– Нет, конечно нет. Это кетчуп – я с утра бутерброд ел, – успокоил Серый и поторопил: – Поехали, нам пора.
Макс опять сел за руль, и мы, следуя за оказавшимся расторопнее Серегой, быстро покинули чужой двор.
– Ну как? – спросила я.
– Да хрен его знает, – пожал плечами Макс и пояснил: – Имя-то он назвал, да вот только ничего оно мне ровным счетом не говорит. Я вообще его впервые услышал. Серега, кстати, тоже.
– Получается, на тебя нацелилась какая-то темная лошадка…
– Причем, без видимых на то причин.
– Ну был бы человек, а причину найти не проблема: конкуренция, деньги, зависть, личные счеты опять же, – загибала я пальцы.
– Приятно знать, что ты так сведуща в человеческих пороках.
– Ну-ну, стоит только глянуть на тебя, как в голове сама собой появляется масса вариантов.
– Ну ты и язва, – обиделся Ковальский.
Я рассмеялась:
– Да ладно тебе, я пошутила. Ты конечно доставучий, но вполне себе нормальный.
Макс насупился и всю дорогу до моего дома – а ехали мы непонятно с какой стати именно туда – молчал. И я впервые даже почти насладилась поездкой в его компании. Недаром умники считают: молчание – золото.
Оказавшись дома, я только открыла рот, чтобы вытрясти из Серого подробности, как тот меня перебил:
– Жрать хочу. Все вопросы после.
Макс хмыкнул и уселся за МОЙ ноутбук, а я печально побрела к холодильнику – вот не было никогда во мне той черты, что позволяет настоящим женщинам в считанные минуты накрыть стол и накормить до отвала человек эдак десять. Да и рецептов, типа «Зять на пороге» или «Нежнейшая говядина за пять минут» в моем арсенале тоже не имелось.
– Да не суетись ты, Регинка, я уже доставку заказал, – прервал мои размышления Серега, который уже вовсю суетился возле кофеварки.
– Я тоже буду, – доставая молоко, пробубнила я.
Мы степенно пили кофе, Сереня болтал о какой-то чепухе, обещал после всего втроем махнуть в отпуск на острова, где никто нас не достанет, а Макс с головой ушел в цифровую реальность, на нас внимания не обращал и выглядел до нельзя занятым. Любезно приготовленная чашка кофе так и осталась стоять на барной стойке не тронутой.
Я же предавалась собственным мыслям. Как ни странно, под жизнерадостный бубнеж Сереги получалось очень даже неплохо. По большому счету, на причины, побудившие некоего Антонова Кирилла Сергеевича портить жизнь Ковальскому, мне было наплевать. Единственным, что меня волновало, была перспектива побеседовать с этим типом насчет нападения в подворотне. Я буду не я, если окажется, что он тут ни причем, потому что, как ни крути, а Евгеше или самому Баскову этот цирк был ни к чему. Вряд ли Басков заставлял бы меня рыть землю носом, будь документы у него, а что касается Аверина – если он так сильно не хотел расставаться с документами, мог пойти более простым путем и сделать себе копии что ли. Так что я была склонна считать виновным в нападении этого Антонова и с оптимизмом ждала возможности поговорить. Хотя радость, мягко говоря, была преждевременной – вот так сразу ждать чистосердечного от незнакомого, явно враждебно настроенного мужчины было бы верхом наивности, а у меня уже возраст не тот.
Еще хотелось бы достоверно выяснить местонахождение документов: либо Степан сгинул вместе с ними, либо передал «работодателю» и уж потом сгинул. И я затрудняюсь ответить, какой вариант мне больше по душе. И то, и другое одинаково погано.
В дверь позвонили, и я позволила Сереге открыть – он еду заказывал, он пусть ее и встречает. Ковальский наконец отлип от ноутбука, и мы втроем сели за стол. Диалог не получался, так как говорить все могли только о «деле», но по понятным причинам решили отложить эту тему до конца обеда.
– Тебе звонят, – вывел меня из задумчивости голос Макса.
С экрана телефона мне улыбалась мама, и я вспомнила, что родители обещали вернуться в воскресенье, то есть сегодня.
– Алло, – я наплевала на приличия и ответила на звонок прямо за столом.
– Привет, дорогая, – пропела матушка.
– Привет, мам. Вы уже вернулись? – пытаясь скрыть досаду, спросила я. Разобраться с проблемами хотелось бы до возвращения родителей.
– Еще вчера прилетели, не хотели тебя беспокоить, да и после полета у меня мигрень разыгралась. Ты же знаешь, как я не люблю самолеты.
– Ну да, – невнятно ответила я.
– Надеюсь, ты дома, потому что минут через десять мы с отцом будем у тебя, – обрадовала мама.
– Конечно, заезжайте, – постаралась я скрыть уныние в голосе и обратилась к товарищам: – У вас пять минут на то, чтобы уйти. Ко мне едут родители.
– А может мы в шкафу посидим, – нахально подмигнул Ковальский.
– Послушайте, я не хочу им ничего объяснять. Давайте не будем усложнять мне жизнь, – попыталась я еще раз.
– Знаешь, Регина, стесняться родителей нам уже как-то несолидно, – хмыкнул Серега, а блондин приосанился, выражая согласие с другом.
– Вы просто не встречались с моими, – убито пообещала я, поняв, что оставлять меня одну никто не собирается.
Оставшиеся несколько минут до их прихода мы провели в тишине. Единственное, что я сделала – так это метнулась к зеркалу проверить, в порядке ли прическа и платье. За чистоту в квартире можно было не переживать – зря что ли я все утро потратила на уборку, а Ковальский даже унитаз намыл.
Но вот прозвучал звонок, я открыла дверь, и в квартиру влетела мама, что-то непрерывно щебеча, и расцеловала меня в обе щеки. Отец поздоровался и обнял. Выглядели оба загорелыми, отдохнувшими и в целом довольными жизнью.
Как себя вести в подобной ситуации, я решить не успела, поэтому действовала слегка заторможено и на кухню вошла последней. А там уже Ковальский лобызал руку маменьке, попутно представляясь и перечисляя собственные успехи, а Сереня жал руку папе. Потом они поменялись, за исключением того, что Серый был не столь хвастлив и многословен, чем и заслужил мое негласное одобрение.
– Регина, ну что же ты не сказала, что не одна, – попеняла мама, но блеск в ее глазах подсказал, что родительница крайне довольна.
– Познакомьтесь, это мои родители, Аркадий Михайлович и Евгения Андреевна, – я указала на родителей, а затем махнула в сторону сообщников: – А это – бывшие одногруппники, Максим и Сергей. Ребята, кстати, уже уходят, – «тонко» намекнула я.
– Ни в коем случае, – мама была совсем не прочь познакомиться с мужчинами и, полагаю, сосватать одному из них свою непристроенную дочь. Причем, не важно которому. А то, что эти двое находились у меня в гостях, только утвердило ее в том решении – хватка у маменьки о-го-го. Странно только, что явное несоответствие количества представителей разных полов никого не озаботило. Просканировав мужчин взглядом, она прищурилась: – Что-то не припомню их в твоей группе.
