Вместо всего этого Омарейл сказала:
– Наверное, сегодня вспышки на солнце.
– Тогда я, пожалуй, пойду. Хочу успеть на спектакль в Королевском театре. Бериот сказал, что он просто потрясающий.
– Так прямо и сказал?
– Ну, он сказал: «Это была не бессмысленная трата времени». Что в переводе на общечеловеческий означает: «Просто потрясающий».
Омарейл фыркнула. Ей не понравилось, что Бериот давал Севастьяне рекомендации по просмотру спектаклей. Но, с другой стороны, должны же они были о чем-то разговаривать во время своих чаепитий.
Она отпустила двоюродную сестру, а сама, сообщив страже, что желает отдохнуть, отправилась спать. Той ночью она не нашла в себе сил снова отправиться в Черную башню.
На следующий день она пригласила к себе Бериота. Если он и был удивлен, то не показал вида.
– Я посмотрела ваши книги по истории, господин Советник. Очень интересные, спасибо.
– Рад служить, Ваше Высочество.
– Вы говорили, что, если мне особенно интересны какие-то периоды, я могу обратиться к вам – и вы подскажете, что почитать.
– Именно так. Огласите ваше желание, и оно будет исполнено, – негромко отозвался Бериот.
– Мне очень интересны кризисы королевской власти. – Омарейл старалась звучать серьезно и в то же время буднично. – Я бы хотела максимально подробно изучить период, когда умер Сол и за власть боролись его сыновья, эпизод с Урдриком Ужасным и кризис в 495 году Доминасолис.
– Я был бы рад выполнить для вас и более сложное задание, – неторопливо откликнулся Бериот. – Завтра же лучшие книги на эту тему будут у вас.
– Я имею в виду максимально подробно, Бериот, вы понимаете? Все, что есть, все. Записи, дневники, свидетельства. Возможно, стенографию допросов. Необязательно спешить, я готова подождать до послезавтра.
Мягкий смешок был ей ответом.
– Разумеется, Ваше Высочество, благодарю. Теперь я чувствую вызов в вашей просьбе.
Из-за предельно вежливого тона Бериота Омарейл никогда не знала наверняка, говорил тот с сарказмом или же был искренен.
Тем не менее спустя два дня в передней ее ждал столик с возвышавшейся на нем стопкой книг, грудой свитков и фотографий. Последние, очевидно, были копиями исторических документов.
Омарейл нажала на рычаг, и сокровища отправились по рельсе в ее комнату.
Она сразу же отложила в сторону то, что касалось Сола и кризиса 495-го – эти книги нужны были лишь для отвода глаз, – и полностью погрузилась в изучение документов, посвященных смерти Урдрика Ужасного.
Потратив на это целый день, выделив лишь час на Экономику, Омарейл недовольно отложила в сторону очередной документ.
Ничего. В этих бумагах и статьях не было ровным счетом ничего. В них даже не говорилось, что это было убийство, – так, несколько намеков, и все. Только в летописи откровенно сообщались, что смерть Короля не была случайной, и даже указывалось, что в дело был замешан брат Урдрика, унаследовавший трон. Вейд.
Омарейл вскочила на ноги и подошла к бронзовому громкоговорителю.
– Будьте добры, пригласите ко мне господина Советника Короля.
Ей пришлось ждать его больше часа.
– Прошу меня простить, Ваше Высочество, я был на совещании на другом конце Астрара. Дорога заняла много времени.
– Почему у вас совещания на другом конце города? Разве ваш рабочий кабинет не в замке?
– Мой брат, как вы знаете, директор школы. Мы обсуждали некоторые аспекты в сфере образования…
О, ей на самом деле было не настолько интересно!
– Хорошо, я поняла, – быстро сказала она, а затем с легко читаемой претензией в голосе продолжила: – Бериот, в книгах и документах, которые вы привезли, сказано, будто Урдрик Ужасный сам свалился с башни.
– Факт, который, я уверен, вызвал и его недовольство тоже, Ваше Высочество.
– Но это неправда! Ладно… Возможно, вы не должны об этом знать… Скажите, сможете достать мне дневник Вейда?
– Вейда Мудрейшего? Боюсь, это невозможно, как бы мне ни хотелось угодить вам. Дневники Королей находятся за семью печатями. Их можно вскрыть лишь в случае самой крайней необходимости. Требование Вашего Высочества немного недотягивает до этого статуса.
Омарейл сникла, но затем, борясь с волнением, спросила:
– А дневники принца Вейда? Написанные им до того, как он стал Королем?
Судя по паузе, Бериот задумался.
– Это возможно. Я разузнаю.
– Моя благодарность будет безмерной, господин Советник.
– Не сомневаюсь в вашей щедрости, Ваше Высочество.
Еще три дня от Бериота не было никаких новостей. Но если Омарейл что-то и умела, так это ждать.
– Ваше Высочество, – неторопливое, спокойное приветствие заставило Омарейл нетерпеливо закатить глаза.
Хорошо, что Бериот этого не видел. Сделав над собой усилие, она в той же вкрадчивой манере ответила:
– Господин Советник, рада вас слышать. Надеюсь, у вас для меня хорошие новости.
– И да, и нет, Ваше Высочество.
«О, небо и солнце!» – мысленно воскликнула Омарейл. Стиснув зубы на несколько мгновений, она с принужденным спокойствием спросила:
– Что вы имеете в виду?
– Мне не удалось найти дневник Вейда. Его личные записи сгорели во время пожара в Вороньей башне.
Омарейл разочарованно откинулась на спинку кресла.
– Но, в качестве компенсации, я достал для вас дневник самого принца Урдрика. Возможно, вы не узнаете, как сложилось, что Вейд участвовал в убийстве брата, но сможете выяснить чуть больше о самом Короле и о том, что привело его к преждевременной кончине. Полагаю, эти знания будут вам также полезны.
– Бериот… спасибо, – выдохнула она. – Я думаю, это действительно достойная компенсация!
Довольный смешок и тихое прощание служили ей ответом.
За три дня Омарейл прочла все восемь пухлых тетрадей, исписанных сперва кривым, неуверенным, а затем все еще кривым, но уже достаточно твердым почерком. Она узнала много нового о реалиях того времени, прониклась симпатией к Урдрику и уже начала сожалеть о том, как сложилась судьба этого любознательного, активного мальчишки.
Урдрик был лидером от природы. В детстве он втягивал в свои игры всех ребят в округе: от знатных наследников первых семей до простых крестьянских детей. В юности очень увлеченно изучал стратегию, устраивал военные ролевые игры, где ему доставалась роль военачальника «героев», тогда как его младший брат, Вейд, командовал «врагами».
Как же вышло, что Урдрик вошел в историю как «Ужасный», а Вейд стал «Мудрейшим»? Урдрик с возрастом все больше утверждался во мнении, что власть монарха должна быть безграничной. Первые семьи, судя по всему, были к этому не готовы. А Вейд с энтузиазмом поддержал высшее сословие, получив в ответ преданность и лестное прозвище. Впрочем, он действительно был мудрым, иначе Урдрик не был бы сброшен с Черной башни, и, возможно, монархия теперь была бы совсем другой. Вейд же вывел Совет Городов на совершенно новый уровень.
