— Для тех времен это было нормально. Сейчас это любимое место для прогулок, а вот на той стороне кафе и ресторан, их держат мои родственники по отцовской линии. Можешь как-нибудь сюда заглянуть.
Точно город!
Я втянула воздух в легкие и так же медленно его выдохнула. Чем ближе мы подъезжали к дому, тем больше я волновалась. И дело было вовсе не в призраках, а в живущих здесь вервольфах. Для такого большого поселения удивительно, что мы никого не встретили по дороге, но это не мешало мне нервничать.
Впрочем, не оценить величие и красоту особняка, на подъездной аллее которого мы остановились, я не могла. Трехэтажный, с вытянутыми окнами, светлыми стенами с фигурно выложенными камнями. Он как произведение искусства. Как музей! По крайней мере, снаружи.
— Понимаю, почему ты отказываешь в нем жить. Навскидку здесь может поместиться все поселение.
— Ты права, он слишком большой для одного, но для семьи в самый раз.
Доминик бросает на меня пристальный взгляд, но я делаю вид, что не замечаю этого. Потому что у нас с ним счастливой семьи не получится. Вообще никакой не получится.
Вервольф снова решает нести меня на руках, и сейчас я не возражаю. Во-первых, я устала, чтобы спорить. Во-вторых, на вершине горы гораздо холоднее, чем в Крайтоне, а он все-таки большой и горячий вервольф, способный согреть и меня, и малышку. Парадную дверь открывает Оуэн, и я выдыхаю с облегчением. Хоть здесь знакомые лица!
— Привет, — здороваюсь я, но вервольф остается привычно суровым.
Мне бы еще в эту глушь Венеру, и все будет замечательно.
— Я могу одолжить у тебя ассистента? — интересуюсь у Доминика, который несет меня вглубь дома.
— Обсудим это позже.
— Почему не сейчас?
Мой слух наконец-то улавливает голоса. Множества голосов. Издалека этот звук напоминает осиный рой, но чем ближе он становится, тем ярче я начинаю различать человеческие голоса. Человеческие ли?
Я даже забываю рассматривать интерьер, а Доминик уже останавливается возле высоких двустворчатых дверей. Останавливается только для того, чтобы еще один вервольф распахнул их перед нами.
Мы оказываемся в большом зале, и я получаю ответ на свой вопрос, куда подевались все поселенцы. Кажется, здесь собралась вся стая — мужчины, женщины, дети. Все они единодушно замолчали и посмотрели на нас.
На меня.
Готова поклясться чем угодно, в меня впились взгляды всех присутствующих. Любопытные, удивленные, яростные, неприветливые. Представляю, что они все думают! Какого беса их альфа притащил к ним человека?!
— Это ты называешь без стресса? — интересуюсь я надтреснутым шепотом, который, наверное, в такой тишине звучит с мощью отбойного молотка.
Доминик ставит меня на пол, но продолжает обнимать. Честно, лучше бы за спину задвинул! Так хотя бы все смотрели на него, а не на меня.
— Ты в безопасности, — сказал Доминик, касаясь губами моего уха, а потом обратился к вервольфам: — Приветствую тебя, стая.
— Приветствуем тебя, альфа, — ответили они в один голос, очевидно соблюдая какой-то ритуал.
— Эта женщина — моя, и она носит моего волчонка.
По толпе пронесся недоверчиво-удивленный гул, и я их понимала. Сама бы раньше не поверила.
— Да, такое возможно, это подарок волков-предков. Ее зовут Шарлин и теперь она будет жить в моем доме как член стаи.
Я покосилась на Доминика и едва удержалась, чтобы не наступить ему на ногу. И то исключительно потому, что мы с ним были в центре внимания. Я не соглашалась жить в стае! Я вообще не должна присутствовать на этом собрании.
— Любое оскорбление, любой нанесенный ей вред будет приравниваться к оскорблению мне, и отвечать вы тоже будете передо мной по нашим волчьим законам. Если кто-то не согласен с моим решением, пусть скажет это сейчас.
Теперь настала моя очередь вглядываться в незнакомые лица. У мужчин в большинстве своем они были суровые и хмурые, а у женщин — удивленные и сосредоточенные. Только волчица в первом ряду, смуглая и высокая, открыто мне улыбалась. Я неуверенно улыбнулась в ответ, скользнула взглядом к стоящим возле ближайшего окна вервольфам и узнала в немолодой, но по-прежнему красивой паре родителей бывшего мужа.
Кримсон и Анна Брайс. Я знала их в основном по фотографиям, и помнила по одной-единственной встрече. Когда они пытались уговорить меня бросить Дэна и отказаться от нашей свадьбы, проще говоря — пытались откупиться. Потому что я была недостойна их сына, из-за меня его прогоняли из стаи. Я тогда была не слишком вежлива, послала их к бесам, и больше мы не встречались. Но вряд ли их отношение ко мне изменилось.
Они даже не позвали меня не похороны Дэнвера, а Доминик предлагает мне жить с ними на одной закрытой территории. Как он это представляет?
Впрочем, когда Доминик поинтересовался:
— Все меня услышали?
— Да, альфа, — вервольфы ответили единодушно, в том числе и родители Дэна.
Доминик удовлетворенно кивнул, снова подхватил меня на руки и понес назад. Правда, в холле свернул не к выходу, а к широкой лестнице, расходящейся рукавами и уводящей на второй и третий этажи.
Я молчала.
Я честно молчала на второго пролета лестницы. Мысленно напоминала себе о волчьем слухе, и о том, что вряд ли стая начнет меня воспринимать дружелюбнее, если я начну нецензурно орать на их альфу. Но по дороге на третий этаж, я поняла, что меня порвет на маленькие сувенирные флажки с празднования Дня освобождения Крайтона, если я не скажу этому мохнатому все, что думаю!
— Доминик, — рычу я, — жизнь среди вервольфов — это совсем не то, что прописал мне доктор!
— Нужно было познакомить тебя со стаей, Шарлин. Теперь все позади, и ты можешь отдохнуть.
В подтверждение своих слов он внес меня в большую спальню и усадил в ближайшее кресло. Сесть мне, действительно, не помешало бы. Тем более кресло оказалось таким мягким, что я в нем почти утонула.
— Отдохнуть? Да я теперь буду бояться дышать!
— Бояться?
— Да, бояться вервольфов, которые считают, что мне здесь не место.
Доминик склонился надо мной и положил руки на подлокотники, так, что наши лица оказались на одном уровне.
— Шарлин, ты боишься Венеры?
— Нет.
— А Оуэна?
Я задумалась, но поняла, что мой большой и неулыбчивый телохранитель не вызывает во мне страха.
— Тоже нет. Но я догадываюсь, куда ты клонишь. Венера и Оуэн не тоже самое, что огромная стая вервольфов.
— Это моя стая, — напоминает Доминик. — Они давали клятву слушаться меня во всем. И теперь они будут слушаться во всем тебя.
— Потому что я ношу твоего волчонка?