– Ты – чудо, – прошептал Максим, но она его не слышала.
У следующего угла они остановились. Максим увидел ряд приземистых строений вокруг двора.
– Это конюшня, – негромко сказала Шарлотта. – Побудь здесь немного, но как только подам сигнал, следуй за мной как можно проворнее.
– А куда же мы направимся?
– Сначала – на крышу.
Она въехала во двор, спешилась и привязала поводья к деревянным перилам. Максим видел, как она сначала дошла до конца небольшого двора, посмотрела за угол, вернулась и заглянула в конюшню.
Донесся ее голос:
– О, привет, Питер!
Во дворе показался малец лет двенадцати, сдернувший с головы кепку.
– Доброе утро, миледи.
«Как ей избавиться от него?» – размышлял Максим.
– А где Дэниел? – спросила Шарлотта.
– Еще завтракает, миледи.
– Пойди и поторопи его. Скажи, пусть расседлает Спатс.
– Я и сам могу, миледи.
– Нет, мне нужен Дэниел, – произнесла Шарлотта не терпящим возражения тоном. – Отправляйся, быстро!
«Блестяще!» – подумал Максим.
Мальчишка убежал. Шарлотта повернулась к Максиму и махнула рукой. Он повиновался.
Она вскочила на низенький металлический бункер, откуда забралась на крытую гофрированной жестью крышу притулившейся к дому пристройки и дальше – на черепичную кровлю одноэтажного флигеля.
Максим следовал за ней.
Они перемещались по скату крыши на четвереньках и боком, пока не уперлись в кирпичную стену. Оттуда уже можно было дотянуться до края крыши особняка.
Все это время Максима не покидало чувство, что он совершенно беззащитен и виден буквально отовсюду.
Шарлотта встала на цыпочки и заглянула в прорезанное в стене окно.
– Что там? – шепотом спросил Максим.
– Спальня горничных. Но они сейчас внизу. Накрывают на стол к завтраку.
Она вскарабкалась на подоконник и вытянулась во весь рост. Спальня располагалась на чердаке, и ее остроугольное окно сверху представляло собой уже часть крыши, вздымавшейся вверх по центру, а потом опускавшейся по обе стороны рамп. Шарлотта протиснулась к углу подоконника и забросила ногу через край крыши.
Со стороны все, что она делала, казалось достаточно опасным, и Максим напряженно следил за ней в страхе, что она вот-вот упадет. Но она с легкостью перекатилась на другую сторону.
Максим проделал то же самое.
– Теперь нас уже никто не увидит, – сказала Шарлотта.
Максим огляделся. Она права: с земли заметить их было бы уже невозможно. Это помогло ему немного расслабиться.
– Площадь крыши – четыре акра, – сообщила Шарлотта.
– Четыре акра! У большинства русских крестьян земельные наделы гораздо меньше.
Здесь было на что посмотреть. Со всех четырех сторон крыша имела причудливую конфигурацию и была покрыта самыми разными материалами. Над изразцами и дорогой черепицей заботливо проложили лесенки и мостки, чтобы люди могли свободно перемещаться, не повреждая их. А система дождевого водостока казалась сложнее переплетения труб нефтеперегонного завода в Батуме, где однажды побывал Максим.
– Никогда еще не видел такого огромного особняка, – признался он.
Шарлотта встала.
– Пошли дальше. Держись за мной.
Она поднялась по деревянной лестнице на следующий уровень крыши, через который проходил широкий коридор, а потом спустилась всего на несколько ступенек к маленькой квадратной дверце в стене.
– Когда-то через нее выбирались на крышу ремонтники, – пояснила она, – но теперь все забыли о ее существовании.
Она открыла дверь и вползла внутрь.
Максим последовал ее примеру, оказавшись в благословенной для него сейчас темноте.
Лидия одолжила автомобиль с водителем у своего деверя Джорджа и, проведя ночь в постели, но не сомкнув при этом глаз, еще до рассвета выехала из Лондона. А потому уже к девяти часам оказалась во дворе перед Уолден-Холлом, и ее взору открылась поразительная картина: здесь собрались толпы полицейских, десятки автомобилей и экипажей, своры собак. Шофер Джорджа медленно проехал сквозь это скопище к южному фасаду дома. Там на лужайке установили огромный бак с чаем, к которому с чашками в руках выстроились в очередь полисмены. Притчард тащил поднос с целой горой бутербродов и имел при этом уже достаточно утомленный вид. Он даже не заметил, как прибыла хозяйка. На террасе за походным столом сидели Стивен и сэр Артур Лэнгли и инструктировали нескольких офицеров, выстроившихся перед ними полукругом. Лидия направилась к ним. Перед сэром Артуром была расстелена карта, и она услышала, как он отдавал распоряжения:
– Каждую группу должен сопровождать кто-то из местных жителей, чтобы помочь ориентироваться, и мотоциклист, способный в любой момент оперативно вернуться к нам и доложить обстановку.
Стивен поднял взгляд, заметил Лидию и встал из-за стола, чтобы подойти к ней.
– Доброе утро, милая! Какой приятный сюрприз! Но как ты здесь оказалась?
– Одолжила машину у Джорджа. Что происходит?
– Мы отправляем поисковые партии.
– Вот как?
Если за Максимом начнут охоту сразу столько людей, останется ли у него хотя бы шанс спастись?
– Я, конечно, очень рад тебя видеть, – сказал Стивен, – но все же предпочел бы, чтобы ты осталась в городе. Тогда мне не пришлось бы волноваться и за тебя тоже.
– А я бы металась там в четырех стенах, каждую минуту опасаясь узнать плохие новости?
«Интересно, – подумала при этом она, – а что для меня сейчас могло бы стать хорошей новостью? Вероятно, только известие, что Максим бросил свою затею и сбежал. Но этого не случится, уж мне ли не знать?» Она всмотрелась в лицо мужа. Под маской обычной невозмутимости ей отчетливо были видны приметы переутомления и нервного напряжения. Бедняга Стивен: его обманула сначала жена, а потом и дочь. Чувство вины заставило Лидию погладить его по щеке.
– Только, пожалуйста, не доводи себя до полного изнеможения, – сказала она.
Раздалась трель свистка. Полисмены поспешно допили чай, запихнули в рот остатки бутербродов, надели шлемы и разбились на шесть отрядов, каждый из которых собрался вокруг своего командира. Лидия и Стивен стояли рядом, наблюдая за всем этим. Воздух сотрясался от громких приказов и новых свистков. Наконец все пришли в движение. Первый отряд направился на юг, пересек парк и углубился в лес. Еще два выступили на запад в сторону пастбищ. А сразу три походным шагом устремились к воротам, туда, где проходила дорога.
Лидия оглядела лужайку перед домом. Она напоминала школьный двор после большого воскресного праздника, когда дети уже разошлись. Миссис Брейтуэйт с крайне недовольной миной суетилась, организуя уборку. Лидия вошла в дом.
