Не успел Димка начать свою несомненно проникновенную речь о том, что мы вопреки все и вся должны быть вместе, как раздался еще один звонок, сотрясая внутренности разрядом тока. Сменить его что ли? Оставив Димку наедине с наполненными тарелками, я отправилась посмотреть, кто же терзает звонок на этот раз. Похоже на спокойный ужин сегодня рассчитывать не приходится.
Я распахнула дверь, не утруждаясь посмотреть в глазок – все равно, как я уже говорила, так поздно никого приятного глазу там не обнаружу. За порогом статуей дружбе сильных мира сего стояла неразлучная троица – Егор, Алексей и Регина, нацепив на лица самые хмурые выражения, что я когда-либо видела. От чего складывалось ощущение, что я – всенародный любимец, а им, вопреки собственным на то желаниям, пришлось явиться по мою душеньку. Интересно, они теперь всегда втроем ходить будут?
– Привет. Давно не виделись. Какими судьбами? – я облокотилась на косяк и пыталась хоть как-то намекнуть тройке, что они как бы не вовремя, и хозяева им не особо и рады.
– Прекрати паясничать. – разозлилась сестра и, оттеснив меня плечом, прошла в коридор, ее глаза метали молнии. Не сестра, а Зевс-громовержец! Мужчины последовали за ней.
«Как солдаты за своим генералом» – пронеслось в голове, когда я краем глаза ухватила их мрачное шествие, закрывая входную дверь. Вырвавшийся при этом смешок пришлось маскировать под кашель, но не думаю, что удалось хоть кого-то этим обмануть.
– У нас к тебе серьезное дело. – процедила Регина. Интересно, и где же я успела провиниться? И нескольких часов после экскурсии не прошло.
– О, у всех троих? – я округлила глаза, как обычно не сумев сдержаться.
– Идемте на кухню. – Регина не стала тратить силы на то, чтобы хоть как-то среагировать, а я решила их не останавливать и полюбоваться на реакцию, когда выяснится, что кухня не совсем свободна.
Мужчины все так же молча проследовали за сестрицей вглубь квартиры. Я медленно выдохнула, готовясь к неизбежному, и отправилась вслед за ними.
– Извини, что помешали вашему приятному семейному вечеру. – судя по количеству выделившегося яда, сестра была способна на сильные эмоции. Она естественно была не в курсе наших с Димкой трудностей. – Но нам действительно нужно серьезно поговорить. Наедине.
Димка стоял пунцовый, как рак. Было видно, что парень неслабо зол, и я его в общем-то понимаю – пришел к девушке замаливать грехи в надежде на примирение, а тут являются трое, и недвусмысленно дают понять, что ты тут лишний.
Алексей оглядывал кухню с непроницаемым видом, Егор сверлил меня злобным взглядом, желваки ходили на его лице, а я отказывалась даже представлять, на какие мысли наводит наш кухонный натюрморт с розами, ужином на двоих и одним бокалом вина посередине. Но оправдываться ни перед кем не собиралась, моя личная жизнь – не их ума дело!
– Дим, идем я провожу тебя. – потерла я занывшую вдруг переносицу и потянула мужчину за рукав, направляя в сторону выхода.
– Мы будем в кабинете. – донеслось мне в спину.
Будто на ковер вызывают! Регине нужно почаще отдыхать от работы и вспоминать, что с близкими принято общаться не так, как с подчиненными.
– Сейчас не лучшее время для разговора. – тихо обратилась я к Димке, когда мы оказались у входной двери. В ответ он кивнул, потом наклонился, чтобы поцеловать на прощание, но я придержала бывшего ладонями и покачала головой.
– Маш, я люблю тебя. – сказал он, с печалью глядя мне в глаза.
«Раньше об этом думать надо было» – грустно подумалось мне, вслух я произнесла:
– Пока.
– Пока. – прошептал он и вышел, а во мне так некстати шевельнулось сочувствие. И кому только посочувствовала! Тряхнув головой в попытке обрести душевное равновесие, я направилась в кабинет к ожидающей меня троице во главе с разъяренной Региной. И чем я ее так достала? Поскорее бы закончить этот их серьезный разговор и наконец-то остаться одной.
Кабинет меня встретил тишиной, лишь старинные напольные часы отстукивали секунды, напоминая всем присутствующим о неотвратимости грядущего и быстротечности настоящего. Регина устроилась за отцовским дубовым столом – подарком от мамы, мужчины расположились на кожаном диване напротив камина, мне же предполагалось действительно выслушивать их, стоя на ковре, – кто бы мог подумать!
Ну это мы еще посмотрим! Я склонилась к сестрице, облокотившись о папин стол, теплое полированное дерево под ладонями странным образом придало мне решимости, и, не дав никому и рта раскрыть, отчеканила:
– Регина, почему ты считаешь, что имеешь хоть какое-то право так себя вести и вторгаться в мою личную жизнь?
– Да потому что вечно от тебя одни неприятности, за что бы ты не взялась! – вскочив на ноги, воскликнула сестра. Колесики директорского кресла, что выскочило из-под ее зада, с характерным звуком проехались по паркету.
– Правда? И чем же я тебе не угодила на этот раз? – я тоже повысила голос.
В серьезную ссору наша перепалка не успела перерасти, потому как я почувствовала на плече тяжесть чьей-то ладони и вздрогнула от неожиданности – в запале я совершенно позабыла, что мы здесь не одни.
– Тише девушки, мы же пришли сюда не для того, чтобы ссориться. – Алексей усадил меня на освободившийся диван.
Егор тем временем оказался возле Регины и что-то тихо сказал той на ухо. Сестра уселась обратно на стул. Рассадив нас по разным углам, как боксеров на ринге, мужчины остались стоять.
– С ней же совершенно невозможно разговаривать. – махнула в мою сторону Регина, никак не желая угомониться, чем заслужила укоризненный взгляд от Алексея.
«Давай-давай, продолжай вести себя как стерва, тогда Егор точно не захочет связываться с нашей сумасшедшей компанией, и твое семейное счастье помашет тебе ручкой» – внутри меня все кипело, и я, стиснув зубы, прожигала сестру взглядом. Вот бы можно было заткнуть кому-то рот одной лишь силой мысли!
– Мария, мы просим прощения за столь бесцеремонное вторжение, – повернулся ко мне Алексей, удостоверившись, что Регина не собирается вмешиваться. – Но сегодня во время экскурсии произошло кое-что очень неприятное. И мы хотели бы попробовать разобраться с этим делом самостоятельно, не привлекая официальные органы.
Ярким напоминанием о недавнем разговоре с папой над головой мужчины как будто мигало сообщение: «Опасен почище королевской кобры».
– Да? – осторожно протянула я. – А я ничего такого не заметила.
– После, так сказать, чаепития я заметил, что у меня пропал кошелек, который я оставил в кармане куртки. – пояснил Егор из-за Регининой спины, его руки лежали поверх папиного кресла.
Я уставилась на мужчину – его объяснение лично для меня ясности не внесло.
– А я тут причем? И почему Регина меня в чем-то обвиняет? – кивнула я в ее сторону головой. – Вы же не хотите сказать, что явились сюда, потому что думаете, будто это я взяла кошелек? – все еще недоумевая, поинтересовалась я.
