Субботнее утро, приветствующее редких прохожих еще не вошедшим в полную силу солнцем, обещало погожий денек. Торчать в такую погоду в городе казалось кощунством, тем более в выходные. Но делать нечего, настроения, равно как и подходящей компании для загородного пикника или поездки на озеро, не было.
Во двор родительского дома въезд оказался закрыт, видимо власти решили, что самое время раскопать трубы, и как следствие я могла наблюдать кучку иностранных работяг в заляпанных комбинезонах на голое тело, с энтузиазмом снимающих асфальт. А отсутствовала дома я всего-то чуть больше суток.
Я уже предвкушала как поднимусь в квартиру, включу жизнеутверждающую музыку и поваляюсь в ванной, смывая все неприятности вчерашнего дня, как возле подъезда меня окликнули.
– Мария Аркадьевна. – запыхавшись на шпильках, семенила ко мне смутно знакомая брюнетка.
Когда она мелкими шажочками, стараясь не оступиться на щебенке, подошла поближе, я с удивлением узнала в ней главу отдела чего-то там – почитательницу ярких шмоток, с которой вот уже несколько дней подряд имела честь здороваться. Лихих Анна Юрьевна – услужливо подсказала память.
Сегодня она радовала мужской глаз абсолютно белым платьем в облипку с расшитым камнями воротничком. Рабочие, судя по восторженным взглядам, то и дело кидаемым в нашу сторону, были такому зрелищу только рады.
– Здравствуйте. – выдохнула она, наконец приблизившись на расстояние вытянутой руки.
– Доброе утро. – я непонимающе уставилась на женщину, незапланированная задержка вовсе не обрадовала.
– Мария Аркадьевна, прошу прощения, – пыхтела любительница принарядиться. – Но ваш отец улетел и оставил важные документы. Он велел привезти их вам, чтобы вы передали их сестре.
Я с недоумением оглядела пустые руки женщины и крохотную сумочку, висевшую на плече. Они у нее что, формата поздравительной открытки?
– Бумаги в машине. – правильно расценила мой взгляд брюнетка. – Я вас давно жду, не хотелось их мять в руках. Тут недалеко. – махнула рукой женщина.
Пришлось последовать за ней в указанном направлении – не торчать же на солнцепеке у подъезда в ожидании, пока она сгоняет до машины и обратно, часто-часто перебирая шпильками, как такса короткими лапками.
– Консьерж сказал, что вы не дома, до Регины Аркадьевны не дозвониться, вот и пришлось дежурить во дворе. – вещала дамочка по пути к автомобилю.
Я поморщилась: хотелось пить, опять есть и приятной тишины. Тащиться по вскопанному двору вслед за болтливой женщиной не хотелось вовсе. Пришлось успокаивать себя тем, что уже через несколько минут я буду наслаждаться уютной тишиной и прохладой родительской квартиры.
Уж чего я точно не ожидала, так это, завернув за угол, увидеть пакостно улыбавшегося брюнета возле красной иномарки.
– Добрый день, Мария Аркадьевна. Мы уж вас заждались. Проходите, присаживайтесь. – распахнул он заднюю дверь седана, а мне показалось, что этот голос, слегка коверкающий букву Р, я уже где-то слышала.
Мужчина выглядел лет на сорок, обычное лицо, классическая стрижка, среднего телосложения. Даже если мы с ним где-то и встречались, его непримечательная внешность, как будто дядька сошел со старой выцветшей фотографии, не оставляла моей памяти и шанса. Таких по городу ходит тысячи. Один лишь равнодушный, какой-то пустой взгляд, мужчины вызывал желание поежиться и поскорее прошмыгнуть мимо.
Дамочка без слов юркнула за руль. «Ох и не нравится мне эта парочка» – подумала я, оглядывая окрестности. Вокруг, как назло, было тихо и безлюдно. Лишь несколько припаркованных автомобилей стояли в стороне.
– Спасибо. Я, пожалуй, пойду. – начала я отступать. – Документы Регине Аркадьевне передайте сами.
– Я все-таки вынужден настаивать.
Мужчина за одно неуловимое движение оказался возле меня, и я почувствовала, как что-то холодное уперлось в живот. Опустив глаза, я смогла различить черное дуло. Точнее, собрав воедино все немногочисленные познания в этом деле, я предположила, что черная продолговатая металлическая штуковина, торчащая из белесой руки, скорее всего пистолет.
– Это что, пистолет? – все так же глядя вниз, все-таки уточнила я вслух.
– В машину, девочка. – тихо произнес опасный, как выяснилось, тип и еще сильнее ткнул меня.
– Сейчас ведь так уже не делают. – пожаловалась я, глядя ему в глаза.
Я никак не могла поверить в происходящее. И осознать. Или уложить в голове.
– Это тебе папочка сказал? – его гаденькая ухмылка сулила большие неприятности. – Или Соболев? Шевелись давай. – подтолкнул он меня к раскрытой двери.
Смысла геройствовать и погибать молодой я не видела, поэтому безропотно полезла в машину. Мужчина спокойно оглядел окрестности и уселся рядом со мной на заднее сиденье, пистолет опять уткнулся в меня, только на этот раз сбоку. Его сообщница-брюнетка тронула машину и заблокировала дверцы.
«Надеюсь она нас не угробит – на таких-то шпильках сесть за руль».
– Что известно Соболеву? – он еще сильнее вдавился пистолетом в мой бок, от чего глаза у меня буквально вылезли из орбит, так ведь и печени лишить можно.
«Так-так, похоже я в лапах у сумасшедших. Вот этот с ледяным взглядом точно из психушки сбежал».
– Не знаю. Он вроде экономический окончил, значит теория вероятности известна, высшая математика, бухгалтерия, думаю, тоже… – растерявшись и совсем не понимая, что этим двум от меня нужно, тараторила я.
– Ты что дура? – склонив голову набок, словно изучая лягушку, все тем же ровным голосом спросил неадекватный. – Мне насрать на его образование. Про Шуйского ему что известно?
– Так бы сразу и спрашивали! Сейчас вспомню, он мне досье читал. Шуйский… – пыталась я сосредоточиться и быть сколько-нибудь полезной, но обстоятельства ясности мышления отнюдь не способствовали. – Был женат, не платил алименты, начальник какого-то там цеха, умер от передоза, что-то еще там было. Я не помню!!! Я же не машина какая, там досье этих было… И про каждого он читал.
– Заткнись, дура! – отвесил он мне оплеуху свободной рукой. – Что за досье?
– На всех, кто был в кабинете, когда его кошелек украли. Что вам от меня нужно, а? – заплакала я.
– Про нас ты ему что сказала? – продолжил допрос свихнувшийся тип.
«Похоже он и правда псих, они всегда не бросаются сразу в глаза, так сказать, сюрприз-нежданчик. Ох и плохи мои дела».
– А что я могла ему сказать, я вас первый раз вижу. – осторожно проговорила я, опасаясь еще одной оплеухи.
– Про нее? – кивнул он на сообщницу.
– Спросила, что за дамочка со мной постоянно здоровается.
– Все?
– Ну да. – Перестала я что-либо понимать. Ясно, что у этих двоих что-то нечисто, и уж очень им не хочется, чтобы глазастому Соболеву об этом стало известно, но при чем тут я?
