Я прислушалась к себе и удивилась, как еще сама до этого не додумалась. Изнутри меня разрывал просто дикий голод, а желудок переваривал сам себя, и, если я в ближайшее время не поем, все может закончиться очень и очень плохо.
– Конечно! Я хочу Макдональдс. Пожалуйста, скорее. – захныкала я и схватилась за живот. – Потерпи, миленький.
Через несколько минут, за которые я почти успела стереть шорты о сиденье своим ерзаньем, мы зарулили на стоянку Макавто. Еще через пару минут в моих руках оказался хрустящий пакет с двумя бургерами, большой картошкой и молочным коктейлем.
– Мммм, самый лучший запах! – залезла я носом в пакет.
Первый сэндвич исчез во мне в мгновение ока, второму понадобилось чуть больше времени, а картошку уже можно было есть не спеша, поскольку опасность для желудка миновала.
– Хочешь? – ткнула я картошиной Егора куда-то под нос.
– Нет, спасибо. – покачал он головой.
– Ну Егорчик, открой рот. Ты же ничего не ел. – пыталась я пальцем раздвинуть губы мужчины. – У тебя такие мягкие губы.
Вдруг я поняла, что так и не поблагодарила мужчину за спасение и, немедленно откинув пакет с ненужной картошкой, отстегнула мешавшийся ремень – какой только идиот их придумал! – и повисла у Соболева на шее.
– Его-о-ор! – заявила я ему на ухо, не переставая стискивать его в объятиях таких же сильных, как и моя благодарность. – Ты самый лучший, спасибо, что спас мне жизнь. Хотя постой, – отлепилась я от мужчины. – Это ведь ты мне ее вчера и сломал! Так что это был твой долг. Ну ты и козел! Зачем же было все моей маме рассказывать!
Я села обратно на сиденье и взяла бумажный стакан, а обнаружив что там внутри, поморщилась:
– Фу, ненавижу коктейль! Зачем ты его вообще купил! – запихнула я воняющий стакан обратно в пакет.
– Ха-ха-ха! Хорошо, что эти дурацкие таблетки на меня не подействовали! Давай слушать музыку. – я протянула руки к медиа-системе, но не смогла вспомнить, как ей пользоваться, поэтому стала нажимать все кнопки подряд.
Егор крепко сжал мои руки:
– Мы никуда не поедем, пока ты не сядешь на место и не пристегнешься! – спокойным голосом проговорил он.
Я завертела головой. Оказывается, мы стояли, припаркованные у поребрика, и, в отличие от основного потока машин, никуда не двигались.
– А куда мы едем?
– Ко мне в гостиницу. Ты же не хочешь, чтобы ваш консьерж увидел каком ты состоянии, а потом рассказал все твоим родителям. Приведем тебя в порядок, и я отвезу тебя домой. – как маленькой разъяснял мне Егор.
– Ну ладно. – села я ровно на сиденье и позволила пристегнуть себя ремнем.
– Что-то мы долго едем, может у тебя навигатор глючит? – не выдержала я, казалось мы ехали целую вечность.
– На, проверь маршрут на телефоне. – кинул он мне сотовый, и я занялась делом.
Пока я отвлеклась на исследование чужого смартфона, мы успели доехать до отеля. Егор припарковался на прилегающей стоянке и заглушил двигатель.
– Давай-ка тебя оденем. – попытался он натянуть мне на голову не просохшую футболку, от чего по шее сразу же пробежала стая противных мурашек.
– Егор, она же мокрая! Сам ее и надевай. – и почему ему нужно объяснять элементарные вещи?
– Это только до номера. – уговаривал мужчина. – Ты же не пойдешь по улице без футболки. Вдруг тебя полиция заберет. Родители узнают – не обрадуются.
– Но только до номера! – предупредила я и подняла руки, чтобы ему было удобнее надевать эту тряпку.
Его номер враз оживил воспоминания о той ночи, с которой и началась наша история, и о том, как нам было весело и хорошо, у меня даже что-то защекотало внутри живота.
– Егор! Давай закажем шампанское. – крикнула я из спальни, куда уже успела добраться и где, скинув наконец-то футболку, прыгала на королевских размеров кровати.
Она пружинила так здорово, что мне казалось, будто подушки и одеяла прыгают вместе со мной.
– Зачем тебе такая огромная кровать? Ты что, спишь поперек матраса?
– Надевай, не хватало еще, чтобы ты в добавок ко всему простыла. – мужчина поймал меня и одел в футболку-поло, которая доставала мне почти по колено.
– Твоя, да? Мммм, так вкусно пахнет. Егор, ну закажи шампанское. – повисла я на нем. – Ну Егор, Егорчик, ну пожалуйста.
– Ну хорошо, хорошо. Подожди здесь. – усадил он меня обратно на кровать и отправился в гостиную звонить.
Я скинула шорты – все равно под футболкой ничего не видно, – и плюхнулась на подушки. Лежать на кровати оказалось еще лучше, чем скакать, и я, завернувшись в пышное невесомое одеяло, решила подождать Соболева так. Постель мягко и ненавязчиво обнимала меня со всех сторон, и я сама не заметила, как отключилась.
Открыв глаза, я попыталась сообразить, где нахожусь, но окружающая меня абсолютная темнота пониманию ситуации не способствовала. Я лежала, укутанная во что-то непонятное, словно в мягкий кокон, и моей кроватью это по определению быть не могло, потому как мой жесткий матрас по ощущениям мог сравниться разве что с гладильной доской, в этом же я утопала, как в облачке. Сообразить, что же предшествовало моему пробуждению в незнакомом месте, я спросонья тоже не могла.
Кое-как выпутавшись из неведомой фигни, впоследствии оказавшейся банальным одеялом, я села и осмотрелась. Постепенно сквозь, казалось бы, непроглядную тьму начали проступать силуэты, а откуда-то сбоку донесся шум льющейся воды. Я решила не тыкаться в потемках в надежде найти выключатель или хотя бы торшер, а пойти прямо на звук, и выяснить где, а главное в чьей компании, нахожусь.
Пока я плутала в незнакомом помещении, то и дело натыкаясь на всевозможные препятствия, которые, могу поспорить, впоследствии скажутся на моих ногах синяками, шум прекратился, но основное направление я запомнила. И, как оказалось, запомнила правильно – нащупав ручку, я открыла дверь, ведущую в ванную комнату.
Яркий свет в первые секунды лишил зрения и, судя по ощущениям, выжег сетчатку до тла. Но все оказалось не так плохо, совсем скоро способность видеть ко мне вернулась, если не брать в расчет разноцветные пятна, вспыхивающие то тут, то там.
– Проснулась? Как ощущения? – чей-то насмешливый голос раздался слева от меня.
Я прислушалась к себе. Вроде ничего необычного, разве что голова немного тяжелая, но у меня спросонья частенько так бывает.
– Нормально. – почему-то вместо моего нормально голоса изо рта раздался какой-то невнятный сип, так что пришлось срочно откашляться.
Я повернула голову на звук, и, как только зрение вернулось ко мне в полной мере, снова закашлялась. Соболев, ничуть не смущаясь, стоял около раковины в гостиничном полотенце на бедрах, а другим вытирал мокрые волосы. Его фигура, конечно, была выше всяких похвал, но простите, разве мне следует это видеть?
