— У, стерва! — простонал он.
— Я такая! — согласилась она.
Несмотря на сказанное, Надежда взяла пачку белых бумажных салфеток, приложила к раненому плечу Кости.
— Прижми, — сказала спокойно. Она бы и перевязала, но не знала, чем, и совершенно не представляла, что делать с такой раной. Особой злости к Китайцу Надя сейчас не испытывала.
— А вдруг кость задета! Мозг вытечет, — страдал работорговец.
— Ах, вот где у тебя мозг, — пошутил Юрий, — а я-то думаю, откуда такая сообразительность?
— Чего ржать-то? Мозг во всем теле… рассредоточен… в костях, — демонстрировал Костя свои познания в медицине.
— Ну, понятное дело, — сказал полковник тем же насмешливым тоном.
— А эта твоя кля… Надежда мне по башке вон шарахнула! — пожаловался Китаец. — Думал, сдохну!
— Ну, так и поделом тебе, — выразил «сострадание» Юрий, — мозг-то не весь вытек?
— Мне доктор нужен! Больно же, — причитал преступник, прижимая к ране пачку салфеток, — и кровь… кровь же… теряю!
— Приедут сейчас, не скули! Хотя я бы тебе вместо доктора… — Юрий не договорил: видимо, он не смог придумать для Кости наказание по заслугам, но злости в его голосе уже не чувствовалось.
— Юра, Китаец говорил по телефону с каким-то Мустафой, сообщил ему, что нас нашли. Сейчас за нами должны подъехать какие-то люди, — отведя полковника в сторонку, тихо, чтобы не слышали бандиты, сообщила Надежда.
— Хорошо, сейчас вызову еще бригаду, пусть их встретят.
Минут через двадцать зашли Искандер с каким-то незнакомым полицейским, врач, медицинский эксперт и еще один человек, профессию которого угадать было не так-то просто. Он носил гражданскую одежду и только молча наблюдал за происходящим, периодически задавая вопросы участникам событий.
Кто-то вызвал рабочих, которые за полчаса починили выбитую Юрием дверь, вставили новый замок.
Вовремя прибывшая бригада полиции задержала подъехавших за Надеждой и Ириной бандитов у входа в отель.
Когда все необходимые процедуры были окончены, Китайца и Арслана увели двое вооруженных автоматами полицейских, а Юрий уехал с Искандером, бросив на ходу:
— Наденька, я сегодня надолго. Отдыхайте. Я тебе позвоню.
После этого появилась горничная, которая старательно убралась в номере. Заменила покрывала и полотенца, перестелила постели, почистила ковровое покрытие так тщательно, что даже следов крови не осталось.
Немного успокоившись, замаскировав следы побоев с помощью косметических средств, нацепив темные очки и широкополые шляпы, Надежда с Ириной вышли в город прогуляться. Очень уж не хотелось сидеть в номере после случившегося.
Побродили у фонтана на площади Ахмадие. Надежда рассказала подопечной об этом месте все, что услышала от Юрия.
Ей не давала покоя мысль о припрятанных в аэропорту деньгах. Она решила, что переводить средства на благотворительные нужды надо прямо здесь, в Стамбуле, чтобы не везти их через границу. С помощью своего мобильного устройства вышла в Интернет, нашла и сохранила реквизиты нескольких российских детских домов, онкологических больниц и приютов для бездомных животных.
— Иринка, мы сейчас с тобой благое дело сделаем… Ты поедешь со мной, — сказала Надежда тоном, не допускающим возражений.
Девушка и не возражала.
Оставив Ирину в одном из кафе недалеко от остановки, Надя зашла в здание аэровокзала. Из ячейки в камере хранения взяла несколько пачек купюр, переложила оставшиеся деньги в другую ячейку: с номером, состоящим из того же набора цифр, но в обратной последовательности. Цифровой код замка оставила прежним. В огромном здании аэровокзала нашла банкомат и, изрядно помучившись, перевела по назначению более пятидесяти тысяч долларов.
— А теперь куда пойдем? — спросила Надежда, когда они возвращались в старый центр на скоростном трамвае.
— Ну, куда-нибудь, — неуверенно пробормотала Ирина, мне все равно.
— Пойдем в цистерны. А потом — в номер отдыхать…
Они вошли в высокие стеклянные двери, купили билеты на экскурсию по двадцать турецких лир, взяли русскоязычный аудиогид — аудиоплеер с кассетой. Спустились по каменной лестнице в подземное помещение, поражающее воображение размерами и конструкциями. Огромное подземелье с лесом колонн и сводчатыми потолками, с которых капала вода, производило жуткое впечатление. Полумрак, красноватая подсветка, тихая музыка, темная искрящаяся вода — все это создавало атмосферу таинственности.
«Не хотела бы я оказаться здесь в одиночестве», — подумала Надя.
С одной парой наушников на двоих не спеша бродили по деревянным мосткам-настилам, сооруженным над водой между рядами колонн.
Аудиогид вещал:
«Цистерна Йеребатан, которую также называют Цистерной Базиликой и затонувшим дворцом Yerebatan Sarnici, — одна из достопримечательностей Стамбула, дошедших до нас с византийских времен. Это величественное подземное водохранилище было построено в шестом веке до нашей эры. Строительство началось при императоре Константине, а завершилось в эпоху правления императора Юстиниана. Сооружение предназначалось для накапливания пресной воды, что имело стратегическое значение в случае осады города или засухи.
«Цистерна» в переводе с греческого означает «водохранилище», а «базилика» — «церковь». Когда-то сверху действительно стояла церковь, отсюда и пошло название. Подземное строение имеет размеры сто тридцать восемь метров в длину и шестьдесят четыре метра в ширину, толщина стен — около четырех метров. Сводчатые потолки опираются на триста тридцать шесть мраморных колонн высотой до девяти метров, выставленных в двенадцать рядов. Колонны Базилики взяты из раскопок более древних, разрушенных античных храмов и привезены в Константинополь из разных уголков Византийской империи. Этим объясняется их различие — здесь есть капители в ионическом, коринфском и дорическом стилях. Они очень отличаются друг от друга и стоят на основаниях разного размера. Сооружение является своеобразным музеем античных колонн и их стилей».
Разделы записи аудиогида, как и во многих российских музеях, где Надежде приходилось бывать, соответствовали конкретному экспонату или содержали какие-то общие сведения, относящиеся к данному объекту целиком.
Надежда обратила внимание на уникальную для этого места колонну с рельефным узором, похожим на перо павлина. Нажала кнопку аудиогида.
«Одна из колонн украшена “слезами рабов”. Легенда гласит, что эти “слезы” льются в память о тысячах невольников, погибших при строительстве, — поведал аудиогид. — Привезена “колонна слез” из развалин форума Феодосия, ныне — площадь Беязит».
Такую же колонну Надежда видела в раскопах на центральной улице Стамбула, в нескольких кварталах от этого места.
«При чем здесь рабы, строившие цистерны? Ведь колонны с таким узором были взяты в то время из раскопок более древних сооружений, — усомнилась Надежда, — значит, эти вырезанные в камне “слезы” были пролиты несчастными совсем другой, более ранней, эпохи… Что-то здесь не так…» И продолжала одним ухом слушать голос аудиогида:
