Но мы с тобой обязательно пойдем в Топкапы на экскурсию! Хочешь?
— Вот здорово! Конечно, хочу! — радостно воскликнула девушка. Она, казалось бы, уже начала забывать о событиях последних дней.
— А, кстати, я читала, что в Алании над морем сохранилась до нашего времени скала, с которой некоторые владельцы гаремов приказывали сбрасывать своих надоевших жен и наложниц, даже если они ни в чем не провинились! Женщины разбивались о камни, не успев долететь до воды. Как тебе такая перспектива? — не сдавалась Надежда.
