– Почему официанткой?
– А на зарплату экскурсовода не проживе-е-ешь. – по-новой завыла я. – А куда еще меня возьмут без опыта работы-ы-ы.
– Ну хочешь, поживи у меня пока что.
– Не надо. – всхлипнула я. – Эти сегодня ночью на месяц улетают, так что я пока дома поживу.
– Ну и козел этот твой Соболев!
– Он не мой, он Регинки-и-ин.
– Вот с ней бы пусть и болтался целыми днями, а не тебя со свету сживал.
– Он сказал, что не хотел и не знал, что мама так отреагирует. – видимо в конец опьянела я, так как принялась оправдывать этого подонка.
– Ты его еще защищать начни. Нет, так дело не пойдет. Он должен заплатить за тебя и твою погубленную молодость. – Вику понесло.
– А как? – встрепенулась я и с надеждой уставилась на подругу.
– Мы ему отомстим. Нет, мы им всем отомстим!
– Точно! Нам нужен План. С чего начнем?
– Нужно понять, чего они боятся больше всего?
– Что я их опозорю и замуж не выйду. И буду болтаться по жизни, – я икнула. – как говно в проруби.
– Вот и выйди замуж. За бомжа. Или за вонючего жирного байкера.
– Фууу. – поморщилась я. – И кому от этого будет хуже?
– М-да. Не вариант, согласна. – покивала подруга. – Может машину Соболеву изрисуем?
– Она арендованная. – хлюпнула я носом.
– Ну да. Прислать к нему в офис стриптизершу? Пусть Регинка заценит.
– Да! – Подхватила я. – А еще лучше стриптизера, пусть все думают, что он гей. И заказ из аптеки с Виагрой.
– Или коробочку сильнодействующего слабительного!
– Да, и что-нибудь из секс-шопа. Метровый член, например, и кожаные стринги, пускай офис похохочет!
– И обязательно заснять и выложить в интернет!
До каких еще гнусностей мы успели дойти, я уже и не вспомню, но оно, наверное, и к лучшему. Хорошо хоть не догадались с угрозами виновнику всех бед в ночи звонить.
Угомонились мы только часам к двум и, не застилая диван, вырубились, укрывшись одним пледом на двоих.
Глава 12
Последовавшее за вечерней пьянкой пробуждение к разряду приятных я бы точно не отнесла. Еле-еле разлепив опухшие от нескончаемых рыданий глаза, я попыталась встать. Диван подо мной резко зашатался, и я поняла, что шевелиться сегодня следует с особой аккуратностью, во избежание нежелательных последствий.
Из зеркала в ванной на меня смотрело смутно знакомое лицо с бледной кожей – хорошо хоть косметику вчера достало ума смыть, припухшим носом и красными глазами, как будто в них всю ночь кто-то старательно сыпал песок, и даже немножечко втирал. Готова поспорить, бывает, что люди после ринопластики получше выглядят.
«Да, такую красавицу замуж даже бомж не возьмет».
Я постаралась сделать все возможное, чтобы привести внешность в порядок. Получилось, честно говоря, на троечку. Оставалось лишь успокаивать себя тем, что это не навсегда, и уже завтра я буду снова в строю.
Пока я ковырялась в ванной, подруга успела встать и сварить кофе. Я обнаружила ее на кухне, сидящей на высоком табурете. Один тапок у нее сполз на пальцы, и Вика методично шлепала им по пятке.
– С добрым утром! – бодрый голос подруги резанул по ушам, усиливая головную боль от монотонно шлепающей тапочки.
– С добрым. – поморщилась я. – Ты не могла бы перестать. – кивнула я на ее ногу.
– Извини. – понимающе улыбнулась подруга. – Кофе?
– Давай. И поесть что-нибудь. – не знаю почему, каждый раз наутро после пьянки во мне просыпается просто зверский аппетит – не каждый штангист-тяжелоатлет может похвастать подобным.
Я села на соседний стул и одернула футболку, которую одолжила в шкафу – не в платье же было спать, а Вика отправилась делать яичницу.
– Приятного аппетита. – поставила она передо мной шкворчащую тарелку, сама же подруга ограничилась чашкой кофе.
Я съела все до последнего кусочка, искренне не понимая, как люди могут вообще обходиться без завтрака. Отодвинув от себя тарелку и ощутив приятную тяжесть в животе, я почувствовала себя гораздо лучше.
– Ну и мужики мне последнее время попадаются, – пожаловалась я. – Что ни субъект – то повод напиться, такими темпами я скоро и вовсе покину ряды добропорядочных граждан.
– По мнению твоих родных, ты там уже давно не состоишь.
– Спасибо. Умеешь поддержать в трудную минуту.
– Что собираешься делать? – уже серьезно спросила подруга.
– Ничего особенного. – пожала я плечами. – Поеду домой, родители как раз должны были улететь, сяду за компьютер искать работу. Да и что там с магистратурой проверить нужно. Вот этим и займусь.
– Значит ты точно решила съехать?
– Да. – вздохнула я. – Пора уже действительно начать жить собственной жизнью, без оглядки на чужое мнение. Буду работать, учиться. Просто жить. Со временем родители смирятся.
– И правильно. – одобрила подруга. – Жить в угоду чужим ожиданиям, становясь несчастнее день ото дня, – не то, что бы я пожелала лучшей подруге.
Вика обняла меня, и я поняла, что сделаю это не назло родителям, а ради себя. Пора действительно повзрослеть и взять ответственность за собственную жизнь и поступки на себя. А родители поймут, в конце концов не могут не понять. Остынут и примут мой выбор.
– К тому же, может я такого жениха найду, что мама три раза перекрестится, что я когда-то Димку отшила.
– Пфф. Конечно, найдешь, я всегда говорила, что этот придурок тебя не достоин. – похлопала она меня по плечу.
Я улыбнулась и отправилась в комнату одеваться.
– Но видимо не сегодня. – крикнула я из коридора, когда еще раз увидела в зеркале свое отражение.
Ответом мне стало хихиканье, донесшееся с кухни.
Желания напяливать подаренные Соболевым платье и пыльные босоножки не было, поэтому я по-дружески одолжила у Вики джинсовые шорты, футболку и тряпочные кеды. Она, конечно, выше, чуть шире, да и обувь оказалась на размер велика, но в целом не смертельно. Шорты я зафиксировала на поясе ремнем, а в закрытых тапочках ноги не видно. Платье и туфли я решила оставить у подруги, чтобы лишний раз не вспоминать о вчерашнем скандале и личности дарителя. Может когда-нибудь заберу.
«И одену на их с Региной свадьбу, надеюсь, со стыда у Соболева изжога разыграется».
Я чмокнула подругу на прощание и сбежала по лестнице с шестого этажа, проигнорировав лифт. Такси уже ждало у подъезда – пугать народ своим разбитым видом в общественном транспорте я не решилась, да и настроения трястись в маршрутке, ведомой по обыкновению лихим горцем, честно говоря, не было.
