– Предпочитаешь ремнем или ладонью? – спокойно поинтересовался он.
– Убери свои грязные руки, Ковальский, – прошипела я и постаралась его скинуть, но где уж там – от туши килограмм под сто так легко не избавиться.
– Ну уж нет, дорогая, ты это заслужила, – пропыхтел блондин и его ладонь резко опустилась на мои ягодицы.
Я завизжала, ладонь обожгла ягодицы еще раз. И тут меня прорвало: я орала и крыла Ковальского такими словами, о знании которых и не подозревала. Но чем дольше я орала, тем дольше длилась экзекуция. Если честно, я и не думала, что Макс воплотит угрозу, быть отшлепанной на четвертом десятке – все-таки немного странно.
– Ну все, Макс, не надо, я осознала, – в итоге сдалась я и затихла.
– Точно?
– Да, да, – поторопилась уверить я.
Ковальский тут же слез с меня и помог подняться. Пока я приводила халат в порядок, он мне прошептал:
– Так и быть, сегодня вечером разрешу тебе меня отшлепать.
Я уставилась на него во все глаза: если он извращенец, надо валить по-быстрому, пока по уши не втюрилась в маньяка. Макс, глядя на выражение моего лица, в очередной раз загоготал и ушел одеваться.
Судя по тому, что он с завидной регулярностью менял одежду, будучи у меня в гостях, где-то в квартире осталась его «нычка» еще со времен квартирантства, но где, я выяснить так и не смогла. Хотя искать особо и не старалась. Единственным видимым свидетельством присутствия Макса в моей жизни служили бритва и зубная щетка, поселившиеся в ванной комнате.
Надо признать, затея Макса удалась: мысли о Баскове были задвинуты куда подальше планами о сладкой и коварной мести за пострадавшее мягкое место. Фантазия моя разыгралась. И хотя все пришедшие на ум варианты были неосуществимы, не могу сказать, что удовольствия сии фантазии мне не принесли.
В любом случае, я смогла-таки как следует накрасить глаза и даже одеться. На столь важную встречу решила явиться при параде: светло-голубое платье-футляр, длиной чуть ниже колена, и бежевые лодочки, как мне казалось, идеально подходили для торгов за собственную свободу и благополучие. Макс подобной щепетильностью не отличился и одет был в джинсы и футболку-поло идеально белого цвета. То ли футболка была только из магазина, то ли тот, кто ему стирает, познал тайну «белоснежности». Лично у меня после пары-тройки стирок все белые вещи обязательно сереют. И поэтому почти все время висят в шкафу, ожидая своего редкого часа.
Вместе с Максом меня на кухне уже ждала яичница и чашка с кофе. Следует признать, в качестве хозяйки я не состоялась – а как еще объяснить то, что едой в основном занимались мужчины. Но сегодняшний завтрак я была склонна воспринимать как компенсацию за пострадавшую пятую точку. Блондин сел напротив и первым приступил к еде. Я хоть и нервничала, но остаться себе голодной не позволила – без плотного завтрака в моем организме обычно падает давление, а сегодня нужно было быть сконцентрированной как никогда.
Еще вчера Серега заявил, что отпускать нас двоих – затея заведомо гиблая, так что ехать к Баскову нам предстояло втроем. Лично я против совсем не была, в их компании я чувствовала себя гораздо лучше, чем в одиночку. И если уж Ковальскому сопровождать меня сам Бог велел, то у Сереги особого повода встречаться с Павлом Анатольевичем уж точно не наблюдалось. Так что я была ему по гроб жизни благодарна.
Наконец раздался звук сообщения, оповещающий о том, что Серый ждет внизу. Пустые тарелки отправились в раковину, я еще успела сделать пару глотков кофе перед тем, как Макс отобрал у меня чашку и потолкал на выход.
– Вау, Регина, – Сереня приподнял солнечные очки и оглядел меня с ног до головы, высунувшись из окна своего «Гелендвагена», затем продолжил: – Хорошеешь с каждым днем, даже и не знаю, что на тебя так влияет. Хотя, казалось бы, куда уж лучше.
– Вы что, местами поменялись? Макс, тогда отдай ему свои усы, – раздраженно проговорила я, усаживаясь на заднее сиденье.
Ковальский хлопотал рядом, стараясь по-джентльменски мне помочь забраться в высокую машину. Хотя конечно больше мешал.
– Если б я знал, что это вызовет такие трудности, подал бы к твоему подъезду лимузин, – прокомментировал Серега.
– Серый, – спокойно обратилась я к хохмачу, – если б знала, что ты будешь нервничать, поехала бы с Ковальским вдвоем.
– Она тебя сделала, брат, – подвел черту Макс и в повисшем наряженном молчании мы тронулись в путь.
Так как встреча предстояла скорее неформальная, чем деловая, то чиновник ожидал нас в своей загородной резиденции. Мне было, если честно, стремно. Представляю, сколько у него там квадратных метров на участке, и как трудно будет нас найти, возжелай владелец прикопать там неугодных визитеров.
«Наслаждался природой» чиновник в закрытом дачном поселке, предназначенном для людей с достатком сильно выше среднего. Серьезная охрана и видеокамеры на въезде породили робкую надежду, что в случае чего следственным органам удастся узнать, что мы были здесь. «Ну и мысли в голове», – я встряхнулась. Серега барабанил пальцами по рулю, пока излагал крепкому парню в черной униформе, к кому мы путь держим, а тот в ответ объяснял, как проехать к нужному участку. Ковальский хмурился и дергал коленом, атмосфера в машине стояла накаленная. Что было на первый взгляд не логично: из переделки мы выбрались победителями, утерянная папка с документами лежит рядом со мной на заднем сиденье, а полиция про это ни сном, ни духом… Басков ведь должен быть доволен?
И все же было муторно. Так называемое шестое чувство упорно твердило, что все не так просто, и птицы полета Баскова обид не прощают и к случайным жертвам сочувствия тем более не испытывают. Что ж, осталось недолго, буквально сто метров отделяло нас от кирпичного забора, возле которого, прищурившись на солнце, нас поджидал, мягко говоря, немногословный прихлебала Седого. Воспользовавшись пультом, он открыл ворота и жестом пригласил проехать внутрь.
– Забудь надежду, всяк сюда входящий, – излишне бодро продекламировал Макс и обеспокоенно взглянул на меня.
Я же проводила взглядом закрывающуюся створку и неверными руками вцепилась в документы. Мужчины выбрались из автомобиля первыми, затем помогли и мне. Молчаливый брюнет все это время терпеливо ожидал.
– Идите за мной, вас уже ждут, – бросил он, когда за мной наконец захлопнулась дверь, и это были единственные слова, что я услышала от него за все наши три встречи.
Мужчина шагал впереди, а мы, выстроившись в линию, позади него, благо дорожки тут были широкие. Я вышагивала с папкой наперевес, обдирая каблуки о местную брусчатку, и костерила про себя решение напялить лодочки. Кроссовки или модные нынче кеды оказались бы здесь более уместны. В конце концов, вряд ли мой внешний вид сильно повлияет на исход сегодняшней встречи, так что было бы ради чего стараться. Мужчины по бокам от меня ступали более твердо, и их каменные лица не отражали ни одной эмоции. С такими талантами им бы в покер играть…
