Это дорогого стоило. Дорогого.
И пусть Антон еще до конца, в полной, объемной мере не ощутил своего отцовства с Ромкой, но это был его родной, любимый и самый близкий пацан, он не сомневался, что полнота этого понимания еще придет, обязательно.
И сдвиги в этом направлении у них уже огромные. Хоть Ромка и сомневался, что сможет сразу переключиться на обращение «папа» и «ты» по отношению к Антону, но, на удивление, он довольно быстро освоился с такой формой общения. И каждый раз, когда звал Антона «папа», у того что-то теплело в груди, подкатывая слезами. Антон обратил внимание, что Ромка перестал и к Анне обращаться по имени – только мама.
Северов понимал, чем обусловлены эти перемены: у мальчишки появилось то, чего не было никогда, и о чем он, видимо, неосознанно мечтал, чего так хотел – настоящей семьи: папа, мама и он. И от понимания этого снова прихватывало в груди и радостью, и болью за этого замечательного мальчишку, до слезы, которую приходилось сдерживать. Таким вот стал чувствительным.
И тут вдруг Анна с этой новостью. Она ждет ребенка!
Господи боже, и что?… Он будет настоящим во всех отношениях отцом? Не просто взрослого почти мальчишки, любимого, понятного и родного, а маленького младенца? То есть сначала у нее начнет расти живот, а потом родится крошечный человечек? Его ребенок?
И тут Северова накрыло по полной, да так, что он дышать перестал, сердце вдруг бабахнуло. Он будет ОТЦОМ. У них с Анной будет ребенок.
Господи боже и все святые угодники иже с ним и неугодники тоже – охренеть!
Он вспомнил, что ничего не сказал Анне, когда сообщила ему новость, смотрел на нее, как неадекват какой, а потом и вовсе развернулся и ушел. Нет, понятно, такая новость – она, знаете, вштыривает по мозгам от души, особенно когда тебе до фига лет и у тебя такое в жизни первый раз, но не до такой же степени.
Аня лежала на диване, бездумно щелкая пультом, переключая каналы, и сделала вид, что очень занята этим процессом, когда увидела спускавшегося по лестнице Антона. Но дуться-обижаться и что-то там демонстрировать было настолько не ее, что, когда Северов подошел и сел рядом, она отвлеклась от пустого занятия и вопросительно посмотрела на мужа. Он вздохнул тяжело-повинно, забрал у нее пульт из руки, выключил телевизор и вдруг раз – и одним плавным, слитным, молниеносным движением лег рядом с ней лицом к лицу.
– Ну, что? – спросила Аня тихо.
– Прости… – повинился Антон и уткнулся лбом в ее лоб.
– Ты что, испугался? – осенило Анну поразившей ее мыслью. И она отстранилась, чтобы видеть его лицо.
– Ну-у-у… – протянул неопределенно Северов.
– Ты боевой генерал, – развеселилась вмиг Анюта, тихонько посмеиваясь, – засекреченный специалист, в прошлом командир какой-то наикрутейшей спецгруппы. Мужественный и отважный человек испугался своего отцовства? Маленького ребенка?
– Мужественный и отважный человек не испугался, – разъяснил жене Северов, – а растерялся, – и признался тихим тоном откровения: – Я хотел иметь детей, но семья как-то не сложилась, и я уже не рассчитывал стать отцом и, наверное, смирился с мыслью, что и не стану. Но вот появился Ромка, и я чувствую себя его отцом и очень хочу по-настоящему им стать, и мне казалось, что этого и достаточно. Почему-то я не подумал, что у нас с тобой могут быть еще дети. Даже не так, – он притянул ее к себе, поцеловал в лоб и вздохнул: – Просто я настолько переполнен радостью и чувством к тебе, мне так необыкновенно хорошо с тобой и Ромкой, что я не задумывался о будущем. Зачем думать о том, что ждет впереди, когда есть прекрасное настоящее, которым следует наслаждаться, каждым его мгновением, смаковать, как эстет великое произведение искусства. Вот как-то так.
Анна собралась что-то ответить, когда, прогрохотав по лестнице, со второго этажа сбежал Ромка и застыл, обнаружив их на диване.
– Вы что тут лежите? – подивился парень.
– Мы нежничаем и откровенничаем, – пояснила ему Анна. – Я сообщила Антону Валерьевичу о том, что у нас будет ребенок, он разнервничался. Вот успокаиваю.
– А у нас будет ребенок? – подивился новости Ромка и начал расплываться в довольной улыбке, осознавая эту новость. – Круто. Братик. А что, будем вместе на рыбалку ездить, да, пап?
– Если будет сынок, то само собой, – согласился Северов, не отводя взгляда от любимых зеленых глаз жены.
– Лучше бы был бы сын, – подумав, решила Аня. И, посмотрев поочередно на своих мужчин, пояснила: – Девочку вам двоим давать нельзя. Избалуете ужасно, вырастет какая-нибудь фифа балованная. А мальчика в самый раз. Воспитывайте.
– А что, – живо представил себе эту картину Ромка, – девочка – тоже здорово. Такая симпатяшка, куколка.
Анна родила мальчика, как и заказывала. Замечательного, здорового, щекастого пацана, которого назвали Константином. В честь прекрасного, мудрого человека, когда-то познакомившего его родителей, невольно освятив их союз. И, видимо, до сих пор присматривавшего за ними откуда-то сверху…
