Никуда не спеша, Игнат самым тщательным образом проверил и осмотрел все ее вещи, нашел тот самый «тайный» второй телефон, два паспорта – общегражданский и заграничный, водительское удостоверение, много очень дорогой косметики в нераспечатанных упаковках, три простые флешки. И спрятанный под нижним выдвижным ящиком во встроенном шкафу спальни конверт с наличкой: пятьдесят тысяч рублей и две тысячи евро купюрами разного достоинства. Он бы его в жизни не обнаружил, но обратил внимание на крошечный белый уголок конверта, выглядывавший из-под ящика. Заинтересовался, потянул…
И усмехнулся с большим сарказмом, скорее над самим собой, увидев приметную пятитысячную купюру, на которой было небольшое рыжее пятно, видимо, от капли йода. Эти пять тысяч Игнат дал Лике два дня назад вместе с еще двумя такими же, но без клякс, он вообще часто давал ей довольно крупные суммы наличных на всякие бытовые и ее личные расходы и нужды, а она вот, оказывается, копила да складывала.
М-да, ладно. Скорее всего, это не самое удивительное и интересное из того, что ему еще предстоит узнать про эту барышню.
Так, что дальше? Что мы еще тут имеем?
А больше, собственно, и ничего. Ну и найденного вполне хватит.
Достав из портфеля портативный внешний жесткий диск, на который были закачаны специальные программы, он подключил его к своему ноутбуку. С помощью еще одного девайса Игнат скачал и проверил содержимое обоих телефонов девушки, нашел много познавательного для себя, как и на флешках, пароль которых сумел вскрыть за пару минут, при помощи тех же программ, не сильно парясь. Ну и как же без «вишенки» в таком деле? С помощью одной из специальных программ он нашел Лику в соцсетях под ником «Лилия-Гранд» и просмотрел ее посты, фото и даже вполне прилично сделанный сайт.
Оказалось, что он идиот. Ну, это очевидно.
Но ему хотелось услышать ее объяснения, и может… м-да, может, признание, что она все-таки его любила? Или хотя бы испытывала к нему нежные чувства, или…
Ладно, все это лирика. Пора приступать к следующему пункту плана. Игнат не собирался причинять ей никакого вреда. Планомерно обходя всю квартиру, он собирал ее вещи – все, вплоть до зубной нити и щетки до домашних тапочек. И все свои подарки в том числе – дорогие ювелирные украшения, парочку фирменных, неприлично дорогих сумочек, всю найденную нераспечатанную косметику и даже шубку, которую они купили буквально на днях. Все, до последней нитки, повезло, что за столь короткое время их совместной жизни она не успела приобрести горы вещей – уместилось все «нажитое» девушкой в большой дорожный чемодан, понятное дело, известной фирмы, и вместительную дорожную сумку. Все, кроме конверта с деньгами.
Собрав, сложив-упаковав все вещи, он поставил чемодан с сумкой у входной двери, сверху положив ее дамскую сумочку со всеми документами, косметичкой и прочей ерундой.
И, включив весь свет в комнате, сел возле постели, на которой она спала, рассматривал ее изучающе и думал.
Он настолько был ослеплен ею и влюблен, что готов был даже рассказать про свое богатство и то, как он его получил. Готов был, но решил сделать это после свадьбы. Но вот что странно, он не рассказал Лике про дом в «Озерном». Упомянул лишь в разговоре как-то, без конкретики места, что у него есть прекрасный дом за городом. И ни разу за это время даже не подумал отвезти ее туда. Может, потому что там сейчас жила мама Софья Игнатьевна, которую он перевез в «Озерное» в конце мая от всяких карантинов и вирусов. А может, потому, что этот дом был чем-то глубоко личным для него.
Смотрел на нее и думал: как можно было быть настолько слепым? Не замечать и не понимать какие-то банальные вещи, нестыковки в ее поведении, в словах. И эти поездки в Нижний… Почему он не удосужился ни разу сделать элементарную вещь – проверить ее паспорт, в котором четко и ясно был оттиснут штамп с пропиской на питерской окраине.
Впрочем, это уже не имело никакого значения.
Он выключил свет и вышел из спальни. Поставил себе будильник на семь утра и лег спать в гостевой комнате.
Лика проснулась от мокрого холода, ничего не понимая. Поелозила, стараясь отодвинуться от дискомфорта, и поняла, что подушка вся влажная. Открыла глаза, потрясла почему-то тяжелой головой и… и получила в лицо порцию ледяных капель.
– Что за… – отодвинулась она и вновь потрясла головой.
И увидела стоящего перед ней Игната, который держал в руке пульверизатор для опрыскивания цветов, из которого, по всей видимости, и поливал ее.
– Игнат, ты что? – обалдела от такого обращения девушка.
– Проснулась? – холодно, без улыбки спросил тот и распорядился, указав подбородком на край кровати, где лежали ее легкие брючки, футболка и белье: – Одевайся.
– Игнат, что случилось? – растревожилась Лика.
– Одевайся, – повторил он и сел на стул напротив кровати.
Она подчинилась и, одеваясь под его пристальным, холодным наблюдением, все посматривала на него растерянным, чуть испуганным, почти детским взглядом.
– Садись, – отдал он следующий приказ, когда девушка оделась.
Лика села на край кровати и все всматривалась в окаменевшее выражение его лица тем же трогательно-испуганным взором.
– Ну, давай, расскажи мне, Лилия-Гортензия, – усмехнулся язвительно он, – или как тебя там? Гранд? Как вам удалось провернуть операцию со мной?
– Блин, – раздосадованно ругнулась Лика, качнув головой, перестав актерствовать и играть, мгновенно превратившись из испуганной нежной девочки в ту, кем была на самом деле: расчетливую, циничную хищницу. – Вчера еще поняла, что что-то не так с тобой. Надо было сообразить, отыграть ситуацию, а я что-то расслабилась.
– М-да, расслабилась ты сильно, – согласился с ней Игнат. И повторил свой вопрос: – Давай поведай мне веселую историю о себе, обо мне, о твоем партнере.
– Что спрашиваешь, если все знаешь? – усмехнулась девица и спросила, в свою очередь: – Как догадался? Как узнал?
– Ну, я, конечно, протупил конкретно, когда повелся на все эти твои невинные глазки и все прочее. Но ты же в серьезном бизнесе крутишься, должна же понимать, что в наше время не может быть никакой тайной информации, если ты находишься в Сети, да и без нее. Ты уж определилась бы, мать, либо ты охотница за богатыми мужиками с целью выйти замуж, и тогда любой порнографический компромат исключается категорически, либо ты б…дь, пусть дорогая и сверхэлитная, но б…дь, тогда да, сайтик твой вполне уместен, можно было бы даже пойти дальше и ценник выставить.
– Не хами, – разозлилась она, поднимаясь с кровати. – За собой следил бы. Сорок пять лет – потянуло на молоденьких? Девочку тебе невинную, нетронутую подавай, чистую душой и помыслами, – и спросила иронично: – Ты вообще где живешь, в каком мире, Миронин?
А он вдруг молча, не меняя выражения лица, закинул ногу на ногу, достал пистолет из кармана легкого льняного пиджака и непринужденно так положил руку, держащую оружие, на ногу.
