– Думаю, я смогу их остановить, – сказала она. – Не здесь и не сейчас. Но я попытаюсь.
Зибенштерн выпустил из рук посох. Теперь он снова твёрдо стоял на ногах, прямее и твёрже, чем раньше.
– Я сделал то, что нужно было сделать, – ответил он. – Всё, что было в моих силах.
– Ты никогда не говорил мне всей правды.
– У меня не было выбора. Всё это должно закончиться, чтобы начаться заново. – Он медленно раскинул руки в стороны. – Я здесь больше не нужен. Наконец-то я могу спокойно уйти.
– Северин, нет! Не делай этого!
– Мои собственные идеи знакомы мне слишком хорошо. Я буду рад познакомиться с твоими.
Его улыбка не погасла даже тогда, когда красочный вихрь охватил его со всех сторон. На глазах у Фурии он растворился в пространстве, распался на горсть разноцветных частиц, которая влилась в бурный поток идей. Она задержалась ещё на мгновение, потом обернулась и побрела назад, вверх по каменистому откосу, к ровной площадке, опережая вихрь красок, катившийся следом.
У дверей бункера стояла Федра Геркулания.
– Пойдём со мной! – сказала ей Фурия.
Праматерь библиомантики – или одна из её инкарнаций – покачала головой.
– Я здесь на своём месте.
– Разве те, кто толпится там, за холмом, не твой народ?
– Теперь ты за них в ответе, – возразила Федра.
– Я не хотела этого.
– А думаешь, я хотела?
Через плечо Фурии Федра глянула вниз, в долину. На её резко очерченном лице дрожали разноцветные блики, и если на нём и можно было прочитать какие-нибудь проявления чувств, они потонули в вихре пёстрых огней, бушевавшем внизу.
– Ты готова сдаться просто так? – спросила Федра.
– Если ты позаботишься об их безопасности, моя война будет окончена. Ваша война закончилась ещё сорок лет назад, а моя наконец-то закончится сейчас.
Фурия оглянулась через плечо. Долины больше не существовало, первые «языки» идей уже слизнули с лица земли склон. В голове Фурии промелькнула мысль о том, чтобы воздействовать на сознание Федры с помощью библиомантики или хотя бы попытаться сделать это.
Федра направилась к своему убежищу, но на пороге ещё раз обернулась:
– Ни о ком на свете не было написано столько книг, сколько обо мне. Ты действительно полагаешь, что я – единственная Федра, когда-либо выпавшая из них? Я не обладаю способностями к библиомантике, но именно поэтому я знаю, кто я. Я не настоящая Федра, а лишь одна из многочисленных её трактовок. Но что произойдёт, если однажды ты встретишь другую Федру – Федру, обладающую властью, которой не была наделена я?
Не произнеся больше ни слова, она покинула Фурию – нырнула в бункер и закрыла за собой дверь.
Фурия молча глядела на стальную поверхность двери. Время уходило. С тяжёлым сердцем она возобновила свой путь наверх и, вскарабкавшись на холм, обнаружила, что оставшиеся чернильные поганки сходились к беспомощно лежавшей на земле «Флёр де Мари». Они почтительно приближались к ней, их передовые отряды уже добрались до корпуса корабля.
– Нам нужно торопиться! – воскликнула петушиная книга.
Фурия раскрыла её, и, собрав остатки сил и напрягшись до предела, они вместе расщепили страничное сердце. Фурию окутал свет, петушиная книга тихо вздохнула. Подошвы девочки вновь оторвались от земли, и она заскользила по воздуху к кораблю – так быстро, как будто её несли на своих плечах ветра ночных убежищ, полные вулканического пепла.
Воспарив над головами чернильных поганок, она из последних сил перебралась через поручни, чтобы без сил упасть на палубу. Уцепившись за покорёженные перила, она подтянулась повыше и крикнула:
– Поднимайтесь на борт! Все поднимайтесь! Слыши-те? Немедленно!
Не дожидаясь, пока поганки послушаются её, Фурия оттолкнулась от поручней и, шатаясь, направилась к двери внутрь корабля. Петушиная книга слабо подсвечивала ей путь, пока девочка шла наверх по лестницам и коридорам, мимо полок с размокшими книгами, по полусгнившим ступенькам и заплесневелым проходам, пока не дошла до капитанского мостика.
Выглянув в разбитое окно, она испугалась: идеи успели преодолеть половину расстояния между холмом и беспомощно лежащим на земле кораблём. Там, где недавно горели костры стражи, теперь колыхалась и подрагивала стена, переливавшаяся всеми цветами радуги и пронизанная пульсирующими прожилками цвета индиго.
– Им приходится забираться на корабль по верёвочной лестнице, – заметила петушиная книга. – За то время, что у нас осталось, все нипочём не залезут.
Фурия вскарабкалась на покорёженное капитанское кресло.
– «Флёр»! – позвала она, устремив взгляд перед собой.
Правую половину пейзажа, видневшегося из панорамного окна, уже захватили идеи, в левой по-прежнему царила непроглядная ночь Забытых земель. Граница между ними проходила строго вертикально, словно разворот раскрытой книги.
– «Флёр», ты слышишь меня?
Снаружи, с нижней палубы, донеслось шарканье многочисленных ног: первые чернильные поганки были уже на борту.
– «Флёр»! Меня зовут Фурия Саламандра Ферфакс. Мы уже говорили с тобой однажды, когда я разбудила тебя.
– Я узнаю тебя, – раздался наконец в её голове слабый голос. Он звучал хрипло, слова было трудно разобрать.
Фурию бросило в пот. Её руки и ноги полыхали, как будто всасывая в себя высокую температуру из внутренностей корабля.
– Ты можешь опустить на землю трапы?
– Трапы… – В голове девочки словно прозвучало далёкое эхо.
Кусок ночного неба в окне постепенно уменьшался в размерах, буйство красок распространялось всё дальше. Должно быть, идеи уже подобрались вплотную к кораблю, но, чтобы посмотреть, куда они добрались, Фурии пришлось бы покинуть капитанское кресло.
– Я из рода Ферфаксов, как и твой строитель. «Флёр», ты должна меня слушаться!
– Трапы… – повторил корабль. – Некоторые из них совершенно прогнили.
– Опусти все, которые можно использовать!
Из корпуса корабля раздался громкий треск, затем послышались крики чернильных поганок и топот многочисленных ног по деревянным сходням.
– Когда все окажутся на борту, мы покинем это место.
– Покинем… ночные убежища?
– Нужно торопиться. Нужно действовать быстрее, чем когда-либо.
– Я ослабела. И я до смерти устала.
– Я тоже. Но ведь «Бланш» успела улизнуть отсюда!
Последовало молчание.
– «Бланш»? Она была здесь? Возле меня, в темноте?
– Да. А теперь она находится там, где мы сможем увидеться с ней, если ты побыстрее унесёшь нас отсюда!
