–Пару лет. Сначала водила экскурсии ради зачетов, а потом втянулась, да и с детьми сдружилась. Не могу их бросить.
–А почему вообще искусствоведение?
–Много почему. – пожала я плечами. – Однообразная работа не по мне, не могу сидеть всю жизнь на одном месте и перебирать бумажки. Я же сначала на экономический поступила, как родители того хотели. Они спали и видели нас с Региной в семейном бизнесе, мол все для нас делают, а мы для своих детей продолжим. Но после полутора лет учебы поняла, что не мое. Ну совсем. Втихаря забрала документы и поступила на искусствоведческий. И в отличие от большинства однокурсников наслаждалась учебой.
–Значит ты у нас вольная птичка и не терпишь ограничений? А родители как отреагировали?
–Закатили скандал, когда узнали. В основном, конечно, мама. – спустя время малоприятные поначалу воспоминания вызывали улыбку. – Но уже поздно было, я полгода как училась на новом месте. Потом устроили бойкот, а в конце сделали вид, что смирились, но осудить при каждом удобном случае не забывают.
–Я заметил. – Егор убрал руки со стола, потому как официант принес наш заказ и расставлял тарелки.
Салат радовал глаз аппетитной зеленью и яркими помидорками, как раз то, что нужно, чтобы не набивать желудок перед сном, и я, не теряя времени, приступила к еде. Надо сказать, готовили здесь действительно вкусно, не зря об этом ресторане столько говорят, хотя и забитый нос насладиться ужином в полной мере не дал. Егору вроде тоже понравилось.
–А тебе нравится то, чем ты занимаешься? – спросила я, после того, как расправилась с салатом и откинулась на спинку кресла.
–Конечно. – кивнул мужчина и вытер рот салфеткой. – Мне нравится делать то, что хорошо получается, и видеть результат. Бизнес приносит стабильный доход, дает надежную работу многим людям. К тому же это позволяет ни от кого не зависеть.
–И ты так легко согласился с тем выбором, который сделал за тебя отец?
–Поначалу было все равно. Я радовался отсрочке от армии и тому, что меня пристроили в престижный ВУЗ без особых на то усилий с моей стороны. Веселился с друзьями и наслаждался жизнью. Потом отец резко перестал платить за экзамены, и мне пришлось взяться за учебу всерьез. Благо пропустил я не много и смог нагнать самостоятельно. С тех пор отделял учебу от развлечений. К тому же я, в отличие от большинства, быстро понял для чего учусь.
–Так значит, ты у нас откосил от армии, да? А как же долг перед Родиной?
Егор засмеялся:
–У меня долгов нет. После университета, отслужил, как и положено, два года – отец настоял.
–Ого, да ты просто завидный мужчина! – констатировала я и мы рассмеялись. – А как твоя мама отреагировала на то, что ты пошел служить? Обычно женщины против этого.
–Ее не стало, когда мне было пятнадцать. – вмиг стал серьезным Егор. – Банальный рак. И никакие средства и связи ее не спасли.
–Ох, прости, пожалуйста. – выдохнула я и сжала его за руку. – Вечно я что-нибудь не то ляпну.
Мужчина какое-то время рассеяно водил большим пальцем по моей руке и смотрел на крыши города, мерцающие в лучах закатного солнца.
–Ничего, уже столько лет прошло. Но я до сих пор иногда представляю, что бы было, будь она сейчас с нами. – повернулся он ко мне и видимо, заметив блеснувшие в моих глазах слезы, спросил:
–Ты что, плачешь?
–Да, последние пару лет я стала какая-то чувствительная, сама на себя не похожа. – фыркнула я и стала промакивать пальцами глаза, стараясь не размазать тушь по всему лицу.
–Вот уж не думал, что когда-нибудь доведу женщину до слез прямо посреди ресторана. – с улыбкой покачал головой Егор.
–Наверное, в этот момент тебя осуждает весь ресторан. О, надеюсь, это несут наше горячее. – кивнула я в сторону приближающегося официанта и похлопала себя по животу.
Не знаю, как стейк Егора, но морепродукты выглядели так, будто сошли с рекламы рыбного ресторана, расположенного где-нибудь на берегу моря. Даже не ответив на вопрос официанта, нужно ли нам что-нибудь еще, я накинулась на еду с тем же рвением, что и толстушка после недельной голодовки. Так что говорить с официантом довелось Егору – он к своей порции отнесся более сдержано.
Перед тем как приступить к стейку, Соболев задержался на мне взглядом – я методично пережевывала морских гадов, – и уже было открыл рот, чтобы отпустить едкий комментарий, но сдержался. Ел он размеренно и аккуратно, так, что я почувствовала себя туземкой, делящей трапезу как минимум с герцогом.
–А ты случайно мизинец не оттопыриваешь, когда пьешь из бокала? – поддела я, расправившись с гадами.
–Ну я же не виноват, что могу себя контролировать в общественных местах. Даже при диком чувстве голода.
–У меня не было дикого чувства голода. Просто признайся, что твое мясо не привело тебя в восторг. – ткнула я вилкой с насаженной на ней креветкой в Егора.
–Ну да, обычно в восторг меня приводят несколько другие вещи. – как я ни старалась, мужчина был невозмутим.
Я поджала губы и решила молчать до самого дома, раз уж кое-кто тут слишком умный. Если получится, конечно. Какое-то время мы ужинали в молчании, которое сопровождалось лишь бряцаньем ножей и вилок о фарфор, что Егора совсем не смущало. Я же по природе своей молчать долго не могла, и от того чуть ли не ерзала по сиденью. Уверена, будь кресла выполнены из другого материала, сиденье после моего ухода было бы отполировано на славу. Даже морепродукты потеряли былую привлекательность. Егор мои страдания видел и явно получал от этого удовольствие. Садист! Чтобы хоть как-то развлечь себя, я прищурилась, не беспокоясь о лишних морщинах, и уставилась на мужчину, прикидывая в уме всевозможные несчастья, подстерегающие его на жизненном пути.
–А не твой ли это разговорчивый кавалер сидит позади тебя? – кивнул куда-то за мою спину Егор, тем самым прерывая пошедшую вразнос фантазию как раз на том самом месте, где я придумала, что через год после свадьбы его Регина будет весить сто килограмм.
Я машинально обернулась и действительно увидела Димку, сидевшего на два столика позади нас в компании лучшего друга Олега и двух худощавых блондинок, которые слегка перестарались с загаром и противно хохотали сквозь надутые губы чуть ли не на весь ресторан. Про себя я прозвала их Воблы-гриль. Ну и вкус у моего бывшего. Не удивительно, что я его не привлекала как женщина, куда уж мне до таких высот, точнее худот.
Настроение у меня стараниями Егора было пакостное, поэтому, когда бывший отвлекся от махающей, как мельница, руками Воблы, что сидела справа, и наши взгляды пересеклись, я постаралась улыбнуться настолько радушно, насколько позволяли способности, и помахала рукой, чтобы он уж точно понял, что я все видела и обиды в душе не держу. Увидеть выражение его лица в тот момент – бесценно, хоть для рекламы Мастеркард снимай за гонорар. Даже низкосортный политик, пойманный за неприличным занятием, не смог бы выглядеть столь удивленно и одновременно с этим невинно.
