— Говорю же, он был совсем долбанутый. Кайфовал от боли. Хотел причинять боль и при этом смотреть им в глаза.
— Им — это кому? О чем вы?
— О его фантазиях. О том, что он любил в моих фильмах. О том, что мечтал вытворять в реальной жизни.
— Только мечтал? До дела не дошло?
— Со мной — нет. Насчет других не знаю. Но однажды его арестовали и нашли в карманах кастеты. Это было уже за гранью.
— Поэтому вы от него ушли?
— Поэтому, и по другим причинам. Знаете, ему мало было избить первого встречного. Полицейские сказали, что в качестве жертвы он выбрал мальчика. Узнав это, я не могла остаться. Уж слишком он чокнутый — даже для меня.
— Как бы вы взглянули на это с психологической точки зрения?
— Ни хрена не поняла, поясните.
— Нынешняя жертва — латиноамериканка. Когда его взяли с кастетами, он шел к мальчику-латиноамериканцу. Бывшая жена — афроамериканка, хоть и светлокожая. Видите ли, у жертв есть общие черты, и…
— Никакая я не жертва. Что за хрень вы несете?!
— Простите, оговорилась. Но типаж прослеживается. Такова часть психического расстройства под названием «парафилия». Скажем так, особенность его сексуальной программы.
— Скорее, речь о подчинении и контроле. В фильмах я всегда выступала в роли госпожи. А в браке он пытался меня контролировать. Держать в подчинении. Вот какую цель он себе ставил.
— Но не бил?
— Нет. По крайней мере, меня — понимал, что я тут же уйду. Но запугать пытался. Он же здоровенный парень. С такими габаритами бить необязательно.
— Скажите, как часто он смотрел порно?
— Давайте-ка не будем сворачивать на эту дорожку. Ну, вы понимаете: «во всем виновато порно». Мы оказываем услуги нашей аудитории. Фильмы помогают людям держать себя в руках, не выпускать свои фантазии на волю.
Бопре произнесла это так, словно не верила в собственные слова. Бэллард легко могла бы доказать, что порнография — катализатор аномального поведения, но решила, что сейчас не время спорить. Бопре была нужна ей в качестве источника информации. Возможно, в будущем потребуется взять у нее свидетельские показания. Незачем выражать свое отношение к ее образу жизни и способу заработка.
— Мне нужно на съемочную площадку, — сказала вдруг Бопре. — Время не ждет. Одна из актрис заканчивает в полночь. Ей завтра на учебу.
— Еще несколько минут, — попросила Бэллард. — Вы жили с Трентом в доме на Райтвуд-драйв?
— Да. Когда мы познакомились, у него уже был этот дом, — сказала Бопре. — Я к нему переехала.
— И Трент заработал на него продажей машин?
— Нет, конечно. Однажды он возвращался из Каталины на вертолете. Тот разбился. Томас заявил о серьезных травмах, хотя по факту отделался легким испугом. Нанял пройдоху-врача, и тот его прикрыл. В общем, Томас отсудил у компании что-то около восьмисот тысяч долларов. Вот и купил свой «Дом вверх дном».
Бэллард подалась вперед. Теперь нужно тщательно выбирать слова, чтобы не задать Бопре наводящего вопроса.
— Вверх дном? Это как? Прежний хозяин просрочил ипотеку и дом продали за бесценок?
— Нет-нет, в буквальном смысле, — сказала Бопре. — Спальни не наверху, а внизу. Том всегда называл его «Дом вверх дном».
— Когда приходили гости, он тоже произносил эту фразу? «Дом вверх дном»?
— Да, постоянно. Думал, что это забавно. Говорил: «Куда катится мир? Гляньте, у меня даже дом вверх дном».
Вот и еще одна улика. Главное, что Бопре произнесла все сама, без подсказок. Бэллард продолжила:
— Расскажите про кастеты. Что вам о них известно?
— Ну, я знаю, что они у него были, — ответила Бопре. — Но он, по-моему, никогда ими не пользовался. У него было полно всякого оружия: метательные ножи, сюрикэны, цестусы. Он называл их цестусами, потому что не все они, строго говоря, были кастетами.
— Значит, у него было несколько пар?
— О да! Целая коллекция.
— А дубликаты среди них были? На тех, с которыми его арестовали, были слова «Свет» и «Тьма». Имелась ли у него запасная пара с такой надписью?
— Это было написано почти на всех кастетах из его коллекции. Вроде как его фишка. Он говорил, что сделал бы себе татуировку на пальцах — «Свет» и «Тьма», — да только боялся, что за такое выгонят с работы.
Крупный улов. Слов Беатрис было достаточно, чтобы выстроить дело против Трента.
— Он держал свою коллекцию дома?
— Угу.
— А как насчет пистолетов?
— Никаких пистолетов. Том их недолюбливал. Говорил, что ему нравятся «острые штуковины».
— Что еще есть у него дома?
— Не знаю. Я там недолго прожила. Мне известно, что он вложил все средства в покупку дома по совету риелтора: тот сказал, что это надежнее, чем хранить деньги в банке. На меблировку почти ничего не осталось. Две спальни были совсем пустыми. По крайней мере, когда я там жила.
Бэллард вспомнила о комнате, в которую заглядывала с нижней террасы.
— Послушайте, в полночь мы закругляемся. — Бопре встала. — Если хотите, оставайтесь. Посмотрите съемку. Или приходите позже, и мы продолжим разговор. Но сейчас мне нужно идти. В нашем бизнесе время — деньги.
— Понятно, — кивнула Бэллард. — Хорошо.
И решила выстрелить наугад:
— У вас остался ключ?
— Что? — переспросила Бопре.
— После развода у вас остался ключ от дома? Многие разведенные оставляют себе ключи.
Бопре бросила на Бэллард возмущенный взгляд:
— Повторяю, я не хотела иметь с этим человеком ничего общего. Ни тогда, ни сейчас. Ключа я себе не оставила, потому что впредь к этому дому и близко не подойду.
— Ясно. Но если вдруг у вас есть ключ, он бы мне пригодился. На всякий пожарный. Судя по травмам на теле потерпевшей, тот, кто ее избил, на этом не остановится. Если решит, что все сошло ему с рук, нападет на кого-нибудь еще.
— Что ж, тем хуже.
Бопре встала у двери, показывая, что Бэллард пора уходить. Вместе они прошагали по коридору. В нише с закусками Бэллард увидела женщину — обнаженную, если не считать высоких сапог. Женщина задумчиво стояла над шоколадками.
— Белла, сейчас будем снимать, — сказала Бопре. — Я иду на площадку.
Белла ничего не ответила. Проводив Бэллард к выходу, Бопре пожелала ей удачи в расследовании. Бэллард протянула ей свою визитку и, как обычно, попросила позвонить, если Бопре что-нибудь вспомнит.
— В базе транспортных средств этот адрес указан как ваш домашний, — добавила она. — Это так?
— Дом — это место, где ты ешь, спишь и трахаешься, разве нет? — спросила Бопре.
