— Какой к хренам Константин! — чуть повысил голос я. — Повторяю! Ты кто, мужик?
— Ветеран МВД, майор в отставке, Краев Константин… Сергеевич, — выдохнул луковым перегаром задержанный.
— Руфатыч, у меня сейчас крышу сорвёт. Это кто, Руфатыч? Что-то мне кажется, что этот ветеран Куликовской битвы не очень похож на ковбоя-мальборо Костика. А? — опять начал распаляться я.
Предвидя «мясорубку», из-за своего стола встала стажёр Лядова и робко спросила:
— Андрей Васильевич, мне выйти? Может, папа ещё не ушёл.
— Ну, уж нет, Лядова! Сиди, смотри и учись. Не бойся, кровью не забрызгаю, — пообещал я.
— Я сейчас всё объясню, Андрей, — начал проливать на всех присутствующих свет знаний следователь Корнев. — Мы же всё до недавнего времени сомневались: мент Костик или всё-таки ряженый. Бандит, переодетый в полицейского майора. Или настоящий майор, ставший оборотнем. А тут я возьми да и проверь по нашей базе архивной.
— Понятно. И он оказался реально полицейским, — сказал я и начал с интересом рассматривать нашего «гостя» в наручниках.
Сколько ему лет даже приблизительно, представить было невозможно. Где-то. Бог его знает! Весь какой-то мятый, неухоженный. Правда, одежда хоть и имела вид выходного костюма Робинзона Крузо, но грязной не была. А вот лицо, руки, волосяной покров были явно запущены и зеркала не видели давно.
— Именно. Среди действующих сотрудников в наших стройных рядах такового не нашлось. Оказалось, что майор Краев Константин Сергеевич, бывший старший участковый инспектор, уволен из славных рядов Российской полиции в 2015-м году за утрату доверия и дискредитацию чести и достоинства российского полицейского. А также выяснилось, что своё служебное удостоверение старший участковый инспектор майор Краев К. И. при увольнении не сдал-с. Объяснил утерей. Заявление прилагается.
— О как! И чего ты такого натворил? А табельное-то сдал? А, Костик? — поинтересовался я, снимая с Краева наручники.
— Было дело… — негромко буркнул задержанный, тяжело вздохнув.
— Крышевал торговые точки, притоны, даже был совладельцем подпольного казино, — уточнил следователь.
— Круто! А чего ж ты, дядя, крышевал, а на приличную жизнь не скопил? — кивнув на разваливающиеся кроссовки Краева с обрывками шнурков, спросил Алик Арамян.
— Скопишь тут! Свои же и обобрали. Перед выбором поставили, суки: или отдаю всё, или иду по этапу. Вот ты, пацан, что бы выбрал? — зло спросил у Арамяна отставной майор.
— Через пять минут после того, как ты, Чапай, уехал, нам дэпээсники позвонили, сказали, что по дорожным камерам удалось отследить передвижение нашего «мерседеса». Они довели его до садоводческого товарищества «Биолог», — продолжил заполнять белые пятна в моём сознании Дроздов. — Вот мы с Аликом туда и выдвинулись.
— А пока они по пробкам туда продирались, я выяснил, что в СТ «Биолог» у товарища Краева дачка имеется, выделенная родителям его жены ещё в шестидесятые годы прошлого столетия. О чём я немедленно сообщил товарищам старшим лейтенантам, уточнив номер участка, — пояснил Корнев. — Так что всё складывалось как по нотам.
— Так точно. Дачу мы быстро нашли. Домик такой небольшой, рядом гараж. А перед гаражом — чудо техники. Наш «мерин» собственной персоной. Стоит мордой ворота подпирает, видно, в гараж ещё не успели загнать. Участок дачи запущенный, забор зарос весь и с дороги не просматривается, — продолжил рассказ Дроздов.
— Я предложил сразу «тяжёлых» вызывать, а Ванька говорит, типа, не будем спешить, давай понаблюдаем. Минут через сорок со стороны местного магазинчика подходит вот этот субъект. Мы к нему. Спрашиваем так вежливо: мол, мужчина, а вы случайно Краева Константина Сергеевича не знаете? А он, сука, в меня камень бросил и бежать. Шеф, а там грязь кругом, говно коровье… — начал сокрушаться Алик. — Дом потом осмотрели: пусто. Машина тоже закрыта была, но мотор ещё тёплый был.
— Думаю, пора послушать виновника торжества, — предложил следак, зачем-то начав демонстративно закатывать рукава на рубашке.
— А вот тут я предлагаю устроить небольшой перерыв. Все устали, да и подкрепиться не мешало бы. Лядова, ко мне! — бодрым голосом отдал команду я. — Вот тебе материальные средства, чек отдашь Чегеваре. Бутылочку водки хорошей. Правильно я говорю, Константин Сергеевич? Мы ж палёную хрень всякую не пьём?
И, дождавшись, когда ошарашенный Краев мотнёт головой, продолжил:
— Колбаски, сырка вкусного, огурчиков солёненьких. Ну, что я тебя учить, что ли, должен, Лядова? Ты ж мне сама рассказывала, что с восьмого класса пить начала, — подмигнув стажёру, сказал я.
— С седьмого! — под общий хохот уточнила Лядова, направляясь к двери.
— И хлебца, — крикнул вдогонку Краев.
— Что вы говорите, Константин Сергеевич? — участливо переспросил я.
— Про хлеб забыли, — пояснил, улыбаясь жёлтыми зубами, бывший майор.
— Не беспокойся. Лейтенант не забудет. Она у нас хозяйка ещё та, — успокоил я бывшего сотрудника МВД РФ.
— Ни хрена у вас новые методы… В наше время… А я думал бить будете, — расслабился Краев, потирая запястья.
— Ну, Константин Сергеевич, в каком веке живём. Я смотрю, у вас губа разбита. Дроздов, твоя работа? — грозно спросил я.
— Да нет, это я. — начал было Краев.
— Васильич, так он нас увидел и огородами. Дрын какой-то схватил, давай махать им, и обидные слова на весь посёлок орать. Самооборона, начальник, — усмехнулся старлей.
— Самооборона. А чего побежал-то, Константин Сергеевич? — поинтересовался следователь Корнев.
— А хрен его знает, кто они. Один — лось здоровый, второй — чеченец. Я думал, Ворона дружки, — ответил следователю Краев.
— Алик у нас не чеченец, Алик у нас армянин. А Ворон у нас кто, Константин Сергеевич? — задал наводящий вопрос я.
— В картотеке посмотрите. Личность известная. Ворон — это Варнин Олег. Отчество не помню. Был осуждён дважды. Первый раз по 112-й, части второй. А второй раз уже по 161-й за грабёж. Он в шестёрках у Костяна бегал. Я извиняюсь, Андрей Васильевич, а лейтенантша ваша скоро придёт? Трубы горят, сынки! — взывая к сочувствию, обратился к бывшим коллегам Краев.
— Костян? Интересно. А это что за персонаж? Можешь о нём поподробней? — продолжая тянуть за ниточку, спросил я. — А я сейчас этой «лейтенантше» выговор с занесением, — беря в руки мобильный, строго пообещал я.
Но не успел. В дверь постучали, и Дрозд впустил Лядову, двумя руками прижимающую к груди пакет с продуктами.
Позвякивая содержимым, Светлана прошла в наш кухонный уголок и оттуда крикнула:
— Шеф, я не знаю, какая бывает палёнка. Взяла «Перцовку», в ней перчики плавают, как золотые рыбки. Красиво так! Ваня, иди, разливай, а я колбаску порежу, — по-хозяйски распорядилась лейтенантша.
