– Что-то случилось? Ты сам на себя не похож.
– Да.
– Так что же стряслось?
И внезапно Максим понял, что очень рад найти хоть одну живую душу, с которой может этим поделиться.
– Много лет назад у меня был роман с одной женщиной. Я и не подозревал, но она родила от меня ребенка. И вот несколько дней назад… я встретил свою дочь.
– О Господи! – Она посмотрела на него с состраданием. – Бедняга ты, бедняга! Словно мало других проблем на твою головушку. Так это от нее тебе пришла весточка?
Максим чуть не рассмеялся, услышав об этом. Значит, письмо все-таки есть!
– За ним ты, стало быть, и явился. – Она подошла к каминной доске и запустила руку за часы. – И, как я понимаю, твое дитя затесалось среди тиранов и угнетателей?
– Увы, да.
– Я сразу сообразила, увидев герб. Уж не везет, так не везет, верно я говорю?
И она подала ему письмо.
Максим тоже сразу заметил графский герб на задней стороне конверта и поспешно вскрыл его. Внутри он нашел два небольших листка, покрытых аккуратным, хорошо поставленным почерком.
Уолден-Холл
1 июля 1914 года
Дорогой Максим!
К тому времени, когда до вас дойдет это письмо, вы уже прождете меня напрасно на месте нашей встречи. Я глубоко и искренне сожалею, что подвела вас. К несчастью, меня заметили в вашем обществе в понедельник, из чего был сделан вывод, что у меня появился тайный возлюбленный!!!
«Если у нее неприятности, то по легкому тону письма этого никак не скажешь», – подумал Максим.
Меня сослали в сельскую усадьбу до конца сезона. Но, как оказалось, нет худа без добра. Мне никто не хотел говорить, где Алекс, но теперь я это знаю, потому что он здесь!!!
Максим ощутил дикую, всепоглощающую радость.
– Так вот где находится крысиная нора!
– Это дитя помогло тебе? – спросила Бриджет.
– Да. Она была моей единственной надеждой.
– Тогда тебе есть о чем беспокоиться.
– Знаю.
На вокзале Ливерпуль-стрит садитесь в поезд, который делает остановку в Уолден-Холле. Эта деревня принадлежит нам. Дом находится в трех милях от нее по дороге, ведущей на север. Однако ни в коем случае не приближайтесь сразу к дому!!! По левую сторону от дороги вы увидите лес. Каждое утро перед завтраком, то есть между семью и восемью часами, я катаюсь там по тропе на лошади. Теперь я буду ждать вас в том месте ежедневно, пока вы не сможете приехать.
«Раз уж она решила встать на мою сторону, теперь ее ничто не остановит», – подумал Максим.
Мне пока неизвестно, когда это письмо будет отправлено. Я положу его на специальный столик в холле, только когда увижу, что там уже лежат другие конверты, – это единственный способ, чтобы никто случайно не приметил моего почерка. И тогда лакей отнесет мое послание на почту вместе с остальной корреспонденцией.
– Она смелая девушка, – сказал Максим вслух.
Я пошла на все это только ради вас, потому что вы для меня единственный человек на свете, который всегда говорит правду.
С глубочайшей преданностью
Ваша Шарлотта.
Максим откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он так гордился ею и так стыдился себя самого, что готов был заплакать.
Бриджет взяла письмо из его безвольно повисшей руки и начала читать.
– Видать, ей невдомек, что ты ее отец, – сказала она.
– Так и есть.
– Почему же она тогда готова помогать тебе?
– Она верит в справедливость того, что я делаю.
Бриджет только фыркнула в ответ.
– Ладно сказки-то рассказывать. Такие мужчины, как ты, всегда найдут женщину, которая поможет. Мне ли не знать этого, честслово!
Бриджет прочла письмо до конца и заметила:
– У нее почерк школьницы.
– Да.
– Лет-то ей сколько?
– Восемнадцать.
– Уже пора думать своей головой. А за этим Алексом ты и охотишься?
Максим кивнул.
– Кто он?
– Русский князь.
– Тогда заслуживает смерти.
– Он пытается втянуть Россию в войну.
– А ты втягиваешь во все это свою Шарлотту, – заметила Бриджет.
– Вы считаете, что я поступаю плохо?
С несколько раздраженным видом она вернула ему письмо.
– Кто может знать, плохо это или хорошо?
– Такова политика.
– Такова вся наша жизнь.
Максим разорвал конверт пополам и бросил в мусорную корзину. Сначала он хотел порвать и письмо, но не смог себя заставить сделать это. Когда все кончится, размышлял он, письмо, возможно, будет единственным, что останется у него на память о Шарлотте. Он сложил листки и спрятал в карман плаща. Потом поднялся.
– Мне пора на вокзал.
– Хочешь, сделаю тебе бутерброд в дорогу?
– Спасибо, я не голоден, – помотал головой он.
– А на проезд денег хватит?
– Я никогда не плачу за проезд.
Но она сунула руку в карман своего фартука и достала соверен.
– Вот, возьми. Купишь себе еще и чашку чая.
– Это большие деньги.
– На этой неделе могу себе позволить. И убирайся отсюда, пока я не передумала.
Максим взял монету и поцеловал ее на прощание.
– Вы были очень ко мне добры.
– Я это делала не для тебя, а для своего Шона, упокой Господь его веселую душу!
– Прощайте!
– Удачи тебе, сынок.
И Максим ушел.
Уолден входил в здание Адмиралтейства, преисполненный оптимизма. Он сдержал слово: уговорил Алекса согласиться на вариант с Константинополем. Накануне после обеда Алекс отправил телеграмму царю с рекомендацией принять британское предложение. А Уолден был уверен, что российский император последует совету любимого племянника, особенно теперь – после убийства в Сараево. В чем он, однако, уверен не был, так это в способности Асквита сломить сопротивление Ллойда Джорджа.
Его провели в кабинет первого лорда Адмиралтейства. Черчилль буквально выскочил из кресла и обошел вокруг письменного стола, чтобы пожать Уолдену руку.
– Мы уговорили Ллойда Джорджа! – торжествующе объявил он.
