«Может совсем не идти, тогда и проблемы отпадут сами собой» – проскочила малодушная мыслишка, но я ее по понятным причинам сразу же отмела, не дав шанса разрастись до плана действий.
Спать я ложилась с неспокойной душой – что ни день, то новая проблема. Вот если бы я попроще к жизни относилась, да и к мужчинам, уехала бы с Димкой в Испанию и горя не знала, но тонкая душа искусствоведа не прижилась бы в толстокожем теле.
Глава 11
Мужчины, как и обещали, явились утром, но вот что меня удивило, так это присутствие с ними сестры. Видимо не одна я с недавнего времени обречена все свободное время проводить под конвоем.
К моменту их прихода я уже успела встать и неторопливо позавтракать, так что врасплох меня гости не застали.
Регина с порога взяла на себя командование и, не дав мне проявить хоть чуточку гостеприимства, повела всех в кабинет. Но поскольку после плотного завтрака я была в миролюбивом настроении, не стала спорить и пристроилась в конце колонны.
– Наши действия? – кратко и по делу спросила Регина, усевшись за папин стол, как адмирал за командный пункт, мы с Егором оприходовали диван, а Алексей поставил стул посреди комнаты и оседлал его, не иначе как для того, чтобы вовремя разнять нас с Региной, если вдруг мы надумаем схлестнуться.
Глядя на сестру и ее манеру общения, я еще раз подивилась тому факту, что кто-то адекватный мог в нее влюбиться.
– Для начала давай я расскажу, что мы с Егором узнали по поводу официального расследования. И уже оттуда будем плясать. – мягко изменил направление беседы Алексей.
Регина, давая высочайшее добро, кивнула из-за стола.
– Итак, полиция собирается в самые кратчайшие сроки закрыть это дело в связи с отсутствием состава преступления как такового. В пользу этой версии говорят показания свидетелей о том, что, во-первых, поведение покойного за последние месяцы сильно изменилось – он стал рассеянным, забывчивым, с трудом концентрировался на чем-либо, курил чаще обычного. Особое внимание на все эти странности обратил его зам – Александр Михайлович Седых, то есть тот, с кем по работе наш покойник сталкивался чаще всего, да и вне работы являлся чуть ли не ближайшим товарищем. Во-вторых, имеются показания, что многие сотрудники уже давно в курсе безответной сердечной привязанности потерпевшего к Регине Аркадьевне. Не знаю, были ли вы в курсе. – обратился мужчина к предмету страсти Шуйского.
От этой новости Регинка аж выпрямилась струной в папином кресле.
– Какой еще привязанности! – возмутилась она своей причастности к делу. – У нас работают профессионалы, способные отделять личные пристрастия.
– К сожалению, доказательства, найденные при осмотре квартиры покойного, говорят об обратном. – продолжил Алексей. Среди личных вещей были найдены ваши фотографии в большом количестве, а также некоторые вещи, принадлежавшие предположительно вам. Осмелюсь предположить, Регина Аркадьевна, что вам еще предстоит беседа со следователем касательно найденных вещей, и вы с удивлением признаете, что многие из них считали давно утерянными, например, ключи от автомобиля той же модели, что и у вас, с золотым брелоком в виде буквы Р.
– Ой, так это же я дарила! – подпрыгнула я на диване.
– Дурдом какой-то. – припечатала сестрица, все еще не веря в собственное косвенное участие.
– И в-третьих, – продолжил свой доклад Алексей. – согласно свидетельским показаниям, а также записям с камер наблюдения, посторонних во время происшествия на территории завода и рядом с кабинетом покойного замечено не было. Все эти факты, плюс результаты вскрытия тела, которые показали, что уже некоторое время Шуйский употреблял синтетические наркотики или, говоря научным языком, каннабиноиды, позволяют полиции сделать вывод о передозировке, а уж умышленной или нет – неважно, главное, что его никто не заставлял, и закрыть это дело.
– Так это же для нас хорошо? Ну, что он сам? – не очень поняла я, зачем нам действовать дальше, если дело закрыто.
– Было бы хорошо, – поправил меня Алексей. – если бы это было действительно так. Но мы с Егором Станиславовичем, к сожалению, с выводами полиции не совсем согласны. А мешают нам с ними согласиться два момента: кража кошелька и, напоминаю, нестыковки в финансовой документации, пусть и незначительные, заметить которые может только человек, который проработал в этой сфере довольно-таки продолжительное время. Да и Анатолий Яковлевич, если помнишь, считает, что завелся у вас недобросовестный сотрудник, попросту говоря, крыса. – повернулся ко мне мужчина. – Поэтому, чтобы мы могли улететь домой с чистой совестью, желательно эту крысу вычислить, дабы темных пятен в этой истории не осталось. – закончил Леха и оглядел всех присутствующих.
– И как мы это будем делать? – решила я подать голос.
– В отличие от полиции, которой не с руки добавлять себе работы, примем за аксиому, что смерть Шуйского носила криминальный характер, и продолжим копаться в этом деле. На тот случай, если мы ошибаемся с выводами, продолжим с особой тщательностью изучать документооборот компании. Что-то да обязательно выплывет, либо преступник занервничает и как-нибудь себя проявит. Как показывает практика, идеальных преступлений практически не бывает. – просветил нас всех Алексей.
– В связи с этим предлагаю сейчас всем вместе отправиться на фабрику и поговорить с приятелями Шуйского. Есть у нас сведения о таковых? – обратился к другу Егор.
– Само собой.
Теперь я уже решила помолчать, все равно что-то дельное со своим образованием навряд ли предложу.
– Еще, насколько помню, у покойного есть бывшая жена, которой он платит алименты. Думаю, надо и с ней договориться о встрече. – продолжил командовать Соболев.
– Логично. – одобрил предложение друга Алексей.
– Тогда поехали. – хлопнул по коленям Егор, и мы толпой двинулись на выход.
До производства компании ПавлТЕКС мы ехали на двух машинах – Алексей с Региной на ее Ауди, а я, как обычно, с Егором на БМВ. Причем пассажирское сиденье, судя по ни разу не сбитым с момента первой поездки настройкам, принадлежало эксклюзивно мне.
Утро плавно переходило в день, поэтому до места мы добрались почти без пробок, за это время с Егором даже поцапаться не успели.
Войдя в здание, первым делом мы вчетвером заявились в кабинет Регины. То-то ее секретарша подивилась нашей тесной дружбе.
В самом кабинете сестра уже по праву заняла главенствующее место за широким письменным столом, который своим солидным видом просто кричал: «Внимание! Перед вами – большое начальство!».
Вот они, три кита, на которых сидят карьеристы, – любимое дело, большой стол и трепет подчиненных.
– Так, среди приятелей Шуйского числятся: упомянутый ранее Седых Александр Михайлович, начальник раскройного цеха – Волков Максим Сергеевич и главный мастер вотчины нашего покойного – вышивального цеха – Рудис Юрий Валентинович. – мои мысли прервал голос Лехи, раздавшийся из-за стола для небольших совещаний, который стоял чуть левее Регинкиного монументального и был развернут относительно того на девяносто градусов.
