То, что не пыталась извернуться, обмануть снова, делало ей честь, но едва ли могло спасти от заслуженного наказания.
— Ваше величество, — краснея от напряжения, начал было генерал, но Редфрит жестом заставил его умолкнуть.
— Где иномирянка? — спросил требовательно, продолжая смотреть на чародейку и замечая в ее взгляде недоумение, стремительно переходящее в смятение.
— В своих покоях, — произнесла она неуверенно и быстро продолжила: — Саранна сказала, что ей не здоровится. Наверное, из-за той нашей утренней ссоры и…
— Ее там нет, — нетерпеливо перебил король. — Девушка, которую ты призвала, исчезла. Вместе с телом Даниэлы.
Услышав это, генерал схватился за сердце. Его жена к тому моменту еще не успела прийти в себя, а потому рухнула на пол, но на это никто не обратил внимания. Взгляды всех были прикованы к хирате, вдруг утратившей прежнюю невозмутимость. Нервно теребя кулон с душой, она кусала губы и затравленно смотрела на повелителя.
— Она должна быть там, — прошептала чуть слышно и тут же испуганно вскрикнула, когда украшение дрогнуло, зашевелилось.
На несколько мгновений подернувшись сизой дымкой, сорвалось с шеи чародейки и прыгнуло на письменный стол, смахнув пышным хвостом несколько листков.
Мысленно досчитав до трех и прокляв всех, кого только можно было проклясть, его величество поинтересовался во второй раз:
— Так где, говорите, душа вашей миары? Ну же, леди Реалис, я все еще надеюсь услышать правду.
Эдара было бросилась за зверьком, шустро юркнувшим под стол, но вдруг сбилась с шага, застыла, словно повстречалась с невидимой преградой. Схватившись за сердце, зажмурилась, прошептала одними губами:
— Этого не может быть… Она не могла так со мной поступить…
— Видимо, не такая уж ты хорошая наставница, раз уже двух воспитанниц потеряла, — не испытывая к колдунье даже толики жалости, жестко усмехнулся Галеано и наконец перевел взгляд на генерала. — А вы, Рандульф? Вы, с таким рвением служивший моей семье и этому королевству, как вы могли меня предать?
Цвет лица маркиза продолжал меняться. С него то сходила краска, делая его похожим на недавно преставившегося, то на щеках снова проступал лихорадочный румянец. Дрожащими пальцами схватившись за ворот сорочки, наверное, в попытке ослабить галстук, Фантальм проблеял:
— Я не…
— Их светлости ни в чем не виноваты, — пришла на помощь военному Эдара. Первый шок прошел, и теперь она пыталась вернуть утраченное было самообладание. Глубоко вдохнув, твердо продолжила: — Это я приняла решение призвать душу из другого мира — меня и наказывайте. Фантальмы ничего не знали, пока я не поставила их перед фактом: место их дочери заняла другая.
— И тем не менее они молчали. А вас, леди Реалис, накажут. В этом можете не сомневаться.
Редфрит уже собирался поведать чародейке, что ее ждет в ближайшее время, но короткий стук в дверь заставил отвлечься от заполнивших разум картин мести.
— Войдите, — разрешил король.
В кабинет шагнул стражник, а следом за ним, опустив взгляды, влетели феи. Застыли в воздухе хрупкими статуэтками, не решаясь ни лишний раз вздохнуть, ни даже пошевелиться.
— А вот и ее верные подруги. — Опустившись на край стола, король скрестил на груди руки и едко поинтересовался: — Сразу признаетесь или предпочитаете сначала пообщаться с моей чародейкой?
Мильдгита хищно улыбнулась, давая понять, что просто обожает общаться с несговорчивыми презренными.
Но феи молчали. Вид крылатых с покорно склоненными головами раздражал короля, вызывал в нем еще большую злость, заставлял в венах закипать кровь.
— Признавайтесь!
Молчание. Тяжелое, гнетущее, мрачное. Такое бывает за несколько мгновений до бури. И буря не заставила себя долго ждать. Резко поднявшись, Редфрит приблизился к феям, схватил одну из них — рабыню с пепельного цвета крыльями, замешкавшуюся и не успевшую отлететь.
— Говори, или я раздавлю тебя, как мерзкое насекомое, которым ты и являешься. — В доказательство своих слов король сильнее сжал пальцы.
Малышка лишь сдавленно всхлипнула, а одна из фей, не выдержав, прокричала:
— Она сбежала в Средиземье! К источнику, способному очистить душу королевы, а ее вернуть домой!
— Сбежала от вас, король! — воинственно сжав руки в кулаки, выпалила другая и тут же, испугавшись собственных слов, прижала ладони к лицу.
Сбежала от него…
Наверное, если бы в тот момент по груди полоснули ножом, и то бы так не пекло. От этой неожиданной боли, а еще от дерзости рабыни, осмелившейся швырнуть в него упреком, в глазах потемнело.
— Возможно, Даниэле Фантальм хватило бы сил и умений проникнуть за завесу, но точно не иномирянке, едва ли способной обращаться с магией. А значит… вы ей помогли. Научили. А теперь научите меня. Иначе я раздавлю вас одну за другой.
Король усилил давление, не обращая внимания на всхлипы и слезы феи.
— Не надо…
— Пожалуйста, не делайте этого! — хором взмолились остальные рабыни.
— Мы не можем признаться! Магия Средиземья не позволит!
— Только тому, кто не желает нам зла, откроемся, — выпалила самая дерзкая. Та, что не побоялась поделиться мнением, от кого именно сбежала Даниэла.
— А другим попросту не сможем, сколько бы вы нас ни пытали!
— Хуже для вас, — усмехнулся монарх.
Одно лишь движение пальцев, небольшое усилие со стороны короля отделяло фею от мучительной смерти.
— Убьете ее, и та, другая Даниэла никогда вас не простит, — заплакала крылатая, что до сих пор хранила молчание. Самая юная, а может, больше всех напуганная. — В ней слишком много света, чтобы принять тьму, что царит в вашем сердце. Убив Ринну, вы навсегда станете для нее чудовищем!
— Вряд ли она об этом узнает. Из-за вас ее уже может не быть в этом мире, — глухо прошептал Галеано.
Ему ничего не стоило уничтожить фею, тем более что этого жаждало его полное тьмы, как выразились рабыни, сердце. Это он и собирался сделать, но перед глазами вдруг возникла девушка из другого мира. И пусть лицо принадлежало Фантальм, глаза были другие. Чистые, ясные — в них действительно было много света. А еще мольба, чтобы остановился, не совершил то, что уже нельзя будет исправить.
И Редфрит разжал пальцы. Феи подхватили лишившуюся чувств рабыню, отнесли в сторону, подальше от правителя.
— В клетку их. И ведьму тоже. Вы, генерал, возвращайтесь в свое поместье. Позже решу, что с вами делать, — распорядился Галеано, понимая, что этот спектакль пора заканчивать.
— Я пыталась спасти не только ее, но и вас! — не выдержав, выкрикнула Эдара, когда солдаты грубо схватили ее за руки. — Если бы Даниэла погибла, вы бы уже точно лишились трона!
