Представила на его месте кого-то другого, меня передернуло. Похоже, я, как мама, влюбилась в Альфу. Главное выйти из этой ситуации с минимальными потерями.
Невинность при мне, ребёнка нет. Это уже хорошо. Правда?
Как бы я себя чувствовала, если бы поддалась? А потом он меня бросит, и я всю жизнь буду мучиться, вспоминая его, сгорая от ревности, думая, что он с кем-то другим. А может даже видеть.
С мамой так. Она, когда увидит отца на какой-то встрече сильных мира сего вместе с сопровождающей его девушкой, потом всю ночь воет в подушку, старается, чтобы я не слышала, но это проблематично. В нашем маленьком домике только одна комната и кухня.
Я не хочу себе такую же судьбу. Глупо надеяться, что получив то, что он хочет, он изменится, перестанет трахать всё, что движется, и будет любить только меня.
Мимо меня, опять побежал Майкл. Он знает, что я где-то рядом.
Молилась, чтобы только он не нашёл меня.
«Девочка моя…», – дрожь прошла по телу от того, как он это сказал.
Не верю! Он всем это говорит!
Как больно сжалось сердце при этой мысли, хотела, чтобы я была у него единственная, неповторимая, каким он был для меня.
«Выйди, малыш, я знаю ты где-то здесь.» – он бегал вокруг меня.
«Амелия, пожалуйста.» – сдержала скулеж, рвущийся из груди.
Всё ложь! Всё обман!
Странно, почему я захотела его. К бете я такого не испытывала, и к его шавкам тоже.
Это же невозможно. Моё тело среагировал на него, когда я его ещё не видела.
Не знаю, сколько часов просидела в засаде. На улице уже рассвело, Майк не пробегал мимо меня. Решила выйти.
Осторожно высунула нос, проползла несколько метров, повела ухом, не слышно его. Отряхнулась, куски болотной грязи полетели в разные стороны. Запах всё равно въелся в мою шкурку.
Нечего рассиживаться, нужно бежать! Огляделась по сторонам, определилась в какой стороне дом. Побежала, что было сил.
Хорошо, что мы живём в глуши, и рядом нет никого. Мама, наверное, проснулась. Она всегда просыпается, когда наступает рассвет.
Бедная мама моя мамочка, волнуется, переживает, пока ее распутная дочь стонала под Альфой. Столько лет прятала меня, оберегала, а я всё равно угодила в эту ловушку.
Бежала по пляжу, солнце блистало в волнах океана, до меня долетали обрывки. Как же хочется окунуться, смыть с себя эту грязь и вонь. Но нельзя, он слишком близко. Главное, чтобы никто не попался на дороге. Вот бы удивились, увидев оборотня, настоящего не того, что показывают в кинофильмах.
Услышала вой с таким надрывом, что всё в груди перевернулась. Как будто у Майкла случилось какой-то горе.
Может, он ранен? Почему он так горюет? Неужели из-за того, что потерял меня?
Ага, суку он свою потерял! Он тебе так и сказал.
Я не его! Я не буду его покорной рабыней! Никогда!
Глава вторая
Быстро искупалась в океане и пошла в дом. Позорище какое, приперлась домой голая! Маму удар хватит.
Она вскрикнула, увидев меня голышом.
– Я… – краснела, заикалась. Не знала, что сказать. Мама и сама всё прекрасно видели. Подошла к вешалке, сняла оттуда ветровку, надела трясущимися руками, так хоть лучше, закрывает мой стыд.
Мама подошла, в ней появилась жёсткость. Где моя добрая заботливая мама? В её голубых глазах было столько ненависти, презрения. Поежилась, а потом она ударила меня. Моя голова дернулась в сторону, приложила ладонь к горящей щеке, с открытым ртом смотрела на маму.
– Распутница! Сама побежала! Под кого легла?
Как больно ранят её слова. Пусть так плохо думает обо мне все, только не она.
Но с другой стороны, мама говорит правду. Я не могла его остановить, не хотела. Всхлипнула и упала на постель, ревела, глушила, сильнее зарываясь в подушку, так же, как моя мама.
– Ничего разлеживаться, пойдём к гинекологу. Не хватало еще, чтобы ты, как и я принесла.
– Мама не нужно, я не забеременею.
– Почему ты так решила?
– Потому что я девственница, – да кончится когда-нибудь мой позор или нет?
– А почему ты голая. – мама сузила глаза, не верила мне. Я её понимала.
– Он отпустил меня, и я убежала. За вещами побоялась возвращаться. Я не хочу об этом говорить.
– Так всё не кончится. Нам нужно уходить. Собирайся, одевайся.
Пока переодевалась, мама расспрашивала меня:
– Почему ты ушла ночью?
– Хотела искупаться. Ты же знаешь, как на меня действует луна.
– Рассказывай всё, – и я рассказала, как встретилась с Альфой, но дальше отмалчивалась. Есть вещи, которые стыдно говорить, даже маме.
– Альфа?! На нас лежит какое-то проклятье. Сколько людей живут и верят, что оборотни это сказки, а нам с тобой они сами попадаются на пути.
С чемоданами мы шли на взлетную площадку. Пока я сидела с нашей поклажей на лавочке, ела мороженое, мама ушла покупать билет. На улице стояла невыносимая жара.
С одной стороны, я радовалась: еду, так далеко, что меня не сможет достать даже Майкл и его свита. С другой стороны, я не увижу этого потрясающего мужчину, не прикоснусь к его горячему телу. Он никогда не поцелует так, чтобы я забыла обо всём на свете.
Перед глазами мелькали картинки проведенного вместе времени. Я до сих пор чувствую его поцелуй на губах.
Как он выл, душу до сих пор переворачивает.
Я не хочу о нём думать, но мысленно всё равно возвращаюсь к нему. Это невыносимо!
Рядом со мной села мама.
– Купила билет? – мама выглядела какой-то бледной.
– Что-то случилось?
– Они запрещают тебе улетать с острова.
– Как это?! Какое они имеют право? Это незаконно! Голова закружилась.
– В полиции на тебя лежит заявление, что ты украла пачку стодолларовых купюр. – мама подозрительно на меня посмотрела
– Нет, мам! Вальтер сам дал её. За рыбу! – она не верит мне.
– Целую пачку? Рыба, конечно же, стоит целое состояние.
– Я не украла! – на глазах выступили слёзы.
– Значит так. Лечу я одна, – что?! А я? – Нахожу твоего отца, пусть помогает. Как-никак, он за всю жизнь ни копейки не платил за твое содержание. Забрать у меня он тебя не сможет. Ты совершеннолетняя. Нам нужна защита. Не смотри на меня так.
– Я против. Ни разу его не видела, и не хочу видеть! Он столько горя тебе принёс.
– Твоего мнения, не спрашиваю. Ты и так уже учудила. Маскировку не снимай, иди в участок и узнаешь всё. Я тебе буду звонить. Давай без твоих фокусов, что ты устроила сегодня. А то некого будет спасать.
