В свою защиту Ковальский заявил, что мы тоже не спешим с ним делиться, чего ради так рьяно разыскиваем Бора. В баечку о том, что Серега столь сильно за меня осерчал, он, ясное дело, надолго не поверил. Тем более, что на близких родственников или влюбленную парочку мы с Серым не тянули. Пришлось отделаться фразой о том, что у меня из сумочки украли кое-что очень важное. И в связи с этим мы сильно негодуем. От того и бегаем, как ужаленные.
Со своей стороны, Макс поделился сведениями о том, что не так давно на горизонте объявилась некая фирма, весьма интересующаяся блондиновским детищем. Причем, интерес свой не скрывающая и в средствах достижения цели не стесняющаяся. Существует эта фирма не более, чем полгода, оформлена на подставных лиц, и кто за этим стоит выяснить Ковальскому пока не удалось. Но продавать абы кому собственный бизнес, как и расставаться с ним в принципе, Макс был не намерен. Потому и скрывался под личиной таксиста, попутно пытаясь выяснить, кому с столь сильно понадобился. Про логичность сих действий промолчим, видимо в разработке мобильных приложений дюже ценится такое качество, как нестандартность мышления.
В квартире у меня, кстати, ошивался по той же причине. И в помощники нам набился от того, что сильно подозревал: именно его в той подворотне ребятки поджидали, а я со своим ценным грузом просто под руку попалась.
Я за время максовской исповеди закономерно пришла к выводу, что все обрушившиеся на меня проблемы – из-за Ковальского, и, не слушая никаких оправданий, выставила того в компании Серени из дому. Терпение мое лопнуло: сами пусть разбираются, кто и зачем на кого напал, и куда подевал документы, а у меня своих дел по горло. И так работу запустила – дальше некуда.
Мужики хоть и сопротивлялись, победительницей вышла я, здраво рассудив, что раз уж с целым заводом управляюсь, то с двумя несносными типами – и подавно. Макс, конечно, пытался давить на жалость, Серега грозил гневом Баскова и всевозможными последствиями, но я стояла насмерть.
Закрыв за временными в моей жизни людьми дверь, я прислонилась к ней спиной, выдохнула и постаралась все произошедшее выкинуть из головы. Какое мне по сути дело до всяких там Ковальских, Боровцевых, Ефимцевых и их дел? Да никакой! Я тут сбоку припека и спрос с меня соответствующий – то есть самый незначительный.
Так я провела все воскресенье: болталась бесцельно по квартире и уговаривала саму себя, что поступила верно.
ПН
Но и в понедельник назойливые думы меня не оставили: по дороге на работу вопреки всем стараниям мысли о «деле» так и крутились в голове. Отчего-то меня сильно интересовало, в какой дыре засел Боровцев, и как на него лучше выйти? Действительно ли его подельники не знают, где тот обретается? А если целью нападения был действительно Ковальский, то кто его заказал? Я уже вроде как утвердилась в мысли, что действовал Бор не по собственной инициативе…
Поняв, что опять меня не в ту степь несет, мысленно встряхнулась: останавливаться на полпути – не в моем характере, но в данном случае придется сделать исключение.
В рабочем кабинете лишние мысли выветрились из головы, как по заказу. Три внушительные стопки документов, выросшие на моем столе, также стремительно, как и травка по весне, этому очень даже поспособствовали. Лучшей мотивации трудиться в поте лица и придумать нельзя, тем более что до возвращения отца осталось меньше недели.
Обедать я не пошла, наказав Алле Михайловне принести что-нибудь из столовой. Жаждавших внимания посетителей почти не было, так что ужаснувшие поначалу стопки таяли с обнадеживающей быстротой.
Завод я покидала уже ближе к десяти, полностью довольная собой и количеством выполненных дел, несмотря на гудящую голову и занемевшее от сидячей работы тело. Еще пара таких же продуктивных дней, и я наверстаю упущенное.
Домой я завалилась хоть и уставшая, но сорок минут для беговой дорожки, что установлена на лоджии, выделила. Вид на омытый закатом город радовал глаз и дарил душевный покой.
Укладываясь спать, я уверяла саму себя, что жизнь вошла в прежнее русло, и это правильно.
ВТ
Второй свободный от поисков рабочий день я провела в каком-то незнакомом доселе томлении: то мне казалось, что вот-вот, пугая народ, заявится Сереня, то, щеголяя усами, – Ковальский. Но мужчины, как я их о том и просила, покинули мою жизнь бесследно. Если конечно не брать в расчет терзавшие меня мысли.
В обед меня вызвали к следователю, вот только смысла в этом визите я не углядела. Вопросы, что мне задавали, я уже слышала в прошлый раз, поэтому порадовать товарищей в форме чем-то новеньким, увы, не смогла. К тому же мое красноречие сильно сковывал тот факт, что добраться до документов представителям органов вроде как было нежелательно, а соответственно и до нападавших. С точки зрения Баскова, естественно.
К вечеру из трех бумажных стопок необработанной осталась одна. Я упорно хвалила себя за результаты, а нутро начала изъедать совесть: как там ребята без меня? Кем командует Серега? Кого достает Ковальский? От губительных мыслей я отмахивалась со всем старанием и гадала, насколько еще хватит моей твердости… Пару раз обозвала себя глупой.
В привычной рутине я провела еще день, а потом произошло событие, подтолкнувшее меня вернуться в компанию мужчин.
Глава 7
Вечером третьего дня я возвращалась домой еще засветло. Настроение было на троечку: все-таки с завалами было покончено и даже сделан небольшой задел на следующий месяц. Заходящее солнце светило в затылок, и я думала, что неплохо было бы отправиться в отпуск. Сама не помню, когда последний раз нормально отдыхала. Глядишь, и дурные мысли покинут без сомнений светлую головушку.
Возле подъезда меня поджидали двое: полностью седовласый Николай Иванович и сопровождавший его в прошлый раз брюнет неизвестного предназначения. Имя его я не запомнила. «Вот и пришел конец недолгой передышке, – с некоторой долей облегчения подумала я. – Ну хоть с делами разобралась».
– Вечер добрый, Регина Аркадьевна, – любезно поздоровался Седовласый. – Поздно работать заканчиваете.
– Кому как, – пожала я плечами. Не очень-то вежливо, но всегда можно сказать, что фраза относилась к работе.
– Позвольте пригласить вас в одно место, – подхватил он меня под локоток и повел к припаркованному седану. Полностью тонированная черная «Тойота» с номерами, не предназначенными для простых смертных, стояла неподалеку.
Возражения, я так поняла, не принимались. Брюнет без слов, как будто еще в прошлый свой визит взял обет молчания, открыл машину и уселся за руль. Николай Иванович распахнул передо мной заднюю дверь и примостился рядом. Куда меня везли эти двое, я не знала и для собственного же душевного спокойствия предполагать не пыталась. Нарушать установившуюся в салоне тишину так же не стала.
Когда мы наконец припарковались, все оказалось не так плачевно, как могло показаться на первый взгляд. Привез меня Седовласый в ресторан с весьма недурной репутацией. Значит убивать, калечить, похищать и далее по списку беззащитную женщину в планах у них не было. И то хлеб.
