Каменная крошка хрустнула. Под подошвами туфлей тирана. Редфрит приблизился ко мне и коснулся руки, активируя бег мурашек от кончиков пальцев к локтю и дальше.
Вот почему он так на меня влияет?
— Поднимитесь. Мы здесь одни, ни к чему эти церемонии.
Подняться-то я поднялась, поспешно, чтобы он как можно скорее прекратил меня касаться, а вот вскинуть взгляд не смогла. Казалось, стоит ему внимательнее посмотреть мне в глаза, и поймет, что я опять обманываю. Только на этот раз без чар, добровольно. Ну или почти добровольно.
Спасибо Велебору.
— Вы меня боитесь?
— Нет, ваше величество.
— Тогда почему избегаете встречаться со мной взглядом?
Потому что я лгунья.
Напомнив себе, что рассказать правду всегда успею, а за принятие поспешных решений можно заплатить слишком высокую цену, вздернула подбородок и посмотрела на короля. Мы не виделись месяц, а кажется, будто прошла целая вечность. Вроде бы ничего не изменилось, он все такой же, а взгляд как будто другой. Потухший, пустой. Словно из него исчезла искра жизни.
Глупость, наверное. Просто в саду темно, а я вечно придумываю непонятно что.
— Возможно, мой вопрос прозвучит бестактно, но я все равно спрошу, — сказал Галеано, продолжая меня рассматривать. — Вы согласились выйти замуж по любви?
— Или? — вопросом на вопрос ответила я.
— Что или?
— Или из корысти? Вы ведь об этом хотели спросить?
— Нет, но я об этом подумал.
Еще бы тебе об этом не подумать.
Почувствовав невольный укол раздражения, решила все-таки удовлетворить королевское любопытство:
— Велебор — молодой красивый мужчина. Заботливый, обходительный — в такого сложно не влюбиться. И да, какая девушка не мечтает выйти замуж за принца?
Даже если ей немного за тридцать.
Мне было немного за двадцать, и о принцах я не мечтала. Они сами мне на голову упали. Сначала один чуть не пришиб, теперь вот другой едва не добил.
Не знаю почему, но вместо того, чтобы удовлетворенно кивнуть, Галеано нахмурился. Может, просто луна зашла за облака — по королевскому лицу пробежала тень, да так на нем и осталась. Уголки губ искривились в усмешке.
— Что ж, госпожа Вертано, тогда поздравляю. Надеюсь, вы будете с ним счастливы.
Беря пример с посланника, в последний раз скользнув по мне взглядом, Галеано направился прочь из сада. А я осталась. Снова. И снова в растрепанных, совершенно непонятных чувствах. Да еще и с мурашками, продолжавшими блуждать по коже.
Никак им неймется! И сердцу тоже. С появлением тирана оно ускорило свой ритм и даже сейчас, когда он растворился во тьме, не желало униматься.
— Так, Даня, хватит! — не выдержав, прикрикнула на себя. — У тебя есть цель — найти Эдару. А на внешние раздражители вроде тирана даже не смей отвлекаться!
Оставалось надеяться, что чародейка не последняя стерва и отблагодарит меня за очищение души ее Даниэлочки.
Глава 10
Редфрит
— Вы удивили меня, князь.
После праздника, устроенного в честь гостей из Сетхэйна, король пригласил посланника к себе в кабинет, чтобы продолжить разговор уже наедине. Понимал, о чем должен спрашивать, что должно занимать его мысли — их дальнейшие планы относительно накаи, но в голове занозой застряла девчонка с зелеными глазами.
Госпожа Вертано.
Айсорийка, которую он подобрал в окрестностях Йенского леса и которая теперь стала невестой посла Сетхэйна.
Немыслимо!
— Ваше величество, о чем это вы? — с хмельной улыбкой переспросил Велебор. — Боюсь, сегодня на празднике я позволил себе лишнего и теперь плохо соображаю.
Устроившись в кресле в глубине кабинета, он продолжал наслаждаться крепкими винами из виноградников Треалеса. Лениво взбалтывал терпкий напиток в бокале, жмурился от удовольствия, делая глоток за глотком; вдыхал яркий, немного горький аромат, всем своим видом показывая, как доволен жизнью и произошедшими в ней переменами.
И идиоту ясно, кто сделал его счастливым.
Демоны!
Редфрит едва не выругался вслух. В последний момент сумел взять себя в руки, поморщился и нехотя уточнил:
— О вашем выборе невесте. Ну да ладно… — начал было, собираясь сменить тему и надеясь, что разговор о делах поможет отвлечься.
Но Ярый, как назло, неожиданно перебил:
— Видели, какую я отхватил себе красавицу? Такой только любоваться и любоваться. Жду не дождусь нашей свадьбы, чтобы от созерцания и просто поцелуев (которых мне, как и любому мужчине на моем месте, всегда мало) перейти к действиям. Ну вы поняли, о чем я. — Северянин пьяно ухмыльнулся.
Чувствуя, как раздражение все нарастает, Редфрит сделал над собой усилие и сдержанно поинтересовался:
— А что же ваши чувства к королеве? К моей жене. Уже забыли о ней?
И непонятно, чем это раздражение, почти злость, а еще досада, было вызвано: довольным видом посла или поцелуем в библиотеке, о котором он до сих пор не мог забыть.
Впрочем, к Даниэле, что сейчас находилась в покоях королевы, он не испытывал ревности. А та, другая, уже наверняка давно забыла о его существовании.
Его величество горько усмехнулся. Хотел бы он точно также выбросить ее из мыслей. А теперь еще и эта девчонка! Зачем вообще о ней думает? Зачем еще и ее ревнует?
Может, все дело в неприязни, которую сам того не желая он испытывает к посланнику? Потому и злится. Такой милой девушке, как Элла, не следовало влюбляться в ветреного лорда, которому ничто не стоит попользоваться ею и бросить.
— Ваша королева — это ваша королева, — с покаянным вздохом ответил Ярый. — Признаю, на какой-то миг я пленился ее красотой, хоть и не имел на это права. Но теперь, когда в моих руках оказался такой бриллиант… Никакие королевы этого мира не заменят мне моей любимой Эллы.
Слушая нетрезвую исповедь северянина, Редфрит представлял, как в его руках оказывается шея Ярого. Душить посла в мечтах оказалось приятно. Еще приятнее было бы ему врезать, здесь и сейчас. А может, вырвать его длинный язык, чтобы перестал о ней говорить.
