– А любовница постоянная у парня есть? Может она в курсе? – внес свою лепту Ковальский.
– Есть. Одноклассница бывшая, живет в соседнем дворе, – кивнул куда-то в сторону Серега.
– Ну так может поговорим с ней? – предложил блондин, а Серый призадумался.
– Вы идите, а я тут посижу, за двором понаблюдаю, – наконец принял он решение. – Вдруг что интересное увижу.
Отправляться куда-то, пусть и в соседний двор, в компании Ковальского мне не больно-то хотелось, но и томиться в жестяной банке под названием «Гелендваген» в лучах летнего солнца было не лучше. Блондин споро выпрыгнул на улицу, открыл мою дверь и подал руку. С сомнением я все-таки вложила свою ладонь в его и выбралась наружу. Сереня разъяснил, как найти женщину, и мы оставили его в одиночестве сторожить подступы к жилищу Бора. Ковальский ловким жестом положил мою руку к себе на локоть, а я решила спутника отвлечь разговором.
– Что мы ей скажем?
– Пока не придумал, – пожал он плечами и подставил лицо солнышку, не забывая при этом периодически поглядывать себе под ноги. – А у тебя есть предложения?
– Может скажем, что хотим ему долг вернуть?
– Не думаю, что женщина поверит, если достаточно хорошо его знает. А знакомы они со школы, вообще-то.
– Ну а что тогда? Работу предложить хотим?
– А это мысль, – одобрил Макс. – Ты же на заводе вроде как работаешь? – я кивнула. – Ну вот и скажем, что надежную охрану ищем. Женщина должна на это клюнуть, все-таки в ее глазах постоянная работа просто обязана выиграть у случайных незаконных заработков.
– Это в том случае, если она переживает за любовника больше, чем за деньги, что он ей подкидывает, – поправила я.
– Женщины, вы иезуитски вероломны! – высокопарно заявил блондин.
– Да-да, и от мужчин нам нужны только деньги. Ну и сготовить чтобы умел, – усмехнулась я. – А вам, бедненьким, подавай сочувствие, понимание и любовь.
– И когда в этом мире все успело перевернуться с ног на голову, – по-стариковски посетовал Макс.
Мы, тем временем, успели перейти дорогу и уже входили в нужный двор. Проживала любовница Боровцева в серийном доме красного кирпича. Парадную мы легко вычислили благодаря синего цвета табличкам с указанием номеров квартир и этажей. В то, что нам удастся застать женщину дома в рабочее время, я сильно сомневалась, но гудки домофона слушала с надеждой и верой в удачу. Увы. Похоже, единственной удачей, что нам светила сегодня, была встреча с татуированным Николаем.
– Хозяев нет, – развела я руками.
– Зато прогулялись, – успокоил меня блондин и потащил в обратную сторону.
Июньский денек был прекрасен: детвора носилась по детской площадке, кое-кто гонял вокруг на велосипеде, тощий дворовый кот развалился в теньке, и я даже успела заметить двух бабочек, порхающих в стороне между одуванчиков. Так и захотелось присесть на лавочку и отдохнуть от всей свалившейся на голову суеты… Но Ковальский тянул меня с той же легкостью, что грузовой тепловоз – один единственный вагон. То есть уверенно и бескомпромиссно. А я, в свою очередь, еще не выжила из ума, чтобы делиться с Максом душевными порывами, поэтому скамеечка очень быстро осталась позади и вне поля зрения.
– Ну как? – спросил Ковальский, когда мы уселись в «Гелендваген».
– Если тебя не интересует, сколько в их подъезде проживает собачников и пенсионеров, то – никак, – голос Серени звучал не очень-то довольно.
– У нас аналогично, – вздохнул Ковальский, – дамочки не оказалось дома.
– Что-то в этом роде я и предполагал, – не удивился Серый. Видать, от того так легко нас двоих с ней на встречу и послал. А затем молча уставился сквозь лобовое стекло.
В машине установилась тишина: Серега сосредоточенно пялился в окно, блондин прикрыл глаза и принялся выстукивать какой-то ритм кроссовком, а я вытащила из портфеля телефон и занялась электронной почтой – хоть что-то полезное сделаю, пока тут торчу.
Первым, как ни странно, не выдержал наш лидер:
– Макс, может сгоняете в ларек? Я бы съел уже чего-нибудь.
Тот что-то прикинул в уме и кивнул.
– Пойдешь? – спросил меня блондин.
Я подумала и согласилась. Уже через несколько минут мы входили в двери неизвестного широким массам кафе, расположившегося в доме, что выходил фасадом на дорогу. Меню ничем порадовать не смогло, так что я взяла себе воду, шоколад и банан. Ковальский столь избирателен не был и под довольным взглядом явно приезжего официанта купил жаренных в масле пирожков, пару чебуреков и морс. Я с сомнением посмотрела на выбор товарища и уточнила:
– Ты уверен, что просто не хочешь, чтобы Серега досидел в машине до вечера?
– В каком смысле? – не понял Ковальский.
– В смысле, что Серый у нас парень крепкий, но даже в его желудке я настолько не уверена, – кивнула я на чебуреки неизвестного происхождения.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Макс и легкомысленно впился зубами в один.
Серега беспокойства по поводу выпечки также не испытал и уплел штук пять за один миг. А потом запил целой бутылкой морса. Блондин ел хоть и не так ловко, но от товарища отстал не сильно.
– Парни, у вас желудки луженые, по ходу дела, – в ужасе покачала я головой, счищая шкурку с банана.
– Смотри свой не испорть на таком-то рационе, – обиделся за двоих Серый, который с самого начала почему-то был лоялен к блондину.
Я замолчала и уткнулась в мобильный. «ЦУ» на этот день Алле Михайловне пришлось высылать почтой. В какой-то момент у Макса зазвонил телефон, и после краткого разговора, в суть которого я вдаваться не стала, тот заявил:
– Друзья, прошу простить, вынужден откланяться. С вами, конечно, хорошо, но – долг зовет.
– Супружеский, что ли? – заржал Сереня, а блондин обиделся и схватив меня за руку, на полном серьезе произнес:
– Не вздумай его слушать, Регина, у меня никого нет! – как будто меня это волновало.
Я покачала головой и пробурчала в сторону: «Еще бы». Ковальский отчалил, насвистывая, и мы с Серегой остались одни.
– Присмотрелась бы ты к парню, Регина, – ни с того ни с сего вдруг выдал Серый.
– С ума сошел? – возмутилась я и пояснила: – Удивлюсь, если найдется человек, которому Макс покажется хотя бы нормальным.
– А что, – продолжал гнуть свое Серый. – Холостой, не старый, квартира, машина есть… Кофе опять же хороший любит, значит со вкусом все в порядке у человека.
– Серега, ты сбрендил или на солнышке перегрелся? – поинтересовалась я у товарища, а, глянув на того, поняла: издевается.
– И все же, я бы советовал к парню присмотреться… – закончил разговор Сереня так же внезапно, как его и начал, а я принялась терзаться: хотел он этим на что-то намекнуть или так просто от скуки языком почесать решил.
