– Даже дети?
– Не дерзи. Помни, что ты еще очень многого не знаешь.
– Я, похоже, только сейчас начинаю понимать насколько многого, – огрызнулась Шарлотта.
Когда их экипаж уже сворачивал к подъездной дорожке дома, она заметила еще одну фигуру, спавшую на тротуаре рядом с оградой, и решила взглянуть на нее поближе.
Карета остановилась у дверей особняка. Чарлз помог выйти сначала Лидии, потом Шарлотте, которая неожиданно для всех бросилась назад через двор. Уильям уже готовился закрыть ворота.
– Подождите минуточку! – крикнула ему Шарлотта.
– Какого дьявола?.. – донесся до нее недовольный голос отца.
Она выбежала на улицу.
Бездомной оказалась женщина. Она лежала, свернувшись в клубок и прижавшись к каменному основанию ограды их особняка. На ней были мужские башмаки, шерстяные чулки, грязное синее пальто и большая, когда-то модная шляпа, украшенная обтрепанным пучком искусственных цветов. Голову она поневоле вывернула, и лицо оказалось обращенным в сторону Шарлотты.
Той сразу показались знакомыми широкие скулы и большой рот. Женщина была совсем молода.
– Энни! – воскликнула Шарлотта.
Бродяжка открыла глаза.
Шарлотта в ужасе разглядывала ее. Еще два месяца назад Энни служила горничной в Уолден-Холле и ходила в накрахмаленном до хруста переднике и маленькой белой шапочке. Это была хорошенькая большегрудая хохотушка.
– Энни, что с тобой стряслось?
Та с трудом поднялась на ноги и изобразила неуклюжий книксен.
– О, леди Шарлотта, я так надеялась увидеть вас еще раз. Вы всегда были очень добры. И мне больше некуда податься…
– Как же ты оказалась в таком жутком состоянии?
– Меня уволили, миледи, и даже рекомедациев не дали, когда узнали, что я жду ребеночка. Я же понимаю, что поступила дурно…
– Но ты же не была замужем!
– Нет, но мы крутили любовь с Джимми, помощником садовника…
Шарлотте вспомнилось все, чем с ней поделилась сегодня Белинда, и если это правда, то девушка вполне могла зачать младенца, даже не будучи официально замужем.
– А где же твой ребенок?
– Я его потеряла.
– Как это потеряла?
– В том смысле, что я его не доносила, миледи, – и он родился мертвенький.
– Какой ужас, – прошептала Шарлотта. Она и не подозревала, что такое возможно. – А почему Джимми не с тобой?
– Он сразу сбежал на флот. Он действительно любил меня, я знаю, но только боялся жениться. Ему-то было всего семнадцать…
Энни заплакала.
– Шарлотта, немедленно вернись домой! – послышался голос отца.
Она повернулась к нему. Он стоял в проеме ворот все еще во фраке, с шелковым цилиндром в руках, и внезапно дочь увидела в нем откормленного, чопорного и жестокого старика.
– Это одна из служанок, о которых ты так заботишься, – сказала она.
Отец посмотрел на девушку.
– Энни? Что все это значит?
– Джимми сбежал, милорд, – забормотала Энни, – и я не могла выйти замуж, а найти другое место не получилось, ведь вы не дали характеристику, и домой мне никак нельзя, потому как стыдно, вот я и приехала в Лондон…
– Приехала в Лондон побираться, – жестко оборвал ее Уолден.
– Папа! – возмутилась Шарлотта.
– Ты не понимаешь, что происходит, дочь…
– Я все прекрасно понимаю…
Появилась Лидия и скомандовала:
– Немедленно отойди от этого создания, Шарлотта!
– Это не какое-то создание. Это же наша Энни!
– Энни – падшая женщина! – взвизгнула мать.
– Довольно! – сказал Стивен. – В нашей семье не принято выяснять отношения посреди улицы. Все в дом – и быстро!
Шарлотта обняла Энни за плечи.
– Ей нужно принять ванну, переодеться и позавтракать.
– Не говори глупостей! – воскликнула мать, у которой один вид бывшей горничной вызывал истерику.
– Хорошо, – сказал Уолден. – Отведи ее в кухню. Младшая прислуга уже должна быть на ногах. Вели им заняться ею. А потом я хочу видеть тебя в гостиной.
– Но это же безумие, Стивен! – пыталась возражать Лидия.
– Давайте зайдем в дом, – отрезал отец.
И все они вошли внутрь.
Шарлотта сразу отвела Энни в кухню. Уборщица терла тряпкой пол, а помощница поварихи нарезала ломтиками бекон к завтраку. Только что пробило пять часов утра. Шарлотта и не догадывалась, что они начинают рабочий день в такую рань. Обе изумленно посмотрели на молодую хозяйку, когда та появилась перед ними в бальном платье, держа за руку Энни.
– Это Энни, – сказала им Шарлотта. – Она раньше работала в Уолден-Холле. Ей не повезло в жизни, но девушка она хорошая. Налейте для нее ванну и найдите какую-нибудь приличную одежду, а эти тряпки сожгите. Потом не забудьте хорошо накормить.
На несколько секунд служанки замерли в недоумении, наконец младшая повариха ответила:
– Сделаем, как вы пожелаете, миледи.
И Шарлотта вышла.
«Теперь у меня будут неприятности», – думала она, поднимаясь по ступенькам с ощущением, что собственные родители ее предали. Чего стоили годы, потраченные на никому не нужную учебу, если за одну ночь она узнала столько важных в этой жизни вещей, о которых ей никто не говорил? Несомненно, они заявят, что пытались защитить ее, но самой Шарлотте все это казалось сейчас одним большим обманом. Понимая, в каком иллюзорном мире она жила до сих пор, Шарлотта чувствовала себя полнейшей дурой, и это распаляло в ней злость.
Она смело вошла в гостиную.
Отец стоял у камина с бокалом в руке. Мама сидела за роялем, наигрывая что-то минорное с мученическим выражением лица. Шторы на окнах они задернули. И вообще, странно было находиться в этой комнате с недокуренными кончиками вчерашних сигар в пепельнице, с холодным утренним светом, смутно обозначавшим очертания предметов. Комната предназначалась для того, чтобы проводить в ней вечера при ярком искусственном свете и тепле очага, в толпе гостей в официальных нарядах, среди которых сновали лакеи, подававшие напитки.
Сегодня все здесь выглядело непривычно.
– Начну с того, Шарлотта, – заговорил Стивен, – что ты не понимаешь, какого рода женщина Энни. Мы, знаешь ли, не увольняем слуг без причины. Она совершила дурной поступок, в детали которого я не могу вдаваться…
– Я прекрасно знаю, что она сделала, – сказала Шарлотта, усаживаясь в кресло. – И знаю с кем. Это был помощник садовника по имени Джимми.
Мама тихо охнула.
– Вряд ли ты имеешь хоть какое-то представление, о чем сейчас говоришь, – сказал отец.
